Владимир Брюханов - Учитель и Ученик: суперагенты Альфред Редль и Адольф Гитлер

Возможно, что прав Алексеев, который считает, что именно тогда над Роопом нависла конкретная опасность провала. Алексеев ссылается на Ронге, соответствующую цитату из которого мы приводим:

« Официальная Италия, подобно австро-венгерскому министерству иностранных дел, делала вид, что ничего не знает о существовании шпионажа союзника, и дошла до того, что донесла на некоего Умберто Диминича, предложившего итальянскому морскому министерству копии с чертежей австро-венгерских кораблей [498] Триест и побережье Далмации, напоминаем, принадлежали тогда Австро-Венгрии, располагавшей нешуточным военно-морским флотом. . По нашим сведениям, итальянцы этим «товаром» были уже обеспечены и указанием на Диминича желали вызвать нас на выдачу итальянцев, продававших итальянские секреты.

Диминич был арестован и признался, что он сбыл эти чертежи русскому военному атташе в Вене, полковнику Владимиру Роопу. При судебном разбирательстве была соблюдена такая деликатность, что покупщик чертежей даже не был назван ». [499] Ронге М. Указ. сочин. С. 20–21.

Последняя деликатность и позволила Роопу благополучно вернуться в Вену в 1903 году. Странная, заметим, деликатность . Не объяснялась ли она тем, что австрийцы решили не вспугнуть Роопа, только что заглотившего ценнейшую наживку ?

Самойло, во всяком случае, проявил здоровое любопытство и бодрую инициативу — и попытался немедленно познакомиться с таинственным агентом, но из этого ничего не получилось:

« «Рооп сомневался, что основной его знакомый (некто «Р»), — вспоминает Самойло, — …согласится повидаться со мной лично, но был уверен, что он поручит это дело надежному лицу» [500] Самойло А.А. Указ. сочин. С. 88. . 23 октября (5 ноября) 1903 г. /…/ Самойло А.А. /…/ выехал в секретную командировку в Австро-Венгрию, где пробыл до 11 (24) ноября этого же года. Все произошло так, как и предсказал Рооп — офицер австро-венгерского Генерального штаба от личного контакта отказался, все условия его сотрудничества с разведкой были оговорены при встрече с посредником ». [501] Алексеев М. . Указ. сочин. Кн. II, с. 189.

Очевидно, однако, что и Рооп не отказался в последующие два года от контактов с этим таинственным источником: чем, как не этим, объясняются упоминавшиеся ценнейшие сведения Роопа, вывезенные им в Петербург в июне 1905 года при окончательном покидании Вены?

Рооп весьма дорожил этим своим достижением, а потому и после 1905 года на связи с агентом оставался все тот же Самойло, лично которому и осторожности которого безоговорочно доверял Рооп.

Александр Александрович Самойло (1869–1963), дослужившийся позднее до званий царского генерал-майора и советского генерал-лейтенанта, вполне, во всяком случае, оправдал ожидания Роопа: его сдержанность и осторожность оказались в итоге фантастическими и позволили ему избежать и эмиграции из России, и расправ над российскими профессиональными военными и разведчиками, не утихавших с 1917 года и резко обострившихся в 1937–1938 годах.

В декабре 1917 — феврале 1918 генерал-майор Самойло состоял военным экспертом в российской делегации на Брестских мирных переговорах. Непосредственное знакомство с тогдашними большевистскими шишками — Л.Д. Троцким, Л.Б. Каменевым, Г.Я. Сокольниковым — позволило тогда ему взлететь на заоблачные высоты: в Гражданскую войну Самойло командовал в Красной Армии фронтами, но не вышел в патентованные «герои гражданской войны».

Позднее он и вовсе предпочел уйти в тень , обратившись в средне-крупного военного чиновника-бюрократа, в эдакого мудрого птицу-филина , никому особенно не мешавшего и никого не раздражавшего. Попадало от него лишь мелким пташкам .

В тот день, когда писались эти строки, автор получил свежий номер газеты, в которой рассказывалось, как трижды Герой Советского Союза, самый результативный советский летчик-истребитель, майор И.Н. Кожедуб едва не вылетел в 1948 году с третьего курса Военно-воздушной академии, сдавая экзамен по «военной администрации» неистребимому генерал-лейтенанту А.А. Самойло. [502] Каплан Г. Кожедуб и Рапопорт. // «Еврейская газета», Берлин, № 04 (80), апрель 2009. С. 19.

И что бы мы с вами делали без мемуаров этого генерала?..

К странностям же поведения Роопа мы еще вернемся.

Марченко, во всяком случае, сменивший, напоминаем, Роопа в Вене, никаких контактов с «венским» агентом последнего так и не получил.

« Только в течение 1908 г. штабом Киевского военного округа от «венского агента», который в последующем проходил под номером 25, были приобретены следующие документы и сведения: новые данные о мобилизации австрийских укрепленных пунктов; некоторые подробные сведения об устройстве вооруженных сил Австро-Венгрии; сведения о прикомандированном к штабу Варшавского военного округа П. Григорьеве, предложившим в Вену и Берлин свои услуги в качестве шпиона; полное боевое расписание австрийской армии на случай войны с Россией, издания 1907 г., ряд сведений о современных политических событиях на Балканском полуострове и мобилизации по этому случаю австрийских корпусов » [503] Алексеев М. . Указ. сочин. Кн. II, с. 269–270. — последнее происходило, напоминаем, зимой-весной 1908 года — в самый разгар упоминавшегося Боснийского кризиса.

Штаб округа жаловался тогда в Генеральный штаб на недостачу денег: « Кроме того, тем же венским агентом предлагались, но за недостатком средств были отклонены: сведения о контингенте, который обязана выставить Италия в случае войны Тройственного союза; о почтовых, телеграфных и телефонных сообщениях в военное время; секретный шифр Австро-Венгрии, принятый в ее дипломатических сношениях ». [504] Там же. С. 270.

Ко всем этим подробностям нам еще предстоит возвращаться.

В дальнейшем сотрудничество не ослабевало: « Содержание этого ценнейшего агента-источника состояло в выплате ему, разумеется через посредника, «солидных разовых вознаграждений (до 10 тясяч рублей) [505] Это, напоминаем, порядка 27 тысяч крон. ». Инициатива в добывании документов, содержащих разведывательную информацию, практически была в руках у этого агента. Будучи офицером Генерального штаба, он прекрасно представлял [себе] круг интересов военной разведки России, хотя до его сведения доводилось, что в первую очередь желала бы приобрести последняя. Исходя из высказанных пожеланий, своих возможностей и складывающейся вокруг него обстановки, негласный агент сам определял, что и когда — «от времени до времени» — он предложит русской разведке.

В 1910–1911 годах этот агент передается на руководство ГУГШ » [506] Алексеев М. . Указ. сочин. Кн. II, с. 190. — последнее было связано с тем, что из Киевского военного округа в ГУГШ был переведен и Самойло, который « с 1910 г. являлся делопроизводителем австро-венгерского делопроизводства Отдела генерал-квартирмейстера ГУГШ ». [507] Там же.