Георгий Вачнадзе - Секреты прессы при Гобачеве и Ельцине

Данный конкурс явился лишь частью другой, более крупной акции. 7 августа 1990 г. произошло, казалось бы, невероятное событие: в Москве было подписано соглашение о тесном сотрудничестве между Гостелерадио СССР и радиостанцией «Немецкая волна».

Вот в каких красках рисовала портрет «Немецкой волны» Елена Тумольская в еженедельнике «Куранты» (31.7.1991):

«Благодаря нашей недремлющей пропаганде даже само здание „Немецкой волны“ представлялось тщательно замаскированным от посторонних глаз. Но уже из центра Кельна было видно, как вдалеке на юго-западе наподобие маяка высятся три небоскреба. Один из немцев, который сопровождал меня во время этой импровизированной экскурсии, пошутил, что „Немецкая волна“ — это Останкинская башня, только разрезанная на три части. В этой шутке есть доля правды: здания штаб-квартиры и редакций возвышаются на 138 метров. Как это ни казалось странным, но русский отдел вовсе не занимает „центрального“ положения. В первое мгновение вдруг показалось, что я очутилась в Союзе: повсюду говорили на чистейшем Великом и Могучем. Но это был и впрямь русский островок посреди немецкоязычной страны: большинство сотрудников здесь — бывшие граждане СССР. Моя собеседница — редактор русской службы „НВ“ Нелли Косско — жила когда-то в Молдавии. Но вот уже шестнадцать лет как ее величают фрау Косско. В 1975 году фрау Косско, немка по национальности, переехала в Германию. Работа на „Немецкой волне“ подвернулась неожиданно. Корреспондент „НВ“ взял у нее интервью, и это стало первым непосредственным знакомством с радиостанцией. Подобными путями пришли сюда многие эмигранты из СССР. Хотя, конечно, новому поколению переселенцев приходится куда сложнее с устройством на работу.

„Немецкую волну“ считают чопорной радиостанцией, — говорит фрау Косско.

— У нас не так быстро, как на Би-Би-Си или где-то еще, реагируют на политические события, не спешат восторгаться или критиковать. В этом я вижу проявление немецких национальных черт характера: педантичности, немецкой сдержанности. Мы меньше даем авторских материалов, а больше переводов из немецкой прессы. Воз можно, поэтому на радиостанции и нет отдельных ярких звезд типа Севы Новгородцева на Би-Би-Си. Думаю, что на „НВ“ он и не смог бы выделиться. Это связано с серьезной подачей материалов, иным стилем.

— Значит, вы обходите стороной сенсации, занимаете выжидательную позицию?

— Любая сенсация у нас тщательно перепроверяется, прежде чем попасть в эфир, даже если на это требуется время. В работе русского отдела мы время от времени пользуемся услугами корреспондентов, живущих в Союзе, чтобы получать более достоверную информацию. И здесь мне как редактору приходится частенько вмешиваться: настолько видна разница в подаче материалов ваших журналистов и западных. В России отдают предпочтение эмоциям, а не фактам. Мне хорошо запомнился случай с одним молодым журналистом из Москвы. Он готовил для нас материал о событиях в Литве, располагая при этом интересной информацией. Но акцент в своем сообщении он сделал на описании… зимней природы, уснувших деревьев, серого неба, стараясь найти художественные ассоциации с политической обстановкой в Прибалтике. В конце концов репортаж превратился в метеорологическое сообщение.

На станции „Немецкая волна“ языковых отделов 34. Так что арабская, английская, португальская речь, как, впрочем, и русская, удивляет лишь гостей „Немецкой волны“.

Главный на „Немецкой волне“ — это, безусловно, отдел немецкого вещания, немцам знакомы не только позывные „НВ“, но и ее телепередачи, прежде всего информационные программы новостей. По этой части „НВ“ — номер один в Германии.

— Существует ли на „НВ“ контроль за передачами со стороны правительства?

— Никакой цензуры в привычном советском понимании нет, за недостоверную или неправильную информацию радиостанция несет ответственность перед судом.

Да и какая может быть цензура у свободной „Немецкой волны“, получившей статус независимой общественной организации? Финансирование „НВ“ осуществляет федеральное правительство Германии.

„Немецкая волна“ перестала считаться у нас „вражьим голосом“. По отношению к Советскому Союзу „НВ“ настроена объективно и вполне дружелюбно. Не так давно по инициативе нескольких сотрудников редакторы радиостанции отправили целую серию посылок для московских детских домов и в дома престарелых в Латвию. Искренность, с которой немцы хотят помочь нам пережить трудные времена, на мой взгляд, неподдельная».

В сентябре 1990 года, пользуясь отсутствием цензуры, многие советские газеты сообщили о необычном публичном выездном заседании редакции мюнхенской радиостанции «Свобода».

Перед собравшимися выступили редактор программы РС «Права человека», член Украинской хельсинкской группы Владимир Малинкович, постоянный автор «Свободы» Дэви Аркадьев и многие другие публицисты, заочно известные благодарным советским «полуночникам», количество которых, по оценкам специалистов РС, превышает 50 миллионов человек.

Как выяснилось, все же не хватает на Украине гласности: западные «голоса» попрежнему актуальны. Люди буквально ломились на выездное заседание. Каждому было интересно познакомиться с неофициальной версией смерти академика Сахарова, узнать о деятельности заместителя генерального секретаря ЦК КПСС, бывшего украинского премьера Ивашко на посту военного советника в Афганистане и так далее…

На вопрос, есть ли будущее у мюнхенской радиостанции, Владимир Малинкович ответил: «Сейчас в ваших средствах массовой информации звучат более резкие высказывания, чем в наших передачах. Но все же взгляд со стороны пока оправдан. Когда исчезнут все барьеры, каждый советский гражданин сумеет съездить за рубеж и увидеть все своими глазами, тогда, возможно, отпадет необходимость существования „Свободы“. Но до этого еще далеко».

Годами, десятилетиями советские люди недосыпали ночами, чтобы сквозь завывание глушилок улавливать зарубежные «голоса», рассказывающие о происходящем в СССР и в мире. При Сталине за это сажали, при Хрущеве и Брежневе запрещали делиться услышанным (за распространение информации «голосов» власти по головке не гладили) и активно занимались отловом сети информаторов. Тем не менее, деньги западных налогоплательщиков не шли на ветер — любой политически активный советский радиослушатель знал, что о политических и музыкальных новостях в мире ему поведает «голос» из Лондона, американские новости он слышал из Вашингтона, «Немецкая волна» из Кельна рассказывала очень подробно о происходящем не только в ФРГ, но и во всех странах Восточной Европы, а о событиях в СССР полнее всего информировала американская радиостанция «Свобода» из Мюнхена.