Юрий Шевцов - Объединенная нация. Феномен Белорусии

Заинтересованность в высокой степени консолидации вокруг государства была естественной для крупных предприятий. Советский Союз рухнул, и иного способа сохранить себя в условиях постсоветского коллапса у этих заводов не было. Во многих регионах бывшего СССР крупные предприятия и связанные с ними группы хозяйственников, политиков, населения были социальной базой противников радикальных реформ, но именно в Беларуси им удалось победить. Крупные промышленные предприятия стали социально-экономической основой совершенно неожиданного для постсоветских реалий пути реформ. Предприятия по сути потеряли даже ту самостоятельность, которую имели во времена существования СССР и превратились в единый производственный комплекс, управляемый из республиканского центра.

Разумеется, защита интересов крупных производителей повлекла за собою усиление политической централизации в Беларуси. Политическая централизация, пока она обеспечивает устойчивость крупных заводов, не может не быть поддержана всеми социальными группами, связанными с крупными производствами. Однако обязательно надо иметь в виду, что поддержка сильной центральной власти социальными группами, связанными с крупным производством, не обусловлена какими-либо идеологическими соображениями. Поддержка рабочими крупных заводов сильного государства, местными органами власти, директоратом заводов, руководством отраслей обусловлена прежде всего прагматическими соображениями.

Отсюда изначально невысокое значение собственно идеологической борьбы в постсоветской Беларуси. Государство должно обеспечивать интересы крупного производства, но эти интересы не включают в себя духовных ценностей. Это обычные интересы предприятий, которые могут рухнуть. Промышленному комплексу Беларуси в принципе не очень важно, под какими лозунгами будут обеспечены его интересы. Идеология в данной ситуации была вторична, и стабильность власти вполне могла и может опираться в Беларуси на не слишком идеологизированную власть. Достаточно одного рационально понятого и рационально одобренного социальными группами, связанными с крупным производством, политического курса республиканского руководства, чтобы власть была устойчивой и стабильной.

Белорусская власть не нуждалась в «приводном ремне» сильной политической партии для того, чтобы иметь прочную поддержку на местах. Достаточно было набора административных мер, осуществляемых властью и понятных массам городского населения, близкого к крупным заводам, доверия к способности власти последовательно эти меры осуществлять.

Сверхиндустриализированная Восточная Беларусь просто экстраполировала на все государство ту систему власти, которая существует на крупном заводе в момент его кризиса. И эта система власти оказалась устойчивой в основном в силу сверхиндустриализации Беларуси, где оказалось невозможно выдвинуть никакую политику, противостоящую интересам крупного производства. В тех республиках бывшего СССР, где значение крупного производства было меньшим, реформирование пошло иным путем. Беларусь – это объяснимое исключение из правила.

Беларусь – это прежде всего собравшийся в кулак крупный промышленный комплекс, который сумел сплотиться с органами республиканской власти в единый иерархически выстроенный организм, вокруг которого мобилизовалось все общество.

Однако всякая мобилизационная система не может существовать постоянно. У белорусской мобилизации есть рациональное объяснение: крупная промышленность должна была пережить крах СССР и найти себя на рыночных пространствах, формирующихся на месте советской централизованной экономики. Белорусский путь не был путем противостояния рыночным реформам. Это был иной, исключительный путь, но объяснимый путь именно рыночных реформ. Просто к рынку адаптировались в Беларуси не через малые предприятия и шоковую терапию, а через адаптацию крупных заводов к реформируемым внешним рынкам. Если бы крупные заводы и действующая в их интересах Беларусь могли остановить рыночные реформы в бывшем СССР, они бы, разумеется, это сделали. Но политической мощи Беларуси изначально не было достаточно для того, чтобы реанимировать СССР, а потому и суть белорусского пути – не противостояние рыночным реформам, а специфичная форма адаптации к ним, особая исключительная форма реформирования.

Белорусский путь оказался успешным (см. табл. 14, 15, 16, 17). Промышленность РБ в 2004 году на 40 % превзошла уровень 1990 года.

В середине 1994 года большинство крупных заводов работало один – два – три дня в неделю, темпы падения промышленного производства составляли примерно по 10 % в год. Угроза потери крупного производства становилась очевидной обществу. Всплеск поддержки мобилизационной программы, предложенной А. Лукашенко, со стороны тех социальных структур, которые хотели сохранения заводов, кажется абсолютно объяснимым.

Часто мы можем встретить заявления, что А. Лукашенко опирался и опирается на деревню. Это не может быть верно, ибо основой экономики Беларуси являются именно крупные заводы, и только тот политик может быть в Беларуси успешен, кто отражает интересы крупного промышленного производства и непосредственно связанных с ним социальных групп. Акценты в идеологии в пользу крестьян, в имидже первого лица, в апелляции к крестьянской логике и мотивации электората связаны скорее с полит-технологическими соображениями. Они не должны затенять главного: политическая система Беларуси обслуживает в первую очередь интересы высококонцентрированного и высокотехнологичного крупного экспортного промышленного производства и горожан.