Сергей Кара-Мурза - Россия. Точка 2010, образ будущего и путь к нему

В 1991 г. было принято небывалое в истории решение — провозглашена программа радикальной смены всех институциональных матриц страны, от детских садов до энергетики и армии. До этого в течение трех лет эти преобразования готовились под прикрытием социалистической фразеологии (т. н. "перестройка"). Вот уже 19 лет Россия живет в "переходный период" — в процессе демонтажа тех технико-социальных систем, которые сложились и существовали в Российской империи и СССР, и попыток создать новые системы, соответствующие рыночной экономике западного образца. Начатая в конце 80-х годов реформа в СССР и РФ, которая ставила целью изменить тип нашей цивилизации ("вернуться на столбовую дорогу, указанную человечеству Западом"), привела все системы в состояние глубокого кризиса.

Для его преодоления необходимо, чтобы сначала активная часть общества, а затем и широкие массы осознали истоки и причины кризиса, его "движущие силы" и «структуру» как конфликт интересов разных социальных групп, верно представили себе его динамику и тенденции развития. Только тогда все вольные и невольные участники конфликта могут определить свою позицию, обрести политическую волю и организоваться для достижения победы или компромисса в клубке вызванных кризисом противоречий.

Нельзя не видеть, что наше общество разделяется на две части, которые говорят на разных языках и с трудом понимают друг друга. Между этими частями лежат не информационные, а культурные (мировоззренческие) барьеры. Это разделение не чувствовалось в стабильный период жизни, но оно резко и даже бурно проявилось во время реформы. Суть расхождений можно выразить так: одна часть исходит из убеждения, что такие большие системы, как промышленность, сельское хозяйство, ЖКХ складываются исторически и обладают большой инерцией. Они связаны с другими сторонами нашей жизни множеством невидимых нитей, и потому не могут быть быстро переделаны согласно волевому решению, каким бы гениальным оно ни казалось.

Другая часть уверена, что такие системы создаются, исходя из той или иной инженерной или экономической доктрины. Если где-то есть другая, лучшая модель, то ее можно срисовать и переделать собственную по этим чертежам. Или вообще «заменить» систему, как меняют автомобиль.

Первый тип мышления можно назвать «космическим», а второй — «механистическим». В разных ситуациях оба типа обнаруживают разные достоинства и недостатки. В России во время перестройки на политической арене и в СМИ стал доминировать тип мышления, проникнутый жестким механистическим детерминизмом. Одним из его выражений был евроцентризм — большая идеологическая конструкция, суть которой выражается лозунгом "Следуй за Западом, это лучший из миров!"

Поскольку этот тип мышления возобладал и во властной верхушке, его господство в СМИ стало тотальным, и открытого диалога с взаимной коррекцией позиций между двумя частями общества не возникло. Именно в лоне механистического мышления сложилась доктрина, а потом и программа реформ в РФ. Вся она была проникнута отрицанием, вплоть до ненависти, практически ко всем институциональным матрицам советского жизнеустройства. Философия реформ выражалась лозунгом: "Изменить все и сделать изменения необратимыми!"

Это — одна из важнейших сторон экономической реформы в России. Определим кратко ее значение.

Одним из важных видов деятельности человека является проектирование, то есть выстраивание образа будущего и составление плана действий. При болезни общества система этих операций нередко деградирует, так что резко сужается "горизонт будущего" и подавляется творчество. Господствует идея-фикс — Иного не дано! Проектирование заменяется имитацией . К имитации прибегают культуры, оказавшиеся неспособными ответить на вызов времени, и это служит признаком упадка.

Реформы в России стали огромной программой имитации Запада. Это было признаком духовного кризиса нашей интеллектуальной элиты, а затем стало и одной из главных причин общего кризиса. Отказавшись от проектирования будущего, взяв курс на имитацию, наши реформаторы и их интеллектуальное окружение подавили и те ростки творческого чувства, которые пробивались во время перестройки. Духовное бесплодие — один из тяжелых и многозначительных признаков будущей катастрофы. Историк академик П.В. Волобуев говорил: "Едва ли не самым слабым местом новой политической системы является отсутствие — за вычетом мифа о всесилии рынка — воодушевляющей и сплачивающей Большой идеи. Духовная нищета режима просто поразительна". 11

Имитируют всегда подходы и структуры передовых чужеземцев, хотя всегда можно найти объект для имитации и в собственном прошлом. Но этого избегают, так как прошлое мобилизует память и неизбежно втягивает разум в творческий процесс. Имитатор, подавляющий разум и творчество, вынужден быть антинациональным.

Видный антрополог ХХ века А. Леруа-Гуран подчеркивал, что для существования народа необходим баланс между устойчивостью и подвижностью систем его жизнеустройства. Совокупность технических приемов и материальных средств хозяйства представляет собой систему — устойчивую (и изменяющуюся) часть культуры этнической группы (племени, народа и даже нации). Эту целостную систему, соединяющую материальный и духовный миры, любая этническая общность оберегает, отказываясь даже от выгод «эффективности». Образованные европейцы склонны видеть в этом инерцию и признак отсталости, между тем как речь идет о стремлении избежать разрушения культурной матрицы народа под действием слишком быстрых и слишком крупномасштабных изменений в хозяйстве. Если равновесие нарушается и этническая общность не может ассимилировать посторонние элементы, она, по выражению Леруа-Гурана, «теряет свою индивидуальность и умирает», то есть утрачивает свою этническую идентичность.

Непосредственная опасность гибели возникает вследствие избыточной подвижности, которая нередко возникает после периода застоя. Леруа-Гуран важное место отводит механизмам, которые он называет инерцией и пережитками. Это необходимые средства для сохранения народа. Он пишет: «Инерция по-настоящему бывает видна лишь тогда, когда [этническая] группа отказывается ассимилировать новую технику, когда среда, даже и способная к ассимиляции, не создает для этого благоприятных ассоциаций. В этом можно было бы видеть самый смысл личности группы: народ является самим собою лишь благодаря своим пережиткам».

Значение традиции как непременного условия сохранения этноса доказывали антропологи самых разных школ и направлений. Можно сказать, что они, рассматривая проблему под разными углами зрения, вывели «общий закон» этнологии. Один из основоположников социальной антропологии Б. Малиновский писал о роли традиций: «Традиция с биологической точки зрения есть форма коллективной адаптации общины к ее среде. Уничтожьте традицию, и вы лишите социальный организм его защитного покрова и обречете его на медленный, неизбежный процесс умирания». Отсюда, кстати, выводится общее правило уничтожения народов: хочешь стереть с лица земли народ — найди способ системного подрыва его традиций.