Юрий Емельянов - Прибалтика. Почему они не любят Бронзового солдата?

Автор широко популяризированной на Западе книги «Доживет ли Советский Союз до 1984 года?» А. Амальрик считал, что вооруженный конфликт на границах СССР вызовет рост национал-сепаратистских настроений в нашей стране. В этом случае ГДР, воссоединенная с ФРГ, и другие страны Восточной Европы предъявят территориальные претензии к СССР: «Польша — на Львов и Вильно, Германия — на Калининград (Кенигсберг), Венгрия — на Закарпатскую Украину, Румыния — на Бессарабию. Не следует исключить возможность того, что Финляндия предъявит претензии на Выборг и Печенгу… а Япония… сначала на Курильские острова, затем на Сахалин, а позже… на часть советского Дальнего Востока… Одновременно резко усилятся националистические тенденции среди нерусских народов Советского Союза, сначала в балтийском районе, на Кавказе и на Украине, затем в Центральной Азии и по Волге». Результатом этого будет «падение режима примерно между 1980 и 1985 годом… На территории бывшего Советского Союза появятся границы новых государств».

Эти идеи разрабатывались и популяризировались людьми, способными оказывать решающее влияние на формирование внешнеполитического курса Запада. В своей книге «План игры. Геостратегические рамки осуществления американо-советского соревнования», выпущенной в 1986 году, 3. Бжезинский предлагал изменить ход политического процесса внутри Советского Союза и ослабить нашу страну путем провоцирования межнациональных противоречий. Бжезинский советовал: «Поощряя нерусских требовать большего уважения к их национальным правам, можно будет постепенно переключить политический процесс в Советском Союзе на сложный и поглощающий внимание вопрос, который лежит в основе современной политической системы: перераспределение политической власти. Разумеется, с точки зрения Запада более желательно, чтобы этот вопрос стал главной заботой советского руководства, а не экономические реформы, которые могут усилить способность Советского Союза в соревновании с Соединенными Штатами».

Чтобы переключить внимание советских людей от вопросов созидательной деятельности на споры по национальным вопросам, Бжезинский предложил активнее использовать радиопропаганду. При этом он ссылался на успех радиопропаганды среди населения стран Восточной Европы. Бжезинский полагал, что передачи западных радиостанций смогут внедрить в массовое сознание требование децентрализации страны. «Децентрализовать империю — значит распустить ее. Русская элита инстинктивно чувствует, что любая значительная децентрализация, даже если она сначала будет ограничена экономической областью, усилит потенциальные сепаратистские стремления нерусских, живущих в Советском Союзе. Экономическая децентрализация неизбежно будет означать политическую децентрализацию, а политическая децентрализация станет ступенью к национальной эмансипации… Более мощное национальное самоопределение внутри Советского Союза неизбежно ослабит как внешний великорусский имперский импульс, так и внутреннюю концентрацию власти в Кремле. Возможно, за этим последует роспуск великорусской империи», — выражал надежду 3. Бжезинский.

Одновременно Бжезинский выдвигал планы возрождения Речи Посполитой в границах начала XVII века. Он заявлял: «Разумеется, представление… о великом польско-литовском содружестве, границы которого проходят к востоку от Смоленска, охватывая большую часть Украины до Черного моря, кажется фантазией в современном мире. Однако это ничего не значит с точки зрения того, как создаются политико-национальные установки. Патриотическая романтика и чувство национального унижения сливаются для того, чтобы питать историческую вражду, которая может оставаться скрытой из-за геополитической необходимости, но может превращаться в силу огромной взрывной мощи, когда неожиданно открываются новые возможности».

Эти возможности, по оценке борцов за освобождение «порабощенных наций», стали открываться в конце 80-х годов по мере активизации выступлений на различных международных форумах под лозунгами защиты человеческих прав в СССР и других социалистических стран. На этих собраниях часто появлялись представители эмигрантских организаций, выступавших в качестве свидетелей по поводу правового статуса их соотечественников в СССР.

Открывая 25 февраля 1986 года работу комиссии палаты представителей по проблемам безопасности и сотрудничества в Европе, ее сопредседатель сенатор А. д'Амато заявил, что лица, которые выступят в качестве свидетелей, являются «старыми друзьями комиссии. Они представляют избирательные округа, в которых существует глубокая озабоченность по поводу условий в Восточной Европе и балтийских государствах… Их активность хорошо известна, и мы высоко их ценим». Постоянными «свидетелями» и «друзьями» комиссии были представитель Латвии в Объединенном балтийском американском национальном комитете Гунар Мейерович, представитель Всемирного конгресса Свободных украинцев Мирослав Смородский, председатель Национального комитета по правам человека Конгресса русских американцев Вера Политис, директор-исполнитель Союза советских евреев Марк Эпштейн, директор-исполнитель Национальной конференции по советскому еврейству Джерри Гудмэн.

Постоянные свидетели комиссии настаивали на изменениях во внешней политике США в отношении СССР, уверяя, что это послужит «освобождению» «порабощенных народов». В своем выступлении Г. Мейерович высказал недовольство, что «развитие сотрудничества в областях экономики, науки и технологии» между странами Запада и СССР не увязывается с давлением на СССР в области «прав человека». Очевидно, что эти требования отвечали интересам не только верхов эмигрантских общин, но и наиболее агрессивных кругов США.

Поэтому неудивительно, что требования Мейеровича и других возымели свое действие. На многочисленных международных форумах США и другие западные страны постоянно ставили вопрос о «вопиющих нарушениях прав человека в СССР», причем проблема «прав человека» прочно увязывалась с изменением государственного строя в Прибалтике и других западных территориях СССР. Эти заявления были неотъемлемой частью «холодной войны», которую вели США и другие страны Запада против СССР и его союзников.

Другим следствием «холодной войны» являлось отставание СССР по объему и качеству потребительских товаров от Запада. Еще в конце 50-х годов на Западе открыто говорили о навязывании Советскому Союзу, отстававшему по общему уровню экономического развития от США, такой гонки вооружений, которая бы потребовала гораздо большего напряжения от советских людей, чем от американцев. Так и получилось. Расходы СССР на вооружение отвлекали значительные силы от развития гражданской экономики, а дискриминация нашей страны в сфере международных экономических связей до предела ограничивала развитие торговли потребительскими товарами. Наконец, обстановка «холодной войны» способствовала консервации в СССР методов руководства, сложившихся за десятилетия чрезвычайных усилий. Попытки же усовершенствовать методы руководства экономикой, предпринимавшиеся в СССР, оказались малоуспешными.