Михаил Антонов - Капитализму в России не бывать!

Сталин стал разбираться в происшедшем. Каменев приходил к Сталину и каялся, даже плакал при этом. Сильно повредил «правым» Троцкий, издавший за границей фальшивое «Письмо Бухарина». Над группой Бухарина нависла угроза, и она решила затаиться. Бухарин, вождь «правых», перед очередным Пленумом ЦК писал проект резолюции против правого уклона — чтобы его не сочли «правым».

Сталин, выступая на пленуме МК и МКК партии 19 апреля 1928 года, говорил «О правой опасности в ВКП(б)», не называя конкретных деятелей, её олицетворяющих. Но всем было ясно, о ком идёт речь. Как писал Сокольников, «теперь все поняли, что нападает не только Бухарин, но и Сталин».

И группа Бухарина, видя, что дело может принять неприятный для неё оборот, решила перехватить инициативу.

В открытый бой с большинством ЦК партии за путь к социализму через развитие нэпа Бухарин вступил в январе 1929 года, сделав на заседании, посвящённом пятой годовщине со дня смерти вождя мирового пролетариата, доклад «Политическое завещание Ленина». Под ленинским завещанием Бухарин понимал как раз пять последних работ вождя: «Странички из дневника», «О нашей революции», «Как нам преобразовать Рабкрин», «Лучше меньше, да лучше» и «О кооперации», где нашло своё выражение новое понимание социализма, к какому пришёл Ленин в последние годы жизни. Как было показано в первой главе, по сути, это был курс на свёртывание социализма и на реставрацию капитализма.

Главное условие победы социализма Бухарин видел в том, чтобы сохранить союз пролетариата и крестьянства, причём союзником пролетариата он считал всё крестьянство, а не только бедноту. Ведь «пролетариат ведёт за собой весь трудящийся народ, отвечает за развитие всего общества в целом, становится великим коллективным организатором всего народного хозяйства… Направление развития не идёт по линии раздвигания пропасти между основными классами (рабочий класс и крестьянство)… дело идёт отнюдь не к «третьей революции»… И это должно остаться теоретическим фундаментом при определении нашей большой теоретической дороги».

Показав, что производительность народного труда у нас ещё низкая, Бухарин делает вывод, очень сходный с ленинским: «Мы ещё находимся на чрезвычайно низкой, полуварварской ступени развития». Нам нужна особая осторожность в подходе к крестьянству — только его поддержка может обеспечить нам победу в неизбежной войне империалистов Запада против СССР. Поэтому и средства на индустриализацию страны надо искать не в чрезмерном налогообложении крестьянства, а в максимальном сокращении всех непроизводительных расходов (особенно расходов на быстро разрастающийся бюрократический аппарат) и в повышении производительности труда. Примечательно, что Бухарин не только сам не говорит здесь об опасности для социализма со стороны кулачества, но и подчёркивает, что об этом нет ни слова и в последних работах Ленина. Бухарин убеждён, что и кулак может «мирно врастать» в социализм при правильной политике партии. Пусть будут бедняцкие колхозы и кооперативы, и кулацкие объединения, ведь все они останутся под контролем пролетарского государства. Тут вполне можно было сказать, перефразируя известную русскую пословицу: «Что было у Ленина на уме, то у Бухарина оказалось на языке». И это он говорил как раз тогда, когда в партии развернулась борьба за ликвидацию кулачества как класса.

В других работах этого периода Бухарин, прикрываясь лозунгом пропорционального развития всех отраслей народного хозяйства, критикует курс на чрезмерную индустриализацию, который ведёт к сокращению внутреннего рынка, а это в свою очередь ударит по индустрии. Поэтому, — снова и снова повторял он, — надо начинать с развития лёгкой промышленности, которая даст товар для населения, прежде всего для крестьянства, и быстрый оборот капитала позволит со временем накопить средства для развития тяжёлой индустрии. А пока время для создания тяжёлой промышленности не подошло. Если, например, окажется, что государству не удастся заготовить достаточно хлеба, то надо будет закупить недостающее количество закупить за рубежом, используя для этого ту валюту, которая выделена на приобретение промышленного оборудования.

По мнению Бухарина, принудительно и спешно сколачиваемые колхозы — не «столбовая дорога к социализму». Надо вытеснять частника экономически, а этого нельзя сделать быстро. После революции социализм должен строиться не революционными скачками, а эволюционно.

В критике колхозного строительства Бухарин был отчасти прав. Коллективизация, крайне необходимая, проводилась негодными средствами. Виновато в этом было руководство партии, которое плохо знало свою страну и её народ, его традиции, образ жизни и мышления. Оно пренебрегло традициями общинной жизни русского крестьянства и суждениями тех отечественных мыслителей, которые ещё в конце XIX века высказались за обобществление сельского хозяйства, и приняло за образец кибуц — поселение еврейских колонистов, где обобществление было доведено до крайности. Там человек не имел права даже пообедать у себя дома — нужно было непременно идти в общественную столовую. В итоге первые опыты коллективизации с обобществлением всего, вплоть до кур, к тому же проводившейся варварскими методами, надолго посеяло у крестьян недоверие к колхозам. Сталину пришлось писать статью «Головокружение от успехов», в которой он предостерегал от повторения подобных ошибок. С одной стороны, это помогло несколько выправить положение, а с другой — было воспринято многими как попытка переложить ответственность за допущенные ошибки с руководителей, прежде всего с генсека, на низовых исполнителей полученных сверху директив.

Но выступления Бухарина, преподнесённые как исполнение завещания Ленина, встретили резкую отповедь на страницах партийной печати. Под критическими статьями не стояло подписей членов Политбюро, но было видно, что кампания против того, кто ещё недавно считался главным теоретиком партии, направляется с самого верха. Критики находили, что главная цель Бухарина — это атака на ленинский ЦК партии, на её генеральную линию, которая якобы не соответствует политическому завещанию Ленина. Концепция Бухарина — это антиленинская платформа правой оппозиции в партии. Бухарина обвиняют в том, что он представил в качестве политического завещания Ленина лишь пять его последних статей, тогда как подлинное завещание вождя — это вся сокровищница ленинизма, совокупность его гениальных идей, высказанных как до, так и после Октябрьской революции. Бухарин же «зациклился» на некоторых положениях ленинских работ 1921–1923 годов и повторяет их в 1929 году, не учитывая коренных изменений в жизни страны, вставшей на путь коллективизации сельского хозяйства и индустриализации.