Сергей Кургинян - Исав и Иаков: Судьба развития в России и мире. Том 1

Хотеть-то он ничего плохого не хочет… А получается следующее.

Во-первых, эта самая клейкая «нелеталка», облепляющая идею развития, призванную породить НИК–2. Облепляя ее слой за слоем (один высокостатусный текст, другой, третий), эта «нелеталка» гарантированно убивает НИК–2.

Во-вторых, исполнителю этого нелетального действа неведомо, что его Отечество ценимо миром (тем самым, который он называет нормальным) лишь постольку, поскольку это Отечество сохраняет в себе потенциал ненормальности. Он же потенциал стратегии развития.

Продуцируя туземные тексты, исполнитель подрывает все, что дает его Отечеству право на жизнь и место в XXI столетии: надежду, что на этой почве взрастет нечто всемирно-исторически важное, касающееся судеб развития. Почему взрастет? Потому что почва такая. Потому что ядро, знаете ли, сменить не удалось…

Российская либеральная фронда подняла знакомый до боли хай по поводу подготовки «Концепции долгосрочного социально-экономического развития РФ до 2020 года». Ах, видите ли, до 2020! Нынешнее поколение россиян будет жить при… Путинизм-медведизме, хи-хи, ха-ха!

Мне этот тип отношений глубочайше несимпатичен. Я бы и без них стал заинтересованно разбираться с концепцией. А уж после таких оценок… А вдруг люди, пусть и с совсем другими, чем у меня, представлениями о том, что такое развитие, хотят это развитие… Хотя бы предъявить как возможность… А если еще и в какой-то степени обеспечить?

Не моя аксиология? И что? НИК–1 мы осуществили на основе надидеологической сборки… Может быть, и НИК–2 осилим? Не будет развития — и страны не будет!

А будет страна… Интраистория все перемелет. Ядро воспроизведет константы исторической жизни с поправкой на новую реальность. Нет, не с позиций фрондерского негативизма начал я заниматься этой самой «Концепцией долгосрочного социально-экономического развития РФ до 2020 года». Но и без шараханья в противоположную крайность. Я стал вчитываться и анализировать, и снова вчитываться, и снова анализировать. И вот что я обнаружил в итоге еще весной 2008 года, затратив тогда достаточно много труда и времени.

Питаться слухами я не хотел. Я вышел на официальный сайт Министерства экономического развития и торговли (МЭРТ). Там было сказано, что официального готового текста нет, что этот текст «дорабатывается с учетом выступления В.Путина на расширенном Госсовете 8 февраля 2008 года», а также ходит «для уточнения и согласований» по министерствам, ведомствам и бизнес-корпорациям.

Я категорически не хотел цепляться за дефекты недоработанных документов. Все, что меня интересует из тогдашнего опыта столкновения с начальной фазой разработки, отчасти, конечно же, являющейся ответом на (стратегическое, как я уже показал) обращение высшего руководства России к теме развития, — это негативная диалектика. Диалектика, порожденная определенными типами текстов о развитии и контекстами, в которые эти тексты обрамлены.

Подобная негативная диалектика в чем-то напоминает оперативную магию, в которой попытка создания НИК–2 — это заклятие, а аппаратные отклики — это духи, явившиеся к сотворившему заклятие магу.

Такой метафизический тип прочтения моего тогдашнего хождения на сайт МЭРТ не имеет ничего общего с поддержкой имевшей быть либерально-фрондерской критики МЭРТовского начинания. Я не буду корректировать свой тогдашний опыт соприкосновения с первичным материалом. Я, занявшись политической теорией развития, назвался груздем. Назвавшись, — полез в МЭРТовский кузов. Полез с самыми что ни на есть благими намерениями. И уж никак не с тем, чтобы похихикать по поводу того, что нынешнее поколение… будет жить при путинизме… Поскольку я, увы, не уверен, что нынешнее поколение будет жить — не только на территории России в виде поколения ее суверенных граждан, но и вообще, — то, по мне, хоть «при путинизме», хоть как. Почему бы нет?

Один мой преуспевающий и очень толковый знакомый как-то разоткровенничался. «Представим себе, — сказал он, — что никаких реформ в СССР бы вообще не было. Что не приходили бы к власти никакие яркие личности, а один Черненко сменял бы другого. Сколько было процентов роста? 3 процента в год. Сколько лет прошло с 1985 года? Больше 20. Сколько это с накопленным ростом? Ровно удвоение ВВП! Ну, и были бы у всех хорошие квартиры, приличные дачи и машины в диапазоне от «Запорожца» до «Волги»».

А дальше мой знакомый (у которого есть несоизмеримо больше) наклонился ко мне и яростно прошептал: «А что, обязательно надо больше?»

Я не против того, чтобы жить вместе с нынешним поколением «при-МЭРТиально». Я просто должен быть уверен, что поколение будет жить. И хоть в сколь-нибудь уважаемом и узнаваемом государстве. А уж в великом — так тем более. ВЕЛИКАЯ Россия обязательно должна быть РОССИЕЙ. Иначе не бывает. Мне другого и не нужно. А кто там будет рулить, кто не будет… Переживем.

Так что я начал читать документ МЭРТ с большим энтузиазмом. Но вскоре обнаружил… Чтобы не растекаться мыслью по древу (документ все же большой), буду формулировать по пунктам.

Первое,что я обнаружил, — это полное отсутствие анализа реализации предыдущей Концепции развития до 2010 года. Той Концепции, которую группа Г.Грефа делала в 2000–2001 годах. То есть анализа нет ВООБЩЕ. Вообще, понимаете? Абсолютно неясно (я бы сказал, непристойно неясно), в чем состоят достижения, провалы, заделы, что нуждается в корректировке, что требуется продолжать, а что менять, на чем настаивать и от чего отказываться.

Западная бюрократия — не Гегели. Реальные западные концерны и корпорации не состоят из яйцеголовых (хотя и яйцелоголовые там есть). Но даже самая кондовая бюрократия или самый упрощенный корпоративный менеджмент не вывесит новую Концепцию без анализа предыдущей.

Второе,что я обнаружил, — это отсутствие мало-мальски внятного (пусть не детального, но сколь-нибудь вразумительного) анализа текущего социально-экономического состояния России. То есть образа реальности, от которого необходимо отталкиваться при любом долгосрочном планировании.

Мне рассказывают, в какой точке Б я должен оказаться, но при этом не говорят, в какой точке А я нахожусь. Я понимаю, что культура стратегического проектирования претерпела за последние двадцать лет страшный и во многом невосполнимый урон, да и в 1985 году была не ахти какая. Но элементарные нормативы чиновно-бюрократического описания утеряны быть не могут. Согласно этим нормативам, без точки А нет точки Б.

Так что это все значит?

Третье,что я обнаружил, — отсутствие серьезного обсуждения возможных сценарных вариантов развития России, связанных с общемировым социально-экономическим и военно-политическим контекстом и его возможной динамикой. Между тем это решающий момент.