Хуберт Рейхель - Русские придут наверняка

Октябрьская революция в России вызвала шок у этих господ. Страшась влияния «русского примера» на Германию, они стремились предотвратить революцию снизу «революцией сверху». Они хотели быстрее покончить с военными действиями на Западе, с тем чтобы обеспечить себе возможность продолжения захватнической войны на Востоке.

Рейхсканцлером стал принц Макс Баденский. В качестве статс-секретаря в состав кабинета был включен правый социал-демократ Филипп Шейдеман, послушно голосовавший за предоставление любых военных кредитов.

Именно к нему обратился новый рейхсканцлер, искавший повод для антисоветской провокации, для разрыва отношений с Советской Россией.

Господин Шейдеман имел на этот счет идею, идею подлога. Он высказал ее на заседании статс-секретарей 28 октября 1918 г. «Следовало бы — сказал он — при выгрузке ящик с дипломатическим багажом уронить на каменной лестнице с таким расчетом, чтобы он развалился. После этого из него вывалятся бумаги. Тем самым у нас будет доказательство того, что посольство злоупотребляет своим правом на экстерриториальность, преследуя недопустимые цели. А это может иметь соответствующие последствия».

Шесть дней спустя на берлинском вокзале Фридрихштрассе, как и предусматривалось, «раскололся» дипкурьерский чемодан, принадлежавший советскому посольству…

Позже рейхсканцлер принц Макс Баденский «вспоминал»: «Утром 5-го Зольф сообщил, что при этом наружу выпали подстрекательские издания, содержание которых могло бы рассматриваться как компрометирующее: призывы к революционной борьбе и убийствам из-за угла. Наконец-то мы заполучили необходимый повод…».

Так, посредством явной провокации был создан пропагандистский предлог. 6 ноября советский посол и весь персонал посольства были выдворены из страны. С помощью поддельных листовок и «документов» была развязана истерическая антисоветская кампания.

Именно тогда и родилась ложь о «советской угрозе».

10 января 1919 г. в помещении Союза воздухоплавания в Берлине совещались «фюреры германской экономики».

«Когда я прибыл ровно в четыре часа пополудни, там уже находилось около пятидесяти человек: сам Гуго Стиннес, Альберт Фёглер, Эрнст Борзиг, Сименс, тайный советник Дейч, Манкевитц (директор Немецкого банка), Саломонсзон, генеральный директор Отто Генрих и другие… Иными словами, весь «высший свет» промышленного, торгового и банковского мира… Единственный пункт повестки дня — доклад доктора Эдуарда Штадтлера «Большевизм как всемирная угроза»».

Штадтлер, ставший позже соратником Гитлера, сообщает об этом собрании следующее:

«Я обратился к пятидесяти господам с речью, содержавшей призывы к борьбе и предостережения… Все были заметно взволнованы ею. И тогда поднялся небольшого роста человек, сидевший позади меня… То был Гуго Стиннес. В абсолютной тишине зала он произнес: «Я думаю, что после этого доклада всякая дискуссия излишня… Если германские промышленные, торговые и банковские круги не желают и не в состоянии выделить 500 млн. марок в качестве страховки против опасности, о которой здесь шла речь, то они сослужат плохую службу германской экономике. Я объявляю заседание закрытым и прошу господ Манкевитца, Борзига, Сименса, Дейча (он назвал около восьми имен) пройти со мной в соседнюю комнату с тем, чтобы мы могли сразу же четко определить, кто и сколько вносит в счет означенной суммы».

Заправилы германской экономики, что называется, «с ходу» пожертвовали 500 миллионов марок на нужды «борьбы против большевизма». Это было первое пожертвование крупного капитала, которое в дальнейшем сработало в пользу нацистов.

С тех пор нацисты неуклонно набирали обороты.

В 1922 г. доктор Литц, директор заводов Борзиг, передал в Мюнхене непосредственно господину по имени Адольф Гитлер значительное пожертвование предпринимателей металлургической промышленности. Организатором был Эрнст фон Борзиг, председатель Союза предпринимателей и Всеобщего союза предпринимателей германской металлургической промышленности.

В 1923 г. гитлеровская партия получает 100 000 золотых марок от Фрица Тиссена, владельца крупнейшего металлургического концерна.

В 1927 г. на вилле издателя Брукмана в Мюнхене Гитлер встречается с тайным советником Эмилем Кирдорфом, генеральным директором акционерного общества «Гельзенкирхенер бергверкс-АГ» и основателем Германского угольного синдиката. С этого момента нацисты получают с каждой добытой тонны угля так называемые «угольные пфенниги». Только 1929 год принес им 6 150 000 рейхсмарок.

А русские так и не пришли.

И дело не в русских: крупная индустрия и крупные банки вкладывают миллионы с тем, чтобы пришли нацисты. Решение об этом принимается в Парк-отеле в Дюссельдорфе. Здесь 27 января 1932 г. проходит заседание Промышленного клуба. Один из очевидцев сообщает: «Зал до отказа заполнили представители промышленной элиты. Фюрер, встреченный овацией, произносит речь».

Гитлер изложил свою программу. Господам, которым принадлежит решающее слово в финансовом и промышленном мире, пришлось по душе заявление фашистского лидера о том, что «мы приняли окончательное решение полностью искоренить марксизм в Германии».

Вот что писал Отто Дитрих, ставший в дальнейшем руководителем имперской прессы: «Когда Адольф Гитлер закатил свою речь, он выиграл». Влиятельные силы крупного капитала в письме к рейхспрезиденту Гинденбургу потребовали предоставить Гитлеру пост канцлера. В мае 1945 г. этот документ был найден американским спецподразделением в одном из сейфов банка «Штейн» в Кёльне.

Гибель Веймарской республики была обусловлена не «левым и правым тоталитаризмом», как это иногда пытаются утверждать. Она была вызвана крупным капиталом, стремившимся к полной свободе рук как внутри, так и вне страны. Перед международным военным трибуналом один из участников заговора против Веймарской республики заявил: «Общий интерес экономических кругов определялся надеждой, что национал-социалисты, придя к власти, создадут в Германии прочный политический и экономический базис».

Когда в 1945 г. Альфред Крупп, хозяин могущественного концерна, был объявлен военным преступником и подвергнут допросу, он заявил: «В этой жестокой борьбе нам было необходимо твердое и сильное руководство. Гитлер обеспечил нам и то, и другое. После его прихода к власти мы все почувствовали себя гораздо лучше».

Офицеры, которые вели допрос, обратили внимание Круппа на бесчисленные преступления фашизма. Глава концерна цинично ответил: «Когда покупаешь хорошую лошадь, приходится мириться с тем, что одновременно приобретаешь и некоторые свойственные ей недостатки».