Рой Медведев - Советский Союз. Последние годы жизни. Конец советской империи

Общие результаты Первого съезда народных депутатов СССР оценивались разными наблюдателями по-разному. Такой опытный журналист и политолог, как Джульетто Кьеза, писал, что «проведение Первого съезда стало ярким примером просвещенного авторитаризма или хитроумного управления собранием, еще очень и очень далеким от настоящего парламента. Он стал концом демократии, распределяемой сверху, и началом новой демократической диалектики» [105]. Юрий Афанасьев говорил и писал, что Первый съезд был победой «агрессивно-послушного большинства». Избранный съездом новый Верховный Совет тот же Ю. Афанасьев назвал «сталинско-брежневским Верховным Советом». Сам М. Горбачев в своих мемуарах, рассказывая о съезде, больше всего места уделил своим конфликтам с академиком А.Д. Сахаровым, который не один раз нарушал регламент, игнорируя волю Председателя Верховного Совета. Для меня, как для историка, были крайне важны два результата съезда: он обозначил, во-первых, резкий и решительный поворот к публичной политике, к которой большая часть прежних лидеров партии и государства оказалась неподготовленной. Во-вторых, съезд стал началом образования в СССР легальной политической оппозиции.

Первое совместное заседание двух палат Верховного Совета СССР прошло в Кремле 26 июня 1989 г. После этого наши заседания происходили, как правило, 3 раза в неделю до 4 августа. Шло формирование постоянных комитетов и комиссий, а также утверждение в должности членов правительства, высшего состава Генеральной прокуратуру, председателя Комитета народного контроля, председателя Верховного суда и других. Это была инициатива М. Горбачева – каждый министр должен был пройти утверждение на профильном комитете. Затем повторное утверждение уже на заседании всего Верховного Совета. Вокруг некоторых кандидатур развернулась бурная дискуссия, и девять кандидатов на министерские посты не были утверждены. Премьер Н.И. Рыжков не был к этому готов и временами негодовал, тем более что новый кандидат оказывался нередко более слабым с профессиональной точки зрения. Были приняты и некоторые законодательные акты; многие из них касались работы самого Верховного Совета и связанных с ним структур. Постоянно работающего парламента в СССР раньше не было, и это порождало какие-то новые проблемы. Проблемы были и для ЦК КПСС, и для правительства. И Михаил Горбачев, и Николай Рыжков от 20 до 30 часов в неделю находились на заседаниях Верховного Совета или работали в его комитетах, представляя того или иного кандидата. Очень часто это было явно впустую потраченное время. Было много продолжительных дебатов по мелочам. Члены Политбюро и секретари ЦК КПСС с трудом приспосабливались к существованию полновластного Верховного Совета. Выступления некоторых секретарей ЦК сопровождались неодобрительными выкриками из зала. Один из секретарей ЦК прервал свое выступление и с гневом покинул зал заседаний. Не всегда удачными были выступления самого М. Горбачева, который председательствовал на большей части заседаний. Позднее он все чаще и чаще стал передавать роль спикера Анатолию Лукьянову, который вел заседания Верховного Совета более умело.

Уже во время работы Первого съезда народных депутатов СССР в Кремлевском дворце съездов – и на заседаниях, и в кулуарах – начала определяться весьма активная группа народных депутатов, которые выступали все более и более критически и выдвигали множество требований, которые не входили в повестку дня съезда – от нового закона о земле или о новом статусе союзных республик до перезахоронения тела Ленина, покоящегося в Мавзолее на Красной площади. Уже на третий или на четвертый день работы съезда, получив слово для выступления, Гавриил Попов заявил: «Надо подумать о сформировании межрегиональной независимой депутатской группы, и мы приглашаем всех товарищей депутатов, чтобы они к этой группе присоединились». Это был призыв к созданию оппозиционный фракции, но уже выступавший после Г. Попова депутат из Карелии Владимир Степанов решительно осудил это предложение: «Опомнитесь, т. Попов! То, что вы предлагаете, – это безумие. Надо накормить народ и оздоровить экономику, а не создавать фракции и не вносить разброд в работу съезда». Слова Степанова были встречены аплодисментами, но и слова Г. Попова нашли отклик у многих из депутатов, а также за стенами Кремля. В самый последний день съезда народный депутат из Оренбурга Владислав Шаповаленко зачитал заявление об образовании Межрегиональной группы народных депутатов СССР. Это заявление было подписано несколькими десятками фамилий, но уже через два-три дня к оппозиционной фракции присоединилось около 250 народных депутатов.

После окончания съезда лидеры, инициаторы и участники МДГ много раз встречались в разном составе, вырабатывая свою программу, структуру, тактику, обсуждая текущие проблемы и подготавливая проекты законов, которые они хотели внести на рассмотрение Верховного Совета. Михаил Горбачев знал об этом формировании легальной оппозиции, и он просил Евгения Примакова, уже избранного председателем одной из палат Верховного Совета, провести переговоры с лидерами МДГ на предмет их возвращения к общей парламентской работе. Однако новая оппозиция занимала все более и более радикальные позиции, и она чувствовала поддержку избирателей, по крайней мере в Москве и Ленинграде, в Нижнем Новгороде и в Прибалтике. Некий формальный съезд МДГ состоялся 29 – 30 июля 1989 г. в Москве в присутствии не слишком многочисленных гостей и нескольких десятков журналистов. Открывая это собрание, Г. Попов, в частности, сказал: «Наша цель – не создание второго Верховного Совета, как некоторые утверждают, а радикализация существующего. Конечно, организационное оформление МДГ означает разделение. Но это такое разделение, которое продвинет перестройку. Нельзя искренне желать перестройки и относиться с недоверием к попыткам разнообразить пакет предложений, опасаться критики ошибок, неизбежных в любом большом деле [106]. На собрании были избраны пять сопредседателей МДГ. Это были А.Д. Сахаров, Б.Н. Ельцин, Г.Х. Попов, Ю.Н. Афанасьев и Виктор Пальм из Тарту, физик по профессии и активный эстонский политик по призванию. Борис Ельцин в этой пятерке был человеком из большой политики и харизматическим лидером. А.Д. Сахаров выступал, по мнению многих, как нравственный лидер оппозиции, он представлял здесь диссидентское движение 60 – 70-х гг. Как Г. Попов, так и Ю. Афанасьев претендовали на роль идеологов оппозиции. В. Пальм представлял в МДГ республики Прибалтики. Был избран также Координационный совет МДГ, в который вошли популярные тогда народные депутаты: М. Бочаров, Г. Бурбулис, В. Волков, Е. Гаер, Т. Гдлян, В. Гончаров, А. Емельянов, Ю. Карякин, В. Логунов, В. Мартиросян, А. Мурашев, А. Оболенский, М. Полторанин, А. Собчак, С. Станкевич, В. Тихонов, Н. Травкин, Ю. Черниченко, А. Яблоков и А. Ярошинская. В качестве основы для практической деятельности МДГ были приняты обширные Тезисы к программе по углублению и реализации перестройки. Здесь было великое множество самых популярных тогда требований, которые в подобного рода сочетании были просто невыполнимы: и переход к свободному рынку, и сокращение добычи и потребления природных ресурсов, и расширение жилищного строительства, а также строительства больниц, вузов, домов для ветеранов и инвалидов, увеличения всех видов льгот и пенсий для старых людей и матерей малолетних детей. МДГ уже тогда требовала гарантировать государственный суверенитет союзных республик путем заключения нового союзного договора. Предлагалось провести также глубокие новые реформы политической, избирательной и судебно-правовой систем в СССР на основе полной демократии и ликвидации политической монополии КПСС. И все это как можно быстрее.