Андрей Громыко - Памятное. Книга первая

Перед отъездом Че Гевары из Нью-Йорка советская делегация устроила в его честь обед, на который мы пригласили также глав делегаций других социалистических стран. Советскую сторону представляли руководители всех трех делегаций: СССР, УССР и БССР. Сердечностью и теплотой в кругу друзей запомнился тот день. Все поздравляли нашего кубинского друга с успешным выступлением в ООН.

После обеда мы беседовали с Че Геварой один на один. Он сказал:

— Прямо из Нью-Йорка я направляюсь в далекие страны помогать людям в борьбе за достойную человека жизнь, за свободу.

Из этих слов мне все стало ясно.

Смотрел я на Че Гевару и про себя думал, что этот человек создан для борьбы, для подвигов. Иначе он не может. Его выковали из стали.

Че Гевара считал, что везде, где имеет место несправедливость, где попирается человеческое достоинство, где эксплуататоры живут за счет чужого труда, где царит расовый гнет и бесправие миллионов людей, нужно вести освободительную борьбу, именно там его место.

Так поступали герои-одиночки из русских, сражавшихся на стороне парижских коммунаров в 1871 году или участвовавших в борьбе кубинского народа за свою национальную независимость. Так поступали поляки, югославы и многие другие иностранцы, которые шли в бой на стороне пролетариата России в рядах Красной Армии, отражавшей натиск белогвардейцев и интервентов после Великого Октября. Так поступали бойцы интернациональных бригад, вступивших в схватку с франкизмом в Испании.

Я старался уловить настроение своего гостя. Держался он спокойно, говорил немногословно, но высказывал мысли ясно, как будто отбивал их молотком. Мне показалось, что ему свойственна какая-то мужская застенчивость. Она придавала особое очарование этому человеку. Все-таки при всем этом на лице его лежал и оттенок грусти. Разумеется, как-то неудобно было спрашивать такого человека: отчего это?

В 1967 году мир облетела как молния весть о том, что сердце Че Гевары перестало биться. Его зверски умертвили в джунглях Боливии враги ее народа, враги свободы.

Сущность политики США в международных делах со всей очевидностью проявилась в развернутой с начала 1965 года Вашингтоном вооруженной интервенции во Вьетнаме.

Президентом США тогда уже стал Линдон Джонсон. На этот пост он вступил при необычных обстоятельствах — после того как в Далласе от руки террориста пал Кеннеди. Согласно американскому законодательству, президентом в подобных случаях должен стать вице-президент, которым в то время и являлся Джонсон. Церемония приведения его к присяге состоялась прямо в самолете на пути из Далласа в Вашингтон.

Джонсон оказался на посту вице-президента, когда в результате выборов в Белом доме обосновался Кеннеди. Нужно отметить такую особенность общественной психологии в США: американский избиратель, голосуя одновременно за кандидатов в президенты и вице-президенты, обращает свое внимание прежде всего на того, кто претендует на пост президента. При этом он обычно не задается вопросом, в состоянии ли будущий вице-президент выполнять не только свои функции, но и в случае определенного стечения обстоятельств также роль президента.

И только когда вице-президент волею судьбы, как это произошло с Джонсоном, становится главой государства, американцы начинают присматриваться, как бы оглядывая его со всех сторон: что же он собой представляет?

А разобраться в этом весьма сложно в условиях США, где общественное мнение испытывает постоянное давление со стороны мощной пропагандистской машины, находящейся в руках правящей верхушки.

В 1964 году на очередных выборах Джонсон сохранил президентское кресло. Отчасти ему помогла в этом популярность погибшего президента, верность политике которого Джонсон обещал сохранить.

Известно, к чему привела политика администрации Джонсона: к обострению социальных и расовых конфликтов внутри страны, к крупным просчетам во внешней политике, что наиболее ярко проявилось в начатой агрессивной войне во Вьетнаме, обернувшейся для США гибелью десятков тысяч американцев, поглотившей огромные материальные ресурсы, приведшей к глубокому падению престижа США на международной арене. Не приходится поэтому удивляться, что Джонсон пустил слезу, выступая в 1968 году, незадолго перед предстоявшими в тот год выборами, с вынужденным заявлением об отказе от выдвижения своей кандидатуры на следующий президентский срок. Поздно, слишком поздно скатилась эта слеза.

Сейчас каждый американец знает, что США преднамеренно, упорно стремились развязать агрессию против Вьетнама. А так как ДРВ не давала повода к этому, американская сторона предприняла в августе 1964 года провокационную акцию в Тонкинском заливе, где подстроила заранее спланированный инцидент. Монбланы лжи были пущены в ход, чтобы извратить факты и взвалить ответственность на Северный Вьетнам. Со своей стороны ДРВ, как и ее друзья, твердо заявила, что тонкинский инцидент является грубой провокацией и что Вашингтон следует пригвоздить за это к позорному столбу.

Только после бесславного провала американской авантюры во Вьетнаме по-настоящему раскрылась глубина политического и морального падения администрации Джонсона, подстроившей преступную провокацию. Весь мир изумился тому, как могла администрация Джонсона пойти на это.

Джонсон позже, наверно, регулярно получал сводки о том, сколько американских парней закончили свой жизненный путь на вьетнамской земле. Но, судя по всему, они не производили на этого деятеля должного впечатления и мертвым грузом оседали в сейфах президентской канцелярии.

Много было встреч и у меня, и у других официальных лиц СССР с представителями администрации США, на которых обсуждался вьетнамский вопрос. Перед нами стояла стена. Непробиваемая глухая стена. Она ощущалась и во время бесед с участием А. Н. Косыгина и Л. Джонсона.

К концу шестидесятых годов всем, в том числе и Белому дому, стало ясно, что в джунглях Южного Вьетнама безнадежно увязла более чем полумиллионная армия американских интервентов. Не дали желаемого результата для вашингтонских стратегов ни варварские бомбардировки Демократической Республики Вьетнам, ни налеты американской авиации на Лаос и Камбоджу.

В «грязной войне», как стали называть ее сами американцы, интервенты несли бесчисленные потери. Война вносила серьезное расстройство в экономику США. Она разоряла государственную казну, жестоко била по карману налогоплательщика.

Вьетнамская авантюра поставила крест на мечтах Джонсона остаться еще на один срок президентом США. С ним вместе оказалась дискредитированной и демократическая партия, которая на президентских выборах в ноябре 1968 года потерпела поражение, в результате чего в Белом доме появился президент-республиканец Никсон.