Сергей Кара-Мурза - Кризисное обществоведение. Часть I

Чтобы убедиться в этом, достаточно пройти по структуре двух больших «проектов будущего», принятие которых к исполнению могло произойти только при глубокой деградации структуры знания и отключении целого ряда «контрольных механизмов» рациональности (в том числе категории ограничений, критериев и норм целеполагания).

Первый проект — перестройка национально-государственного устройства СССР и России, второй — перестройка народного хозяйства. Сам способ обоснования решений в этих проектах есть следствие синергического соединения гипостазирования, аутистического мышления, мифотворчества и подрыва меры.

Вообще, если кто-то рассуждает о цели как высшей ценности, не указывая на ограничения, то его слова можно принять лишь как поэтическую метафору или как отступление от норм рационального мышления. Когда, например, говорят, что «конституционный порядок в Чечне должен быть установлен любой ценой», то в этом, скорее всего, смешаны обе эти причины. Как это «любой ценой»? Есть же цена неприемлемая — например, гибель всего человечества.

Если мы вспомним весь перечень частных целей, поставленных в реформе, то убедимся, что ограничения не упоминались вообще или затрагивались в очень расплывчатой, ни к чему не обязывающей форме (вроде обещания Горбачева «конечно же, не допустить безработицы» или обещания Ельцина «лечь на рельсы»).

Целеполагание — процесс динамический. Меняются обстоятельства, возникают препятствия, надо их обходить, надо корректировать курс, исправлять ошибки. Для этого требуется рефлексия — изучение прошлых шагов и нашего собственного отношения к ним.

Вот типичная формула рассуждения на примере сравнительно простой (методологически) проблемы — социального положения пенсионеров. Вчитаемся: «В тяжелые годы реформ многие, а если сказать по-честному — подавляющее большинство — пенсионеров фактически оказались за чертой бедности… Мы не вправе повторять ошибок прошлого и должны предпринять все усилия для гарантии достойной жизни пенсионеров в будущем».

«Мы не вправе повторять ошибок прошлого»… Но почему же мы этих ошибок не называем? Раз не называем — значит никакой защиты от повторения подобных ошибок не создаем.

А вот отношение к «ошибкам прошлого», которые во многом предопределили судьбу России. После трагедии в Беслане В.В. Путин сказал, что население России пожинает плоды «распада огромного и великого государства» (СССР). Но СССР не «распался» сам собой, а был уничтожен вследствие действий или бездействия верховной власти СССР и РСФСР. Но разве эти действия и бездействие стали предметом беспристрастного анализа? Разве те старые «ошибки» не повторяются? После Беслана от верховной власти требовалось выявить причины катастрофы и начать общественный диалог о коррекции курса.

Выработка и реализация всей доктрины по изменению государственного устройства России представляет собой поразительный факт в истории культуры именно тем, что властные структуры, прямо ответственные за целеполагание, не только не выполнили своих функций, но как будто о них и не подозревали. В государственную систему вносились катастрофические изменения, однако ни в одном документе не было сказано в рациональных понятиях — зачем?

Что предполагалось получить в результате этих изменений? Зачем принимались декларации о суверенитете с иррациональными статьями вроде того, что «все интеллектуальные ресурсы на территории республики принадлежат народу этой республики»? Зачем принимался «закон о репрессированных народах», который заведомо должен был стать детонатором межэтнических конфликтов на Кавказе?

Это — крупные, «судьбоносные» решения. Но такая методология принятия решений установилась на всех уровнях. Как только началась реформа 90-х годов, государственные органы стали ликвидировать множество структур, которые посчитали излишними. В каждом случае, исходя из общепринятых норм принятия решений, требовалось сделать прогноз последствий предлагаемого изменения. Но этот раздел был просто исключен из структуры процесса. Сейчас мы видим вал последствий тех цепных реакций, которые были порождены в 90-е годы и подкреплялись решениями следующего десятилетия.

Примером служит катастрофа в Кармадонском ущелье (Северная Осетия) в сентябре 2002 года. Там при сходе пульсирующего ледника погибли более 130 человек. Гляциолог из Института географии РАН рассказывает: «После схода ледника в 1969 году по заказу Совмина Северной Осетии на Колку отправили экспедицию из сотрудников Института географии РАН. Несколько лет в 70-х годах специалисты-гляциологи изучали ледник и его поведение. В частности, был вычислен объем ледника, его критическая масса… Как только масса превышает эту отметку, ледник не выдерживает своего веса и сходит вниз». Но в начале реформы эти научные наблюдения были свернуты, ледник был оставлен без присмотра. В дальнейшем в ходе реформы наблюдения за ледниками в России прекратились практически повсеместно. Из-за копеечной экономии была ликвидирована структура, которую «выращивали» сотню лет, и в результате понесли ущерб, несравнимый с экономией.

Так же и с лесными пожарами 2010 года. Вот сообщение прессы: «Своими соображениями делится бывший министр лесного хозяйства СССР академик Александр Исаев. Проработав много лет директором Института леса и древесины Сибирского отделения РАН, в 1991 году он возглавил Центр по проблемам экологии и продуктивности лесов РАН.

Он говорит: "Нынешняя трагедия случилась из-за потери управления лесами. Да, крупные лесные пожары случаются раз в 20 лет, но раньше к ним система готовилась. Сейчас не составляет труда проследить из космоса любое возгорание. Главное — предупредить либо затушить его в день появления. Почему целые области вспыхнули — люди погибли, дома сгорели, население — в страхе и панике? Пожары случились потому, что лесная служба оказалась недееспособной. Разрушительный процесс начался в 2000-м после ликвидации федеральной лесной службы. В 2007 году в России наступила эпоха непрозрачной приватизации. Новое лесное законодательство отобрало леса у государства и передало в частную собственность…

70 тысяч лесников — охрана, существовавшая в России более 200 лет, Лесным кодексом распущена. Леса оказались брошенными на произвол судьбы. Но людям, из-за жары двинувшимся в лес, не до этих проблем… Лесники защищали лес, делали посадки, боролись с браконьерами. Они как хозяева несли ответственность перед государством за устойчивое лесопользование"». (В пепелище лесов сгинул труд праотцов // Газета «Президент». 19 августа 2010 г.).

Опыт разрушения структур многое говорит о типе сознания. Мы наблюдали реорганизацию всей пожарной службы — ее включили в МЧС, По многим документам и материалам можно сделать вывод, что эта перетряска снизила дееспособность пожарной службы. Но никакого обсуждения этой проблемы ни в государственной, ни в общественной сфере нет. Структура лесовоспроизводства ликвидирована, как и система пожарной авиации. Пожарные вертолеты и самолеты продавали за рубеж — в Испанию, Португалию. Там они тушат пожары, у нас же этой техники почти не осталось.