Олег Хлевнюк - Холодный мир. Сталин и завершение сталинской диктатуры

*** В 1949 году учтены заседания преемника Бюро Совета министров — Президиума Совета министров, начавшего действовать 10 августа 1949 года. В отличие от Бюро Президиума Совета министров, созданного в апреле 1950 года, Президиум был идентичен Бюро Совета министров, которое он заменил, за исключением того, что в него входили министр финансов и министр госконтроля.

Количество членов Бюро Совмина, составленного из заместителей председателя правительства, как видно из таблицы, постепенно росло за счет новых выдвиженцев Сталина. В Бюро вошли: Н. А. Булганин — март 1947 года, В. А. Малышев — декабрь 1946 года, А. Д. Крутиков — июль 1948, А. И. Ефремов — март 1949, И. Т. Тевосян — июнь 1949 и М. Г. Первухин — январь 1950 года [186] Политбюро ЦК ВКП(б) и Совет министров СССР. 1945–1953 гг. С. 490–537. Не все из новых заместителей председателя Совмина возглавляли отраслевые бюро. Назначение Булганина была связано с его выдвижением министром Вооруженных сил. Малышев был назначен председателем Госкомитета Совета министров по внедрению передовой техники в народное хозяйство. . К началу 1950 года количество заместителей председателя правительства, каждый из которых регулярно присутствовал на заседаниях Бюро Совмина, выросло до четырнадцати против восьми в марте 1946 года. В результате Бюро Совмина представляло собой сочетание руководящей группы Политбюро (кроме Жданова) и выдвиженцев-технократов.

Заседания Бюро Совмина отличались высокой посещаемостью. Если не считать Молотова, часто отвлекавшегося на решение внешнеполитических вопросов, и Андреева, страдавшего от болезней, заместители предсовмина аккуратно присутствовали на еженедельных собраниях. За исключением чиновников, время от времени вызывавшихся при решении отдельных вопросов, люди со стороны приглашались редко. Бюро стало закрытым руководящим органом правительства, сцементированным общим опытом регулярных собраний. В значительной мере Бюро действовало через отраслевые бюро при Совмине. Члены Бюро, заместители председателя Совмина получали задания, относящиеся к отраслевому бюро, находившемуся в их ведении, или к комиссиям, которые они возглавляли [187] См., например: ГА РФ. Ф. Р-5446. Оп. 75. Д. 6. Л. 1102–1103. . Для выполнения этих поручений устанавливались сроки, и секретариат Бюро Совмина следил за тем, чтобы сроки не нарушались, рассылая напоминания [188] Там же. Оп. 50 а. Д. 6960. Л. 43; Д. 6961. Л. 112; Д. 6962. Л. 70; Д. 6963. Л. 19; Д. 6964. Л. 8, 27; Д. 6965. Л. 14, 34, 53–54,106. . В отличие от аморфного органа с размытыми границами, каким стало в то время Политбюро, Бюро Совмина выглядело устойчивым и дисциплинированным коллективом.

Коллективный характер деятельности Бюро Совмина подчеркивало поочередное председательствование на его заседаниях нескольких руководителей. Учитывая, что Сталин, формально возглавлявший Бюро, не принимал участие в его работе, обязанность председательствования первоначально лежала на его первом заме Молотове. Однако нерегулярность работы Молотова в Бюро в связи с загруженностью в МИД заставляла искать другое решение. С 29 марта 1948 года председательство в Бюро официально перешло к тройке: Берия, Вознесенский, Маленков [189] РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 163. Д. 1510. Л. 6; Политбюро ЦК ВКП(б) и Совет министров СССР. 1945–1953 гг. С. 57. С 29 марта 1948 г. до снятия Вознесенского в марте 1949 г. председательствование в Бюро разделялось почти поровну: Вознесенский — 13 раз, Берия — 17 раз, Маленков — 16 раз. . Эта практика была даже «демократизирована» в дальнейшем после преобразования в конце июля 1949 года Бюро в Президиум Совета Министров СССР [190] ГА РФ. Ф. Р-5446. On. 1. Д. 377. Л. 198; Политбюро ЦК ВКП(б) и Совет министров СССР. 1945–1953 гг. С. 77. . С 1 сентября 1949 года председательствовать на заседаниях Президиума было поручено поочередно Берии, Булганину, Маленкову, Кагановичу и Сабурову [191] РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 163. Д. 1530. Л. 61; Политбюро ЦК ВКП(б) и Совет министров СССР. 1945–1953 гг. С. 78. . Интересно отметить, что если первые четверо входили в состав руководящей группы Политбюро, то Сабуров занимал куда более скромные позиции во властной иерархии. Отсутствие доминирования постоянного председательствующего предполагало коллективное определение повестки и решений, что повышало значимость заседаний Бюро как реально работающего органа власти.

Очевидно, что принципиальное значение для деятельности Бюро Совмина имело то, что в его работе никогда не принимал участия Сталин, несмотря на то, что формально он возглавлял Бюро. Февральское постановление 1947 года предусматривало, что Сталин (или его первый заместитель по правительству, в то время Молотов) должны были непосредственно заслушивать вопросы работы Специального комитета (атомного комитета), Комитета радиолокации, Комитета реактивной техники, Особого комитета и Валютного комитета. Однако это не предполагало, что Сталин на постоянной основе наблюдал за этими органами, так как это делали заместители председателя Совмина в отношении других министерств и ведомств. Постоянных обязанностей в правительстве у Сталина фактически не было. В феврале 1947 года он избавился от наблюдения за Министерством вооружения, что было поручено ему в марте 1946 года при распределении обязанностей между председателем и заместителями председателя Совмина [192] Политбюро ЦК ВКП(б) и Совет министров СССР. 1945–1953 гг. С. 32. . Спустя три недели после принятия февральского постановления 1947 года Сталин также отказался и от поста министра Вооруженных сил. Стоявшие за этим доводы он объяснил 26 февраля 1947 года на пленуме ЦК: «У меня небольшое заявление насчет себя. Я очень перегружен работой, особенно после войны особо пришлось войти вглубь работы по гражданской части, и я бы просил, чтобы Пленум не возражал против того, чтобы я был освобожден от обязанностей министра Вооруженных сил. Меня мог бы с успехом заменить товарищ Булганин — мой первый заместитель. Очень перегружен я. Товарищи, я прошу не возражать. К тому же и возраст сказывается» [193] РГАНИ. Ф. 2. On. 1. Д. 14. Л. 32. . Ссылки на возраст и перегруженность не были игрой. Н. В. Новиков, посол СССР в США, участвовавший во встрече Сталина с госсекретарем США Дж. Маршаллом 15 апреля 1947 года, вспоминал, каким он увидел Сталина на этот раз:

«Это был не тот собранный, нимало не угнетенный возрастом руководитель партии и страны, которого я видел в апреле 1941 года, накануне нападения Германии на Югославию. И не тот Сталин, с которым я неоднократно встречался в военные 40-е годы. 15 апреля 1947 года я видел перед собой пожилого, очень пожилого, усталого человека, который, видимо, с большой натугой несет на себе тяжкое бремя величайшей ответственности» [194] Новиков Н. В. Воспоминания дипломата. М., 1989. С. 383. .