Сергей Кургинян - Содержательное единство 1994-2000

С осени 1995г. шли настойчивые просьбы (подчеркну – просьбы, помните у Б.Брехта: "Прошу вас, а просить я не люблю") нашего клуба, адресованные оппозиционным политикам: "Объединитесь перед парламентскими выборами, потому что иначе на них вы перегрызетесь так, что потом в Думе не создадите коалицию". – "Нет, мы этого делать не будем", – следовал ответ. И понятно почему. Потому что надо было показать Руцкому, что он-то "стоит" всего 3%, а Зюганов – аж вон столько, и все должны были "лечь под Зюганова". Для этого и нужна была такая предвыборная конструкция, а что с ней делать потом, никто об этом не думал.

Дальше – президентские выборы. Перед ними я несколько раз говорил, что верный способ для коммунистов победить на выборах – взять абсолютно некоммунистического кандидата. Чем более некоммунистический, тем лучше. Почему? Потому что социально-консервативный электорат делится на собственно коммунистический, который проголосует за директиву партии, и сопутствующий, для которого хорош любой неблизкий режиму патриотический кандидат. Такими кандидатами могли быть Зорькин, Говорухин, еще кто-то – лишь бы не было острого режимного привкуса. Вот что важно "в нише". А за ее границами важно, чтобы не было пугающей коммунистичности. Кроме того, поскольку договор шел с самыми разными силами (силами, я подчеркну, а не слоями избирателей!) и только такой договор мог пустить оппозицию к власти, то кандидат коммунистов по крайней мере не должен был эти разные силы отпугивать. Однако была выбрана единственная схема, почти стопроцентно гарантировавшая Ельцину и его команде проход в дамки, – выдвижение генсека компартии в кандидаты. Никакая другая схема гарантировать Ельцину в такой степени успех не могла.

Далее, когда уже в ходе президентской кампании встал вопрос об объединении КПРФ с Жириновским (эксперты говорили: хороший он или плохой, хулиган или нет, но вы объединитесь, потому что его "электорат и ваш разный, и вы получите уже 40%"), Селезнев заявил, что если будет выбор между Ельциным и Жириновским, то КПРФ объединится только с Ельциным. Имеющий уши да услышит. О каких выборах после этого шла речь?

И тогда возникли очень странные мысли. Что оппозиция есть не политический блок, а некая стабилизирующая власть машина и одновременно трамплин, батут, с помощью которого власть должна успешно запрыгивать на высоту своего легитимного переизбрания. Но если это так, то не надо спрашивать батут: "Почему ты так плохо прыгаешь?" Батут не прыгает. Он подбрасывает прыгуна. И, с точки зрения батута, эта конструкция была задумана и выполнена идеально.

Дальше? Дальше началась жуткая поствыборная вакханалия, раскол фракции на принятии бюджета, что было недопустимо. Коммунисты пугали нас всех на любом витке дискуссии расколом, как последним смертным грехом. "Вот сейчас Кургинян начнет атаковать Коптюга – будет раскол. Если Шенин скажет, что надо выбираться так, а не эдак, – это раскол". А потом взяли и раскололись самым омерзительным образом, просто голосованием по бюджету. А когда лидеров партии спросили: "Как это так произошло, у вас такая хорошая дисциплина?" – они сказали: "Партия не давала установки по этому вопросу". Партия, дающая установку, с какой ноги вставать утром, не давала установки на голосование по бюджету, т.е. САМА "давала отмашку" расколоться! Не мировоззренчески, не фракционно, а просто так, по факту!

После этого становление "двугорбой" политической системы стало реальностью, очевидной для многих, а не только для нас. Принятие всех условий правительственного "горба", включая худшие условия по бюджету, продемонстрировало это с вопиющей отчетливостью. Но произошло не только такое принятие, но и нечто худшее. Партия стала, используя бюджет, выруливать из протестной социальной зоны. Причем активно! Несколько лет говорили: "Народ устал терпеть. Сейчас будет социальный взрыв!" И вот, когда народ действительно начал взрываться, в этот момент компартия снялась из протестной ниши и ушла в элитную, а протестную нишу оставила Лебедю и отчасти Явлинскому, которые могут в ней вертеть все, что хотят.

Я никогда не эксплуатировал тему социального неблагополучия в обществе. Никогда не брал стакан чаю и не говорил, что "раньше он стоил 5 копеек и был с сахаром, а сейчас 500 рублей без сахара". Я никогда не предупреждал граждан, что "вот-вот рванет". Все это раз за разом делал Зюганов. Но сейчас я говорю ответственно, что общество действительно подходит к той черте, где массовое социальное недовольство становится реальностью. Экономическая ситуация текущего года действительно оказывается предельно неблагополучной. Об этом говорят все эксперты, которые хоть что-то понимают в происходящем. Об этом говорят главы регионов вне зависимости от того, коммунисты они или нет. В регионах закипает протестный бульон. Не дай нам Бог испить то, что он с собой несет. Это совсем не горьковский "Буревестник", поверьте мне. И в такой момент, имея все шансы на успех, эта странная партия (у Шолохова, помните, "у партии появилось два крыла: правое и левое. Может, она сымется и на этих крыльях улетит к такой-то матери?") "сымается и улетает" на своих двух крыльях – в точности в Белый Дом.

Новую атмосферу в партии многие связывают с именем Подберезкина. Мне кажется, что дело глубже. Но некоторые высказывания Подберезкина, согласитесь, создают настороженность. Когда не слишком матерый и никакими явными заслугами не выделившийся человек говорит, что "должны пойти вон те, кто не думают как я", – это вызывает ощущение молодежной бестактности и неадекватности. Но, когда этот человек претендует на место чуть ли не идеолога той партии, которая затыканием ртов угробила страну, и никто не ставит этого человека на место… Это уже, простите, ПРЯМАЯ ПОЛИТИЧЕСКАЯ ОПАСНОСТЬ!

И, наконец, состоялось выступление Зюганова против объединения России и Белоруссии. Это сопровождается разговорами об осмотрительности: "Не надо нам туда влезать, надо быть осмотрительными". Ну хорошо, если хотите быть осмотрительными, почему вы начали в очередной раз так шутовски "импичить" президента, когда совершенно ясно, что вы его импичить не собираетесь? Зачем вылезать в очередной раз и кричать о поправках в Конституцию, чтобы потом извиняться три дня перед читателями и телезрителями? На самом деле, конечно, дело не в осмотрительности. Когда депутаты в крайне неподходящий момент денонсировали Беловежские соглашения и приходилось останавливать военную машину, которая уже почти двинулась на них 17-го марта, то они не думали об осмотрительности. Дело в том, что некто имярек не хочет иметь Лукашенко потенциальным конкурентом на политической сцене. И ларчик открывается просто. Если у Лебедя хватает ума сказать: "Надо подумать, так ли это объединяют, хватит ли у них сил", то здесь говорится прямо: никакого объединения. Просто потому, что придет Лукашенко и ясно, что у него рейтинг выше.