Сергей Кургинян - Суд времени. Выпуски № 01-11

Сванидзе:Спасибо, спасибо.

Закатов:Но это совсем не говорит о том, что это действительно так.

Сванидзе:Благодарю Вас. Сторона обвинения может задать вопрос свидетелю защиты.

Кургинян:Скажите, пожалуйста. Почему Вы считаете доказательством того, что он был сильным человеком — я только могу повторить то, что тут было раньше сказано — то, что его убили. Ну, вот Людовик XVI, Мария-Антуанетта — их убивали, потому что они были сильными людьми или потому что уничтожался символ?

Закатов:Я могу ответить?

Кургинян:Конечно.

Закатов:Вот видите, Вы все время подменяете немножко смысл. То есть я говорю о том, что он пользовался авторитетом. Я не говорю, что он был сильным человеком и из-за этого его убили. Я не говорил здесь, Ваша Честь, и здесь свидетелей очень много этому. Я говорил, что он пользовался авторитетом, что он продолжал оставаться помазанником божьим. Что касается силы его воли — это другой вопрос, и мы не можем проникнуть в душу этого человека и сказать: вот в этой ситуации он был сильным, в этой ситуации он был слаб. Он бывал…

Кургинян:Но мы можем оценивать его силу воли по его действиям.

Закатов:Безусловно, Ваша Честь. Безусловно. И именно то, что он решился на такой шаг, как отречение от престола, говорит о том, что он был человеком цельных убеждений и достаточно сильной воли. Он, может быть, ошибся…

Кургинян:Ну, Вы как монархист, я так понимаю, да?

Закатов:Да.

Кургинян:Поддерживаете этот шаг?

Закатов:Отречение?

Кургинян:Да.

Закатов:Я считаю, что император в той ситуации понял, что репрессивными мерами он не сможет спасти положение. И поэтому он решил уйти, чтобы предотвратить худшее зло. Не его вина, что так не стало.

Кургинян:Какое худшее зло? Какое?

Закатов:Гражданская война.

Кургинян:Он действовал в строгом соответствии с монархической традицией и правилами?

Закатов:Закон дозволяет отречение любого члена императорского дома. Действительно, есть юридические споры насчет того, имел ли он право…

Сванидзе:Завершайте, если можно. Время заканчивается.

Закатов:…отречься за своего наследника, но за себя, конечно, он отречься мог…

Кургинян:Но за наследника не имел?

Закатов:За наследника, скорее всего, нет, потому что нельзя отречься за другого человека.

Кургинян:Спасибо. Но он отрекся.

Сванидзе:Спасибо. Объявляю короткий перерыв, после которого мы вернемся к нашим слушаниям.

Сванидзе:В эфире «Суд времени». Третий день слушаний по делу Николая II. Николай II — достойный правитель или лидер, приведший страну к краху?

Сейчас я прошу представить на экран информацию суда. Высочайший манифест об отречении от престола императора Николая II.

Материалы по делу.

Из манифеста об отречении от престола Императора Российского Николая II:

«Ставка.

Начальнику штаба.

„В эти решительные дни в жизни России сочли мы долгом совести облегчить народу нашему тесное единение и сплочение всех сил народных для скорейшего достижения победы, и, в согласии с Государственной думой, признали мы за благо отречься от престола государства Российского и сложить с себя верховную власть.

Не желая расставаться с любимым сыном нашим, мы передаем наследие наше брату нашему великому князю Михаилу Александровичу и благословляем его на престол государства Российского.

Да поможет Господь Бог России“.

Город Псков, 2 марта 1917.

15 часов. Николай ».

Сванидзе:Вопрос сторонам: имел ли Николай II право на отречение?

Пожалуйста, сторона защиты. Леонид Михайлович, Ваш тезис, Ваш свидетель.

Млечин:Ваша Честь, я хотел бы попросить вывести несколько доказательств, которые покажут тот непростой путь, который предшествовал принятию Николаем решения об отречении.

Сванидзе:Прошу доказательство.

Млечин:Доказательство № 11.

Материалы по делу.

Из письма Николая II министру внутренних дел Николаю Маклакову: «С теми мыслями, которые Вы желаете высказать в Думе, я вполне согласен. Это именно то, что им давно следовало услышать от имени моего правительства… Если же поднимется буря, и боевые настроения перекинутся за стены Таврического дворца, — тогда нужно привести предполагаемые Вами меры в исполнение: роспуск думы и объявление Питера и Москвы на положении чрезвычайной охраны. Переговорите с председательствующим в Совете Министров об изготовлении и высылке мне указов относительно обеих мер».

Млечин:Это означает, что он не собирался уходить. Теперь доказательство № 9.

Сванидзе:Прошу вас, следующее доказательство защиты.

Материалы по делу.

Из воспоминаний Василия Шульгина: «Великий князь встал. Все поднялись. „Я хочу подумать полчаса“… Великий Князь вышел в соседнюю комнату… Великий Князь вошел… Это было 12 часов дня… Мы поняли, что настала минута. Он сказал: „При этих условиях я не могу принять Престола, потому что…“ Он не договорил, потому что… заплакал». Из книги «Дни. Белград. 1925»

Млечин:Благодарю вас. Эти доказательства свидетельствуют о том, какой трагической и сложной была эта минута, которая в учебниках истории одной строчкой поминается. Могу ли я допросить свидетеля Станислава Владимировича Думина?

Сванидзе:Прошу Вас.

Млечин:Я благодарю Вас. Будьте добры. Давайте мы с Вами разберемся в этой истории с отречением. Как Вы полагаете, почему он все-таки отрекся? Ведь он отрекся. Он отказался от власти над огромным государством, дарованной ему от предков.

Станислав Думин, ведущий научный сотрудник Государственного Исторического музея:Вы знаете, для великих князей, для членов императорской фамилии, для государя, естественно, отречение было возможно, но отречение было возможно при определенных обстоятельствах. Государь, наверное, имел право отречься за себя, но не за сына. И отрекаясь, принимая это решение под влиянием, конечно, внешних обстоятельств, тем не менее, принимал он его по глубокому внутреннему убеждению в том, что это будет на благо России. Он мог ошибаться в результате.

Млечин:Он сознательно отказался от своей власти ради блага России.

Думин:Он сознательно отказался от своей власти ради блага России, ради победы России в войне. Адресован этот манифест не Государственной Думе, а начальнику штаба, то есть человеку, который должен обеспечивать преемственность в военном деле. Назначение нового главнокомандующего и назначение преемника, назначение председателя правительства, о котором правильно было сказано: «Могли подчиниться верные государю люди». Это свидетельствует о том, что он хочет обеспечить законный переход власти.