Сергей Кургинян - Суд времени. Выпуски № 35-46

Сванидзе:Правильно, правильно.

Кургинян:…великих достижений индустриальных этого народа, а не гулага…

Сванидзе:Если бы не было героических жертв советского народа…

Кургинян:…если бы не было всего этого, все бы были под фашизмом. Все бы были.

Сванидзе:Если бы не было героических жертв советского народа, действительно, вероятно, были бы под фашизмом.

Бажанов:Одно только замечание, одно, буквально. Вот вы говорите, все гордятся своим прошлым. Китайцы знаете, как о культурной революции говорят? Не просто китайцы, а Центральный Комитет Коммунистической партии Китая.

Кургинян:Да, да, да?

Бажанов:«Это был период самого развращенного и мрачного фашизма с примесью феодализма».

Кургинян:Когда говорят? Документ?

Бажанов:Решения ЦК КПК…

Кургинян:Документ покажите мне.

Бажанов:Решения ЦК КПК от 1981 года.

Кургинян:Я в Китае бываю каждый месяц. Покажите мне это. Портрет Мао Цзэдуна…

Бажанов:Подарю. Подарю.

Млечин:Вы по-китайски — то не читаете, что Вам показывать-то толку-то?

Кургинян:…висит на Тяньаньмэнь…

Бажанов:Ну, и что?

Кургинян:Да, и что? Самого мрачного фашистского прошлого? Да что ж вы лжете-то?

Бажанов:Я про культурную революцию Вам говорю, а не про Мао Цзэдуна.

Кургинян:Так нельзя, так нельзя.

Сванидзе:Сергей Ервандович, прошу Вас. Ваш тезис, Ваш свидетель.

Кургинян:Понятие «трудовая слава» имеет в современной Японии вполне конкретное содержание. Люди поняли, что если они будут задействовать только материальные стимулы, адресовываться только к деньгам, они не выиграют конкуренцию за завтрашний день. Нужно задействовать идеальную мотивацию в труде. Нужно создавать нового рабочего, который будет преисполнен творческой гордости своим трудом, нужно возвращаться к коллективам. Если к этому не вернутся, говорят японцы, страна будет раздавлена в конкуренции. Ее не будет в XXI веке.

И теперь я хотел спросить опять, пожалуйста, скажите, что Вы думаете по этому поводу?

Кожемяко:Здесь приводились разные цифры. Много говорилось об экономическом содержании стахановского движения: там, плохо то-то было, то-то было там не очень плохо. Я хочу сказать и подчеркнуть духовное содержание этого движения и, вообще, духовную сторону нашей советской жизни в 30-е годы.

Нельзя, Николай Карлович, всё представлять как сплошной гулаг, что стало уже совершенно обычным в телевизионных программах, в том числе и Вашей. Сплошной гулаг — это страшнейшее извращение. Давайте мы сейчас вместе вспомним фильмы этого времени, давайте вспомним песни этого времени — то, что создавало атмосферу этого времени. Вы скажете, это советская пропаганда. Вы скажете мне — я с вами соглашусь — да, это советская пропаганда, но это хорошая пропаганда. Есть пропаганда наркотиков, а есть пропаганда вот того самого трудового энтузиазма.

Кстати, я слышал сегодня слово, от оппонентов — «энтузиазм», услышал, но ведь сегодня люди даже понятия не имеют… даже абстрактного представления не имеют, что такое энтузиазм! Но в 30-е годы это была реальность. Вот достаточно показать сегодняшней молодежи, и они смотрят, к счастью, иногда, редко очень, но смотрят — эти прекрасные фильмы 30-х годов. Понимаете? Эти песни, они иногда слышат эти песни — «Марш энтузиастов», «Широка страна моя родная», «Нам песня строить и жить помогает» и т. д. и т. д. Это гениальные песни, созданные великими композиторами и поэтами. Вы не поспорите с этим, это признано в мире. И это было создано … что?… как это? погонялками? Принуждением? Под страхом гулага? Для того чтобы создать такое искусство, нужен был энтузиазм, нужно было воодушевление, и это воодушевление было! И оно рождало и воодушевление в народе, в стране.

Сванидзе:Завершайте, Виктор Степанович.

Кожемяко:Вот об этом надо помнить — об этой атмосфере, об умении поднять этот энтузиазм, создать эту атмосферу, в людях поднять лучшее, высокое. Бригада — была бригадой. Это что такое — понятие бригада? Коллектив. Коллектив, который работает плечом к плечу. Вот идет на трудовой подвиг.

Сванидзе:Виктор Степанович, завершайте, пожалуйста.

Кожемяко:Минутку. А сейчас бригада? Это бандитская бригада — это сериал с Безруковым в главной роли. Вот теперь что такое бригада. Вот вам два понятия бригады. Бригада, над которой пытались издеваться, коммунистического труда, с ее заповедями, христианскими, фактически, и вот бригада другая. Понимаете, вот попробуйте сейчас создать эту атмосферу…

Сванидзе:Спасибо.

Кожемяко:…с помощью всемогущего телевидения.

Сванидзе:Спасибо.

Кожемяко:Создайте эту атмосферу.

Сванидзе:Спасибо.

Кожемяко:Дайте эти песни. Дайте.

Сванидзе:Спасибо.

Кожемяко:Тогда будут … тогда будет модернизация страны….

Сванидзе:Спасибо.

Кожемяко:А сейчас люди просто не понимают, о какой модернизации там где-то кто-то говорит…

Сванидзе:Конечно. Виктор Степанович, спасибо. Теперь я Вам отвечу, с Вашего позволения. Хорошо? Что касается бригады коммунистического труда — Вы спросите у ребят, которые сидят в зале, им кто нравится, фильм «Бригада» с Безруковым в главной роли или бригада коммунистического труда? Они Вам ответят. Им Безруков нравится.

Кожемяко:Они не знают, что это такое — бригада коммунистического труда.

Сванидзе:Ну, конечно. Естественно.

Кожемяко:Они…никто не знает, кто такой Стаханов. Вы опрос проведите…

Сванидзе:Виктор Степанович…

Кожемяко:…сколько человек в стране знает, кто такой Стаханов?

Сванидзе:Спасибо. Я Вас не перебивал.

Кожемяко:Не знают.

Сванидзе:Я Вас не перебивал. Теперь Вы не перебивайте меня, пожалуйста. Значит, что касается возвращения к песне 30-х годов — не дай бог никогда нам к этому вернуться! Фильмы — хорошие были фильмы, я их тоже люблю смотреть. Я очень люблю «Кубанские казаки».

Кожемяко:Любите?

Сванидзе:И песни люблю.

Кожемяко:А почему же тогда «не дай бог к ним вернуться»?

Сванидзе:Они очень красивые.

Кожемяко:А почему «не дай бог к ним вернуться»?

Сванидзе:А Вы знаете, я люблю русские сказки

Кожемяко:И не будем к ним возвращаться?

Сванидзе:Я люблю русские сказки. Но вот в этих фильмах столько же правды, сколько в русских сказках.