Газета Своими Именами (запрещенная Дуэль) - Газета Своими Именами №28 от 10.07.2012

А 13 марта 1943 года нас, жителей деревни Новое и других, загнали в дом и подожгли. Нет слов, чтобы описать это чудовищное злодеяние. Когда мы горели, крик был слышен до деревни Гришино, это 12 км от нас. Выбирались – выбили окна, двери, но автоматные очереди убивали. Наши солдаты-освободители сбили первого часового, и толпа хлынула кто куда. А дом был обнесен двойной колючей проволокой. Первых убивали, следующие напирали, меня дважды перебрасывали через проволоку, но как мы остались живы – это случай. Много людей убегало, но их достигали пули. Дым нас, наверное, спас. Собрались мы у дуба, дуб большой был, но нас, наверное, заметили. Одна мина разорвалась, потом другая. Мама нас подняла и повела в «дяди Гришин» лес. Отошли немного, и третья мина разорвалась прямо под дубом, вывернув его с корнем. Так мы в который раз остались в живых. Ночевали в лесу. Еловых лапок наломали и сидели. На рассвете послышался шум и голоса женщин на дороге Дуденки-Федоровское. Мама вышла на окраину леса. Там в белых халатах и наши разведчики шли. Им сказали, что немцы в деревне Новое сожгли всех людей. Они маме говорят: пошли смотреть, может, кто остался в живых.

Картина ужасающая. Где пол и потолок были, там сгорели сильно, а в первой половине дома не было пола и потолка - где рука отгорела, где нога, а где полностью лежали трупы. Очень много людей было на снегу застрелено. Некоторые оставались еще теплыми, умерли от ран. Наша тетя Фруза убежала, метров за 200 лежала убитая и с исколотой грудью и лицом.

Вот как эти изверги над нами издевались.

Память вонзилась в меня на всю оставшуюся жизнь. Травма головы, осколок оставил след в правой ноге, перелом ключицы и самое страшное и больное место - горелое лицо и грудь - горящая солома падала на тело и догорала. Боль невыносимая! И такое же самое страшное - это еще был голод.

Я ничего не выдумываю и не вымышляю, не сочиняю. Все, что видел своими детскими глазами, то и рассказываю, да еще что мама поведала, старожилы много рассказали. Я сам уже в деталях что-то стал забывать, но стараюсь вспомнить. Однако очень тяжело вспоминать, начинаю нервничать и плакать, пить лекарство, 3-5 дней хожу как глумной от этих воспоминаний.

Дорогие товарищи! Я живу 15 лет в деревне Фоминское, недалеко от сожженной вместе с 340 мирными жителями моей деревни Новой-Борьбы и окрестных селений. Стараюсь как-то спасти память о неслыханном злодеянии. Хочется отдать должное и выразить благодарность за душевную помощь, посильное участие в создании мною частного микромемориала рано ушедшей из жизни директора Дома культуры, а затем заведующей отделом культуры Шуненковой Ларисы Владимировны, директора Угранской библиотеки имени И.С. Соколова-Микитова Настюшенковой Натальи Петровны, председателя Совета депутатов Андреева Павла Сергеевича, бывшего директора совхоза Петрачкова Анатолия Михайловича, депутата 4-го созыва Ляпченкова Александра Александровича.

П.А. Бычков

Очевидно, что Россия, как собственно сила, так и как центр мирового коммунистического движения, в настоящий момент стала представлять очень серьезную проблему для внешней политики США, и в нашей стране существует глубокая неудовлетворенность и обеспокоенность относительно целей и методов советских лидеров. Таким образом, политика нашего правительства в значительной мере обусловлена желанием скорректировать советскую политику и изменить международную ситуацию, к которой она уже привела.

Однако пока нет четкой формулировки основных задач США по отношению к России. Ввиду вовлеченности нашего правительства в отношения с Россией особенно важно, чтобы такие задачи были бы сформулированы и приняты в качестве рабочих программ всеми подразделениями нашего правительства, имеющими дело с проблемами России и коммунизма. Иначе возможны серьезные расхождения в направлениях национальных усилий для разрешения проблемы, имеющей огромное международное значение.

Существуют два подхода к увязке национальных задач с факторами войны и мира.

Первый подход состоит в том, что национальные задачи постоянны и не должны изменяться в зависимости от того, находится ли страна в ситуации войны или мира; к их достижению следует постоянно стремиться, смотря по обстоятельствам, как невоенными, так и военными средствами, Этот подход был лучше всего сформулирован Клаузевицем: “Война есть продолжение политики другими средствами”.

Противоположный подход состоит в том, чтобы рассматривать национальные задачи во время мира и национальные задачи во время войны как существенно различные. Согласно этому подходу, война формирует собственные политические задачи, которые как правило имеют приоритет перед обычными задачами мирного времени. Такой подход в целом преобладает в нашей стране. В основном именно такой подход преобладал и в последней войне, когда выигрыш собственно войны, как военной операции, стал важнейшей задачей политики США, а все прочие соображения были ей подчинены.

Ясно, что в случае американских задач в отношении России ни один из этих подходов не может полностью возобладать.

Во-первых, для разворачивающейся в настоящее время политической войны наше правительство вынуждено уже сейчас, во время мира, ставить более определенные и активные задачи по отношению к России, чем те, которые ему приходилось формулировать по отношению к Германии или Японии в самом разгаре военных действий с этими странами.

Во-вторых, опыт прошедшей войны научил нас тому, что желательно увязывать наши военные усилия с ясным и реалистичным представлением о тех задачах, которые мы собираемся решать в долговременной перспективе. Это особенно важно в случае войны с Советским Союзом. Мы едва ли можем ожидать завершить такую войну с той же военной и политической определенностью, как последнюю войну с Германией и Японией. Поэтому если всем не станет ясно, что наши задачи не состоят в военной победе ради победы, то общественности США будет затруднительно осознать, что же действительно является благоприятным разрешением конфликта. Общественное мнение могло бы ожидать гораздо большего на путях военного решения, чем это необходимо или даже желательно с точки зрения подлинного решения наших задач. Если бы народ воспринял идею, что наша задача - безусловная капитуляция, тотальная оккупация и установление военного управления по образцу Германии и Японии, то он естественно ощутил бы любые меньшие по сравнению с этим достижения, как вообще не являющиеся настоящей победой, и мог бы не оценить по достоинству действительно искреннее и конструктивное урегулирование.