Сергей Брилёв - Фидель. Футбол. Фолкленды: латиноамериканский дневник

Наконец, главная загадка первого чемпионата мира. Последний-то матч прошёл на «Сентенарио». А где прошёл первый? На стадионе «Пеньяроля» или «Насьоналя»?

Конечно, до отвратительных драк между футболистами «Пеньяроля» и «Насьоналя» на священном поле «Сентенарио» доходит редко. Но какие словесные драки случаются у сторонников двух команд при личных встречах, я уже описывал. Поэтому, от греха подальше, в свой «специализированный футбольный» заезд в Уругвай я и с президентами «злато-чёрных» и «триколорес» встречался раздельно. И попросил каждого из них поведать свою правду о том, какой же из клубов принимал у себя первый матч первого чемпионата мира.

У клуба «Насьональ» в этом смысле есть одно важное преимущество. Так сказать, вещественное доказательство. Вот он — стадион «Гран Парке Сентраль». Президент Виктор де ла Валле готов был показать мне всё. Сначала повёл в свою частную ложу. Белые кожайые кресла. Дизайн — скорее семидесятых годов. Но видно, как бережно за этим хозяйством ухаживают. Большой телевизор, чтобы следить, насколько правильно сегодняшний матч с участием твоей команды комментирует телевидение [78] В Уругвае к этому относятся поспокойнее, чем в соседней Бразилии. Там беспорядки на трибунах не раз начинались как раз с того, что зрителям не нравилось, что они слышат в наушниках. В наушниках ходят! Но и в Монтевидео есть эта занятная традиция следить за трансляцией даже по ходу матча, на котором сам же присутствуешь. И, естественно, вместе с комментатором кричать «Гол!» так, как умеют только латиноамериканцы. Самый простой способ — это бесконечно тянуть звук «о». Но особый шик — это тянуть последнюю согласную. То есть «гоЛЛЛЛЛЛЛЛЛЛЛЛЛЛЛЛЛЛЛЛЛЛЛ». .

Дальше президент «Насьоналя» оказывает мне тем большую честь. Из ложи мы идём подземным ходом, по которому на матч из раздевалок бегут сами футболисты. По идее, тем же маршрутом шли игроки сборных США и Бельгии, которые, как считают в «Насьонале», и сыграли здесь первый матч первого чемпионата. Несколько ступенек наверх, и не выйдешь на поле, не прочитав соответствующей надписи на мемориальном гранитном кубе.

— Видите, здесь же написано! — Этой несомненной верой в печатное слово Виктор де ла Балле демонстрирует свою профессиональную принадлежность к цеху юристов.

— Ну, знаете, написано — ещё не доказано, — демонстрирую я свою профессиональную принадлежность. — А на поле пройти можно?

— Конечно, можно. Зайдёмте в центральный круг.

— Повторим историю?

— Конечно. Ставьте мяч. Бейте. Почувствовали?

— Что-то такое было сейчас, да.

— Это вам история даёт о себе знать. Точно здесь всё и начиналось. Не сомневайтесь!

«Пеньяроль» в этом смысле — в ситуации более тяжёлой. «Вещ- доков» нет. Президенту «Пеньяроля» Дамиани оставалось водить меня по площадке не для футбола, а для баскетбола. А вот в футбол соответствующее подразделение этого атлетического клуба играет на «Сентенарио». Конечно, как гласит история «Пеньяроля», первый матч первого чемпионата, может, и был сыгран в тот же день, 13 июля 1930 года, сборными Франции и Мексики на его тогдашнем стадионе «Поситос». Но стадион-то тот давно срыт. Через несколько лет после первого чемпионата этот завидный участок земли в престижном приморском районе Поситос отдали под застройку жилыми домами и магазинами (так здесь появился и магазин красок, куда приходят «помолиться»). Возможно, остатки того поля — это внутренние газончики нынешних жилых кварталов...

Обнаружить эти газончики и пытаются сейчас историки уругвайской ассоциации, с которыми мы встречались в их «офисине» на стадионе «Сентенарио».

— Сегодня на таких стадионах чемпионат мира начинается и завершается. А почему в Монтевидео было по-другому?

— Здесь тоже должно было быть так. Когда «Пеньяроль» и «Насьональ» наконец помирились и решили построить общий стадион, то его открытие приурочили к 100-летию независимости. И строили всем городом, всей страной.

— Русские строители были?

— Ну я же говорю, всей страной строили. Значит, и русские иммигранты были.

— И что же, не успели к сроку?

— И да, и нет. И трибуны возвели, и газон разровняли и засеяли. Видите, сегодня похожие работы идут. Поливаем поле после засева. Поэтому столько птиц слетелось.

— Ну а тогда?

— А тогда достроить-то достроили, но июль 1930 года выдался настолько дождливым, что поле превратилось в болотце.

— Случайность?

— Не совсем. Дренаж оказался никудышным.

— И что же было делать?

— Ждать, пока высохнет, а первые матчи проводить на запасных площадках: малых стадионах «Пеньяроля» и «Насьоналя».

— Так на чьём поле прошёл первый матч?

— О, и вы в курсе вечного спора! Ну, давайте сначала я вам покажу один уникальный экспонат.

И ведёт меня в запасники музея. По пути проходим зал, который явно не отсюда. Оказывается, уругвайцы сохранили и перенесли сюда, в «Сентенарио», интерьер, в котором в Монтевидео заседало руководство ФИФА. Эту «законсервированную историю» интересно посмотреть даже тому, кто от футбола вообще далёк. Ну вот наконец и обещанные запасники. Обращаю внимание на сложенные на полу толстенные гроссбухи. С характерными дырами в кожаных обложках. Оказывается, крысы проели. Это недавно в каком-то чулане новые владельцы старого дома обнаружили регистрационные альбомы уругвайской ассоциации времён подготовки к первому чемпионату. В альбомах — списки игроков с фотографиями и почему-то отпечатками пальцев. Занятно.

Мой провожатый тем временем разворачивает какие-то свитки. И достаёт большую фотографию и топографические карты. Фотография — это аэрофотосъёмка Монтевидео 1928 года. Всё-таки действительно передовая тогда была страна Уругвай. 1928 год — и аэрофотосъёмка! На ней виден тот самый стадион «Пеньяроля» в районе Поситос. И, сравнивая эту аэрофотосъёмку с тогдашними и сегодняшними картами, историки уругвайской ассоциации и собираются теперь высчитать те газоны, которые остались от легендарного поля.

— Правильно я понимаю ваш намёк? Что вы мне толкуете про исчезнувшее поле «Пеньяроля», потому что первый матч был сыгран там?

— И да, и нет.

— Не томите!

— Извольте. Матч США—Бельгия на стадионе «Гран Парке Сентраль» клуба «Насьональ» и матч Франция—Мексика на этом стадионе «Поситос» клуба «Пеньяроль» начались... одновременно. Теперь мы это уже точно установили.

— Так, значит, никакого спора больше нет?!

— И да, и нет.

— Опять вы за своё...

— А тут как считать. С одной стороны, на первый матч на стадионе «Насьоналя» пришло целых 15 тысяч зрителей. И это было мировое событие! А на стадионе «Пеньяроля» было только 3 тысячи. Как-то несерьёзно...