Эдвард Люттвак - Переворот

Если даже на сверхдержаву могут оказывать влияние такие слабые страны, то любое определение взаимозависимости может оказаться слишком далеким от реальности [29] В Южной Корее, например, гражданские беспорядки и последовавший за ними переворот в 1962 году, кажется, произошли без всякого влияния со стороны значительного американского военного присутствия в стране. . Тем не менее можно сформулировать несколько определенных постулатов:

а) Не стоит предпринимать попытки переворота, если в данной стране присутствуют значительные вооруженные силы одной из сверхдержав. Если эти силы физически удалены от политических центров и/или если прежний режим тяготел к недружественной позиции по отношению к данной великой державе, это правило не действует.

б) Зачинщикам переворота требуется заручиться поддержкой со стороны великой державы, если значительное количество граждан этой державы находятся в стране в качестве военных или гражданских «советников».

Применение этих постулатов исключает несколько стран, которые во всех иных отношениях вполне подвержены возможным переворотам:

а) испанские, португальские и иные колонии; б) Восточную Германию, Венгрию, Монголию и, возможно, Польшу; в) Таиланд, Лаос, Южный Вьетнам; г) при учете высказанных выше соображений — некоторые маленькие африканские страны, до сих пор связанные военными соглашениями с Францией или Великобританией.

Рассматривая политические последствия экономической отсталости, мы констатировали, что ключевым элементом здесь является концентрация всей власти в руках малочисленной элиты. Наоборот, в развитых странах власть рассеяна, и ее сложно захватить путем переворота.

Теперь мы сталкиваемся с еще одним препятствием для возможного переворота: власть может быть в руках групповых сил, которые используют правительство как свою вывеску, или в руках региональных сил, зависимость которых от предполагаемого политического центра не более чем теоретическая.

В обоих этих случаях проблема заключается в том, что захват предполагаемого политического центра не приведет к полной победе; источники политической власти могут находиться в других центрах, слишком сильных или многочисленных для того, чтобы захватить их было просто. И в том и в другом варианте реалии власти находятся в противоречии с теоретической структурой государства, так же как и в тогда, когда политическая единица на самом деле не пользуется полной независимостью. Здесь «власть» находится внутри страны — но не там, где, как предполагается, она должна быть; не потому, что власть рассеяна и передана в субсидиарные структуры, как в развитой стране, а потому, что государство на самом деле недостаточно органично .

(отсутствует стр. 46 текста)

лять большую силу в этой стране, вне зависимости от того, избегает ли она власти или стремится к ней. На самом деле она почти всегда будет вынуждена вмешиваться в политику, хотя бы для того, чтобы сохранять определенный статус-кво. Если компания действует, то в ее распоряжении находится большое количество инструментов, которые она может использовать на различном уровне. Компания может замедлить поток налоговых поступлений государству, переведя производство в какую-либо другую страну, где она оперирует; может укрепить позиции того или иного политика, предоставив реальные рабочие места или синекуры его сторонникам; может купить или подкупить прессу. Словом, использовать свою власть, основанную на богатстве в очень бедной стране.

То, что способна сделать индустриальная империя в отсталом экономическом пространстве, продемонстрировало отделение от Заира (тогда страна называлась Республикой Конго) провинции Катанга в начале 1960-х годов. Когда Чомбе организовал свою независимую Республику Катанга, у него были очень скудные ресурсы губернатора провинции в Республике Конго. Однако по мере сецессии Чомбе приобрел армию с реактивными самолетами, тяжелым вооружением, бронетранспортерами и хорошо организованные бюро пропаганды в Лондоне и Нью-Йорке; он оказался в состоянии набрать высокооплачиваемых наемников и администраторов. У Катанги имелся только один источник богатства: горнодобывающая промышленность, принадлежавшая компании «Юнион Миньер» ( Union Miniire ), которая была частью связанных друг с другом горнодобывающих групп, действовавших в «медном поясе» и Южной Африке. Не нужно пропагандистского памфлета из Пекина, чтобы убедить нас, что Чомбе был профинансирован «Юнион Миньер» — и действовал в большой степени как агент этой компании.

Но даже «Юнион Миньер» работала в относительно неблагоприятной среде. Конго — большая страна, и там много месторождений, которые принадлежат другим компаниям, имеющим собственные подлежащие защите интересы. Типичное крупное предприятие действует в стране, где есть только одна отрасль промышленности. Например, АРАМКО, работающая в Саудовской Аравии нефтяная компания, является единственной промышленной организацией в стране. Ее «город компании» ( company town ), построенный для сотрудников, затмевает собой все другие города в этой местности; ее налоги составляют почти девяносто процентов налоговых поступлений правительства; она отвечала за строительство большинства образовательных, здравоохранительных и транспортных учреждений в стране. Саудовский режим всегда довольно эффективно удерживал политический контроль над тем, что до последнего времени было непрочной коалицией племен; старый воин пустыни и основатель королевства Абдул Азиз ибн Сауд, мастер в контроле над племенами, к АРАМКО тоже относился как к одному из племен. Тем не менее, ясно, что АРАМКО — особо могущественное племя.

Стандартное обвинение со стороны националистов в адрес крупного иностранного предприятия звучит так: оно является «государством в государстве» и осуществляет политическую власть либо путем прямого контроля над правительством страны, либо используя «рычаги» своего государства в «принимающей стране». «Юнайтед Фрут Компани» часто обвиняли в том, что она властвует с помощью коррумпированных локальных клик, в то время как нефтяным компаниям на Ближнем Востоке приписывали использование обоих методов [30] Роман Джозефа Конрада «Ностромо» представляет собой блестящий и провидческий анализ причин и следствий «неоколониализма». .

Гораздо менее очевидное обвинение против иностранной компании состоит в том, что она участвует в тайных операциях против государства, таких, как саботаж и шпионаж. И хотя при этом не объясняется, почему она, собственно, вообще должна предпринимать подобные действия, таким обвинениям обычно верят. Первым шагом нового режима Хосни аль-Затима, установленного в Сирии в 1949 году, было ограничение свободы действий «Ирак Петролеум Компани» (IPC). IPC проинформировали, что: а) ее самолетам отныне требуется получать официальные разрешения на каждый полет; б) частные охранные подразделения компании должны быть заменены на государственные силы правопорядка; в) персоналу компании следует получать официальные разрешения на поездки в пограничные зоны. Несмотря на отсутствие реальных доказательств участия в шпионаже (которые, как предполагалось, лежали в основе всех этих ограничений), необходимо заметить, что такие ограничения, за исключением последнего, — обычные дело в большинстве развитых стран.