Сергей Кара-Мурза - Аномия в России: причины и проявления

Таким образом, чувство стыда и несправедливости теперь «равномерно распределено по всем группам общества»! Это кризис, который неминуемо ведет к изменениям.

Второй важный сдвиг в структуре общества, который, видимо, и послужил условием для первого, состоял в том, что на общественную арену вышло совершенно новое поколение — первое постсоветское и постимперское поколение. Оно представляет собой новый культурно-исторический тип с неизвестным в России типом рациональности и потребностей, несбыточными притязаниями и комплексами, почти утративший коммуникации с государством и старшими поколениями. На мой взгляд, это краткоживущий культурный тип, но срока его жизни хватит на то, чтобы сыграть важную роль в судьбе России — пока трудно сказать, во благо или нет.

Это поколение, вошедшее в активную взрослую жизнь после 1990-х годов, обнаружило совершенно необычное культурное лицо, которое поразило и власть, и большинство общества на Болотной площади. 36Надо вдуматься: плейбой М.Д. Прохоров, символизирующий сладкую жизнь, получил в Москве на выборах президента более 20% голосов. Более того, в общежитиях самых элитарных вузах Москвы рейтинг Прохорова был чрезвычайным. В общежитиях Высшей школы экономики он получил 66 и 64% голосов, в МФТИ (г. Долгопрудный) — 45%, в общежитиях и библиотеке МГУ — 39,4 и 40,4%. Его электорат: люди сходного возраста и образа мыслей, связанные интенсивным обменом информации, — это уже почти готовая партия или, точнее сказать, новое племя, младое, незнакомое.

Уже в ходе выборной кампании произошли столкновения, хотя они и были обозначены иносказательно — как требование честных выборов . В этом требовании сошлись и «правые», и «левые», и даже «националисты». Такое единение говорит о том, что в населении накопилось недовольство, но по разным основаниям в разных группах. Выборы и обвинение в подтасовках — та точка, в которую довольно легко «канализировать» самые разные, даже взаимоисключающие, типы недовольства, как фокусируется в одной точке взрыв кумулятивного снаряда. Это одна из самых эффективных политических технологий дестабилизации обществ «переходного типа».

Ясно, что не на выборах решается наша судьба. Ее надо строить, и строительство будет долгим, так что время для настоящих выборов еще не настало. Примечательно, что все это участники митингов интуитивно понимали и потому отказывались говорить, какой результат они бы посчитали «честным» (точнее, какого результата они бы хотели). Разве собравшиеся на Болотной площади хотели привести к власти Каспарова, Касьянова или даже саму Ксению Собчак? Думаю, это невероятно.

При этом упор делали на подтасовке при подсчете голосов (трудно измерить ее величину, но не она решает дело). Но выборы — это не опускание бумажки в урну, это обдумывание и обсуждение программ, альтернативных векторов развития. На деле партии или кандидаты, шедшие на выборы, не могли внятно изложить свои программы, даже те, которые у них заготовлены. Их спокойное рассудительное объяснение было заменено скандальными шоу с циничным посредником — краснобаем, который формирует тематику и стравливает выступающих. Это профанация выборного процесса, которая целенаправленно искажает образ кандидатов (хотя и качество их программ оставляет желать лучшего, во многом из-за деформации массового сознания, к которому эти программы обращены). Но эту фундаментальную нечестность выборов как будто не замечали ни правые, ни левые.

Строго говоря, реальных выборов не бывает при отсутствии принципиально разных стратегических программ. А программы еще не вызрели: наш кризис слишком глубок и слишком плохо изучен. Многие формы нашей жизни еще условны, мы ходим в тумане по нашим порочным кругам. Что до выборов, то власть и «элиты» компонуют из разных групп политиков, загримированных слегка по-разному, псевдопарламент — в нем и коммунисты есть, и социал-демократы, и либералы, и консерваторы. Но в обществе, где бушует аномия, «честные» выборы без программ — это риск катастрофы без шанса выбраться целыми.

Могут ли быть действительно честными выборы при той структуре общества, которая сложилась, и при той степени всеобщей аномии, в которую мы погрузились? Нет, это утопическое предположение. И дело не во власти, а в состоянии общества. В России произошло глубокое и тотальное отчуждение населения от власти . Ведь половина избирателей вообще не участвует в выборах — их разными способами отвратили от этой процедуры. Уже поэтому выборы нельзя считать честными, но на это не обращают внимания: средний класс принял «правила игры» такой демократии.

Ну как может в этих условиях разумная власть допустить честные выборы? Люди переживают сильнейший стресс, их недовольство и отчаяние канализированы именно на власть, которая предстает в массовом сознании как «коллективный враг народа». В таком состоянии сами граждане не могут выступить как разумные и расчетливые избиратели. Часто люди признаются: «Я голосовал за… но с отвращением». Ничего себе, честные выборы.

Сейчас, в этом «переходном периоде», политический класс России представляет собой типичное «общество спектакля». Пока что этот спектакль удерживают в рамках жанра вялой бытовой драмы — и то это почти подвиг нашей власти. Представьте, что какой-то ангел заставил власть провести новые, «честные» выборы, которых требовали и на Болотной, и на Поклонной. Что было бы на выходе? Шведский социализм? Наблюдая весь этот политический класс 25 лет, могу почти с уверенностью сказать, что, прилети такой ангел, вся нынешняя система, которая и так еле держится, рухнула бы без всякой революции, не оставив зародышей порядка. Хотят ли этого наши креативные обитатели дискотек и пассажиры чартерных рейсов? Или они думают, как думали в 1991 году, что система рухнет, а все остальное останется по-прежнему?

Да, избыточное участие государства в выборах ведет к сдвигу результатов в пользу власти. Но ведь у нас нет гражданского общества, которое бы выполняло контролирующие функции. Кто же возьмет под свою крышу и под свое руководство избирательные комиссии, если отогнать от них «силовиков и бюрократов»? Преступные группировки, отвязанные от «силовиков». РФ в плоскости выборов станет одной большой Кущевкой. То-то будут довольны честные наблюдатели, которые возмущались грубостью функционеров «Единой России». И ведь трудно этого не понять!

Но выборы — совсем другая тема. Для нас важнее тот факт, что выборы породили общественный конфликт, который стал «затравкой» для интенсивных контактов, а затем и сгустков человеческих связей, способных стать зародышами новых социокультурных общностей — как кристаллик, брошенный в пробирку с раствором, инициирует кристаллизацию растворенного вещества. В условиях неустойчивого равновесия такие события открывают возможность внесения матриц порядка в хаос броуновского движения атомизированного населения. Реально проект, альтернативный проекту власти, может сложиться только в результате политического действия, которое создает возможность «сборки» социокультурной общности как политического субъекта (так же, как преступное сообщество формируется в процессе совершения преступлений). Если будет на то политическая воля государства, этот процесс можно довести и до этапа «сборки» рассыпанных аномией социокультурных групп. Недовольство еще не достигло степени, при которой люди превращаются в разрушительную толпу, но уже побудило к самоорганизации, хотя и рыхлой.