Андрей Матвеев - Идолы власти от Хеопса до Путина

Бурные события осени 2011-го и весны 2012 года в России все еще до конца не осмыслены. Авторы этой книги попытаются заполнить существующий пробел. Что же произошло? Ключевой точкой большинство признает день 24 сентября 2011 года, когда состоялась так называемая рокировка и было объявлено о возвращении Владимира Путина на пост Президента Российской Федерации.

Это решение обнажило коренное отличие политического режима России как от формально провозглашенного Конституцией, так и от общепринятых политических режимов в странах западной демократии. Поскольку почти за двадцать лет существования нынешней Конституции она не действовала ни одного дня, практически невозможно сравнивать нашу политическую реальность с заложенными в ней идеальными нормами. Поэтому мы ограничимся констатацией разительного отличия между путинским режимом и существующими политическими режимами Запада.

Во-первых, Владимир Путин — яркий политический лидер, обладающий личной популярностью, значительно превосходящей популярность любой политической партии России. В отличие от него лидеры Запада представляются скопищем безликих бюрократов, нехотя получающих политическую власть и легко от нее отказывающихся. Со времен манифеста Блэра — Шредера не появилось ни одного идеологического документа, авторами которого были бы западные политические лидеры. Меркель, Саркози, Кэмерон не только не являются национальными лидерами, что бы это вообще ни значило, они вообще не яркие личности. Шалунишка Берлускони запомнился в основном сексуальными скандалами. Цветной Обама сменил аристократа Буша на посту президента США не потому, что был носителем каких-то новых политических идей (вспомним хотя бы унылую "перезагрузку" отношений с Россией), а как символ эмансипации не белых слоев американского общества, состоявшейся задолго до избрания Обамы президентом.

Надо признать, что развитие практики представительной демократии на Западе понизило значимость политических выборных постов, что закономерно привело к тому, что их стали занимать довольно бесцветные слабаки. Точки принятия решений переместились в так называемое экспертное сообщество узких специалистов, менее подвластное колебаниям общественного мнения. Процесс усложнения современного государства сопровождался соответствующим усложнением системы управления. Реальная политическая власть перешла из рук ярких политиков-популистов к мало известным широкой публике профессиональным бюрократам.

На фоне безликих номинальных руководителей Запада гораздо более органично смотрелся клерк Дмитрий Медведев, нежели национальный лидер Владимир Путин, превратившийся, по сути, в белую ворону и в "восьмерке", и в "двадцатке". Путин, безусловно, превосходит современных политических лидеров большинства развитых и даже развивающихся стран. Впрочем, за двенадцать лет у него тоже не было ни одной свежей мысли, дельного предложения или гениального озарения.

Зато с первых дней его президентства нам известно, что он может управлять если не Россией, то любым транспортным средством, будь то боевой истребитель или подводная лодка. Он прекрасно ныряет с аквалангом, способен найти под водой амфоры, которым больше двух тысяч лет, и поднять их на сушу под объективы телекамер. Путин спас телевизионную группу от внезапно набросившейся тигрицы, но не убил ее, а только усыпил, впоследствии поцеловав. Отправляясь в море на утлой лодке, Путин ловит и метит китов. Приехав в городок Пикалево, Путин лично решает все проблемы местных предприятий. Путин выиграл две войны — с Чечней и с Грузией. Путин поднял Россию с колен. Путин добился уважения к России со стороны мирового сообщества, и Россия снова стала сверхдержавой. Путин поднял пенсии, обуздал преступность, в конце концов, просто спас Россию от территориального распада.

При этом в свои шестьдесят лет он в прекрасной физической форме. Он великолепно плавает стилем баттерфляй, у него накачанный торс, которому могут позавидовать молодые мужчины. Юная гимнастка — депутат Государственной думы, по слухам, родила ему сына. В шестьдесят лет он научился играть на фортепиано, поет на концертах, а недавно стал играть в хоккей и забил две шайбы в ворота команды ветеранов, знаменитой "Красной машины", легендарной и непобедимой советской хоккейной сборной. На желтой "Ладе Калине" он проехал через Сибирь и Дальний Восток. То есть на почти не существующей машине он успешно путешествовал по практически не построенной дороге. Из этого крайне скудного и неполного перечня ясно, что мы явно имеем дело со сверхчеловеческими способностями.

Почему же произошла рокировка? По мнению авторов книги, это никак не связано с национальными особенностями России и весьма мало связано с событиями нашей истории, кроме, разумеется, совсем недавних. Несмотря на то что сегодня яркие харизматичные политики путинского типа сохранились только в некоторых странах Африки, в XX веке такая модель руководства была широко распространена даже в Европе. Персоналии и страны можно выбирать в зависимости от степени симпатии или антипатии к нынешней российской власти, от Иосипа Броз Тито и Иосифа Сталина через Маннергейма, Хорти и Салазара до Муссолини, Франко и даже до Гитлера.

Таким образом, заявленное возвращение Путина в президенты и для значительной части международного сообщества, и для экспертов означало выбор новой, но на самом деле очень хорошо изученной системы управления. Почему же это породило массовые протестные акции?

Многие аналитики поспешили назвать многотысячные митинги в крупных российских городах протестом "российских образованных горожан" либо даже революцией среднего класса. Признаемся сразу, ничего подобного авторы этой книги разглядеть не смогли.

На наш взгляд, протесты, безусловно, носили элитарный характер. От митингов и шествий попахивало гламуром и даже снобизмом "креативного класса".

Единственными настоящими представителями среднего класса на площадях оказались то разгонявшие, то охранявшие митинги вконец охреневшие омоновцы, свезенные, как бараны, из российской глубинки.

Авторам не нравится слово "элита". Подобно многим современным терминам, оно пронизано лицемерием до такой степени, что потеряло свою точность, а значит, и ценность. С давних времен элитой называлось все лучшее. Семена пшеницы, которые давали самый полновесный колос. Самые молочные коровы.