Вадим Роговин - Мировая революция и мировая война

К концу 30-х годов завершился процесс сосредоточения в руках партаппарата основных функций государственного управления. Если в начале 20-х годов среди пяти отделов ЦК не было ни одного, который бы выполнял эти функции, то в 1934 году по решению XVII съезда ВКП(б) в ЦК, обкомах и крайкомах впервые были созданы отраслевые отделы (промышленный, транспортный и т. д.). В предвоенные годы в прямое подчинение ЦК ВКП(б) перешли все органы обороны, народного хозяйства и культуры.

Основные функции законодательной и исполнительной власти были закреплены за Политбюро, превратившимся в своего рода «сверхправительство». Ещё в 1933 году Троцкий отмечал, что важнейшие экономические и политические вопросы решаются в канцелярских тайниках, в недрах Политбюро, состоящего «из средних бюрократов, опьянённых вырванной ими у партии властью, утративших почву под ногами и больше всего озабоченных сохранением собственного дутого престижа» [68] Бюллетень оппозиции. 1933. № 33. С. 2. .

Большинство членов Политбюро конца 30-х годов было многократно проверено Сталиным на личную преданность в ходе борьбы с легальными и нелегальными оппозиционными группами. Поэтому доля репрессированных в годы большого террора членов Политбюро была значительно ниже доли репрессированных членов ЦК, аппаратчиков всех ступеней и рядовых коммунистов. После XVIII съезда партии состав Политбюро изменился незначительно. Двое (Жданов и Хрущёв) были переведены из кандидатов в члены Политбюро и двое (Берия и Шверник) впервые вошли в состав Политбюро в качестве кандидатов.

В состав ближайшего сталинского окружения в конце 30-х годов вступил единственный новый человек — Щербаков, избранный в 1941 году кандидатом в члены Политбюро. В годы войны Щербаков совмещал больше постов, чем кто-либо другой из сталинских приспешников; он был одновременно секретарем ЦК, секретарем МГК и МК, начальником Политического Управления Красной Армии, заместителем наркома обороны и руководителем Совинформбюро.

С середины 30-х годов роль Политбюро как коллективного органа власти постепенно стала сходить на нет. «Когда я стал членом Политбюро после XVIII партийного съезда в 1939 году,— вспоминал Хрущёв,— то уже не помню случая, чтобы проводились даже регулярные заседания» [69] Вопросы истории. 1990. № 3. С. 73. . В 1934 году было проведено 18 заседаний Политбюро (с участием членов и кандидатов в члены ЦК, членов бюро Комиссий партийного и советского контроля), в 1935 году — 16 заседаний, в 1936 году — 7, в 1937 году — 7, в 1938 году — 5, в 1939 и 1940 годах — по 2 заседания [70] Подсчитано по книге: Сталинское Политбюро в 30-е годы. Сборник документов. М., 1995. С. 231—254. . Подавляющее большинство решений Политбюро (а их общее количество ежегодно исчислялось тысячами) принималось опросом.

Социально-политическая доктрина марксизма всегда сводилась к двум основным тезисам:

1. В переходный период от капитализма к социализму формируется эгалитарное общество, в котором высший чиновник не может получать более высокого вознаграждения за свой труд, чем квалифицированный рабочий.

2. На основе движения к социальному равенству в обществе устанавливаются гармоничные социальные отношения, которые открывают путь к отмиранию государства, т. е. к резкому сужению сферы принуждения, расцвету гражданских прав, духовных и политических свобод.

Неоднократно возвращаясь к конкретизации этих тезисов, Троцкий указывал, что «диктатура пролетариата есть лишь временное учреждение, необходимое трудящимся для того, чтобы справиться с сопротивлением эксплуататоров и подавить эксплуатацию. В обществе без классов государство как аппарат насилия должно постепенно отмирать и заменяться свободным самоуправлением трудящихся». В этой связи он подчёркивал, что советское государство с середины 20-х годов развивалось в полном противоречии с принципами, зафиксированными во второй программе партии, принятой в 1919 году, и через двадцать лет после Октябрьской революции «стало самым централизованным, деспотическим и кровавым аппаратом насилия и принуждения» [71] Бюллетень оппозиции. 1938. № 66—67. С. 20. .

Характеризуя сталинизм как грандиозную бюрократическую реакцию против пролетарской диктатуры, утвердившейся в отсталой и изолированной стране, Троцкий писал: «Октябрьская революция низвергла привилегии, объявила войну социальному неравенству, заменила бюрократию самоуправлением трудящихся, ниспровергла тайную дипломатию, стремилась придать характер полной прозрачности всем общественным отношениям. Сталинизм восстановил наиболее оскорбительные формы привилегий, придал неравенству вызывающий характер, задушил массовую самодеятельность полицейским абсолютизмом, превратил управление в монополию кремлёвской иерархии и возродил фетишизм власти в таких формах, о которых не смела мечтать абсолютная монархия» [72] Бюллетень оппозиции. 1938. № 68—69. С. 13. .

Над обновлённым обществом постепенно поднялась бюрократия, социальная природа которой существенно отличалась от социальной природы бюрократии в передовых капиталистических странах. Троцкий не раз подчёркивал, что советскую бюрократию нельзя считать новым классом, поскольку каждый класс связан с определёнными формами собственности. Бюрократия в СССР лишена этих социально-экономических признаков, она не имеет самостоятельных имущественных корней. Это, однако, нисколько не противоречит тому факту, что правление советской бюрократии оказывается менее демократичным, чем политическое господство имущих классов в буржуазно-демократических странах. «В отличие от буржуазного общества, где имущий и образованный правящий класс располагает бесчисленными средствами контроля над своей администрацией, советская бюрократия, политически экспроприировавшая пролетариат, пользуется бесконтрольной и не ограниченной законами властью» [73] Бюллетень оппозиции. 1939. № 77—78. С. 13. . Своим некомпетентным командным управлением она бессмысленно расточает значительную часть национального богатства, превращаясь в величайший тормоз развития производительных сил.

Рассматривая более конкретно последствия бюрократического управления экономикой, Троцкий отмечал, что «нынешняя правящая клика заменила советскую, партийную, профессиональную и кооперативную демократию командованием чиновников. Но бюрократия, если б она даже сплошь состояла из гениев, не могла бы из своих канцелярий обеспечить необходимую пропорцию всех отраслей хозяйства, т. е. необходимое соответствие между производством и потреблением. То, что на языке сталинской юстиции называется „саботажем“, есть, на самом деле, злосчастное последствие бюрократических методов командования. Явления диспропорции, расточительности, путаницы, всё более возрастая, угрожают подорвать самые основы планового хозяйства. Бюрократия неизменно ищет „виноватого“. Таков, в большинстве случаев, сокровенный смысл советских процессов против саботажников» [74] Бюллетень оппозиции. 1938. № 66—67. С. 19. .