Сергей Кургинян - Суть Времени 2013 № 15 (13 февраля 2013)

Страна — не вотчина бюрократии вообще и диссидентствующей тамократии в особенности. Страна — не место, где будут властвовать тамошние. Страна — это место, где будут жить тутошние — по законам, завещанным им предками, которые полили кровью эту землю

Сергей Кургинян

Оргкомитет поручил мне сделать доклад.

Хочу сказать от себя, что я предприму все усилия для развития родительского движения, но лично сам считаю нужным сосредоточиться на том, чтобы в обещанный срок, то есть примерно через год, в России возникла новая сильная партия «Суть времени». И в этом — основная задача.

Дорогие друзья! «Родительское Всероссийское Сопротивление» создается Движением «Суть времени» и близкой к нему по духу патриотической общественностью. Давая отпор белоленточникам зимой 2011–2012 года, мы отстаивали не власть, а Россию. Ведь белоленточники заявили во всеуслышанье о том, что их цель — перестройка-2. То есть новый вариант того кощунства, которое совершил Горбачев, развалив Советский Союз. Белоленточники, объявляя себя наследниками Горбачева, взяли курс на развал Российской Федерации. Это была прямая и явная угроза такого развала, которую нам удалось преодолеть!

Никакого преувеличения в этом утверждении нет. О своем желании осуществить перестройку-2 говорит подавляющее большинство нынешних вождей белоленточников. И разве нет среди этих вождей героев, публично заключивших союз с сепаратистами и религиозными экстремистами, и подкрепивших этот явный союз тайным союзом, еще более далеко идущим и мрачным? Как говорят в таких случаях, нет ничего тайного, что не стало бы явным. Так вот, оно стало явным. И что же? Когда тайное стало явным, этот «герой» в кавычках, обнимавшийся с сепаратистами и национальными экстремистами и заявлявший о том, что у нас общая цель — свержение власти, был отторгнут белоленточным движением? Да нет же! Он был вознесен и обласкан.

А другие герои белоленточного движения публично признавались в том, что считают благом для России свержение власти по ливийскому варианту. Подчеркиваю, ливийскому варианту, который, как мы знаем, предполагает оккупацию страны, бомбежку мирных городов натовской авиацией и прочие разнообразные пакости.

Кто-то скажет, что нет никакой связи между такими разрушительными призывами — и реальным разрушением государства. Что нет никакой связи между союзами с сепаратистами и религиозными экстремистами и угрозами для целостности страны. Что нет никакой связи между непристойными, мутными ангажементами с разного рода Таргамадзе и деструкцией.

Полно! Есть горький опыт.

В эпоху Горбачева так называемые мудрые люди тоже отрицали связь между подобного рода шалостями и целостностью страны. Потом страна раскололась на части. Шалуны, став властью, стали грабить бедолаг, живущих в каждом из осколков некогда великого целого, а «мудрые люди», войдя в окружение шалунов, стали проклинать СССР, а также коммунизм. То есть все то, что перед этим истово восхваляли.

Зимой 2011 года мы увидели воочию, как новые «мудрецы», оценив крутизну новых шалунов, вышедших на Болотную, нацепили белые ленты и стали убеждать всех, что сопротивляться «перестройке-2» невозможно. И вот тогда мы — люди, начисто лишенные этой особой трусливой номенклатурной «мудрости», — организовали митинг на Воробьевых горах.

Мы организовали этот митинг 24 декабря 2011 года, за сорок дней до митинга на Поклонной горе. На этом митинге мы сожгли белую ленту. И во всеуслышание заявили, что будем защищать от новых перестройщиков не власть, а Россию.

Попытки представить горбачевскую перестройку благородным деянием высокоморальных диссидентов, сокрушивших циничную Систему, теперь вызывают у большинства, обманутого этими диссидентами, только презрительную усмешку. Ибо диссиденты, получив власть, скинули моральные маски. И явили свой подлинный — грабительский, стяжательский — лик.

Но не пора ли переходить от этой кровью и слезами купленной арифметики к чему-то более сложному и, одновременно, более простому?

Ситуация в мире и стране становится все более напряженной. Пройдет еще какое-то время и многие наши определения, которыми мы пользовались последние 20 лет, уйдут в прошлое. Выяснится, что разделяют нас не либерализм или консерватизм, не коммунизм или национализм, что разделяемся мы по какому-то другому, загадочному и очень важному признаку. И поскольку тут важны простые слова, то разделяемся мы на, прошу прощения на образность, на «тутошних» и «тамошних». И никакого другого настоящего разделения нет!

При этом «тутошний» может владеть восемью языками, читать Данте и Гегеля в оригиналах, быть доктором наук и при этом — презренным «тутошним». А «тамошний» может с трудом изъясняться по-русски и знать, что он «тамошний», что он верен «тамошним» ценностям, и поэтому, презирая всех «тутошних», называть себя приличным человеком, креативным классом и другими омерзительными словами, никак не соответствующими реальности. В этом парадокс нынешней ситуации.

Крайнее проявление этой «тамошности» — это диссидентство. Что такое, вообще-то говоря, диссидентство? В советскую эпоху был популярен анекдот про диссидента, который пишет объявление о пропаже своей собаки: «Пропала собака, сука, — дальше неприличное слово, а дальше — как я ненавижу эту страну!»

Итак, основа диссидентства — не ненависть к Системе, а ненависть к «этой» стране. Такая страстная ненависть всегда дополняется столь же страстной любовью к главному врагу этой ненавидимой тобою страны. Тому врагу, который только и может сокрушить ненавидимое. И который именно в силу этой своей способности является для диссидента предметом страстного поклонения.

В советскую эпоху таким врагом этой ужасной страны и предметом поклонения для ненавидящих эту страну диссидентов был, конечно же, Запад. Запад любили не потому, что восхищались его достижениями. Не потому, что хорошо его знали. Его любили «тамошние» диссиденты только потому, что он хотел и мог сокрушить эту ненавидимую страну.

Сообщество людей, любивших Запад такой любовью, в просторечии именовалось «диссидюжником». Но правомочно ли сводить весь «диссидюжник», и прежний и нынешний, к его нижнему этажу? К тогдашним диссидентским кухням, нынешним кафе «Жан-Жак» и так далее?

Так называемый архитектор горбачевской перестройки Александр Николаевич Яковлев очень много рассказал о себе как представителе накалено-диссидентского, как выяснилось теперь, политического бюрократического слоя своего времени. Но он лишь представитель некоего слоя. Нас же интересует сам этот слой! И в том виде, в котором он существовал при Горбачеве, и в том виде, в котором он существует сейчас. Ведь не рассосался же этот слой! А, напротив, резко укрепился, пополнился из диссидентской низовки! Обзавелся и огромными средствами, и немалыми международными связями.