Сергей Кургинян - Суть Времени 2013 № 20 (20 марта 2013)

Большего «подарка» для зарубежных журналистов трудно было придумать. По словам журналиста Д. Пильца из Neue Zurcher Zeitung: «уродливая российская действительность дополнительно подыграла ему: на третий день пришли сотрудники ФМС, позже зал штурмовали пятеро казаков, появилась и уехала полиция… Для Мило Рау двухчасовой перерыв представлялся «типичными событиями» в стране, практически не пытающейся скрыть гримасу диктатуры».

Вот так нашим доморощенным креативщикам был преподан урок, как надо проводить акции! Присутствовавший на спектакле Гельман просто «кусал локти» от зависти, что власть «взяла и сделала спектакль, который бы так и остался в рамках своего культурного контекста — национальным событием»

Уже потом в блогосфере шли споры, были ли казаки и ФМС настоящими. Кто вызвал сотрудников ФМС и почему им именно в день спектакля (не раньше и не позже) понадобилось проверять визу Мило Рау, неизвестно. Замглавы ФМС РФ Сергей Калюжный утверждал, что режиссер, который въехал в Россию по деловой визе, не имел права заниматься трудовой деятельностью, «в том числе, журналистской». Но стоило ли ради разъяснительной беседы, которую представители ФМС провели с режиссером, создавать ему такой пиар?

Максим Шевченко высказал свое предположение: «…Акция была организована с подачи либералов во власти, тайных или явных. Через подобные пиар-мероприятия они раскручивают скандал с Pussy Riot… В кадре появляются какие-то казаки, которые должны символизировать православных в глазах остального мира. Ведь на мероприятии присутствовали десятки иностранных корреспондентов. Могу сказать откровенно — это просто позор России. Православные участники дискуссии сидели как оплеванные. Именно по ним был нанесен основной удар».

В театральной акции «Московские процессы» Шевченко выступал обвинителем. На этом ток-шоу он, в частности, сказал: «В ходе слушаний мы не раз обращали внимание на то, что многие выставочные центры финансируются, в частности, государственными фондами США и ЕС. Как и музей Сахарова — Фондом развития демократии Госдепартамента США. Это политические институты. Стало быть, эти так называемые художники и организаторы выставок являются авангардом насаждения в России иного политического строя — либерал-фашистского».

С Шевченко трудно не согласиться. Однако вызывает удивление, почему столь профессиональный и патриотично настроенный журналист не отказался участвовать в подобном «либероидном шабаше». Несмотря на четко выверенную линию обвинителя, Шевченко должен был понимать, что в подобных перформансах выиграть невозможно. Поскольку режиссер «сдает крапленые карты», а впереди еще и монтаж, который будет проведен именно так, как нужно устроителю акции.

О чем Мило Рау в своем интервью с удовольствием и говорит: «Мы все это снимали с нескольких камер… Теперь из отснятых материалов я сначала сделаю видеоинсталляцию, а потом за год смонтирую фильм. …Сначала видеоинсталляцию покажут на разных европейских фестивалях — во Франции, Бельгии, Швейцарии, Германии… А фильм мы повезем на следующий Берлинский кинофестиваль. К тому же осенью я надеюсь привезти инсталляцию сюда: в постановке участвовали многие российские кураторы — Марат Гельман, Екатерина Деготь и другие, они предложили нам показать результаты нашей работы в Москве и, может, в Перми…»

Помнится, еще в прошлом году Гельман и другие галеристы жаловались, что рынок современного искусства в России мертвый, и атмосфера в стране не располагает к творчеству. А вот теперь появился «горячий» материал. Сначала Мило Рау повезет свой перформанс на Запад, прокрутит на фестивалях, потом какие-то его части вернутся в Россию. И тут уж Гельман потащит эти части в регионы, чтобы там их демонстрировать под видом современного искусства.

Гельман как раз заключил новый контракт с пермской властью и продолжит работать директором музея PERMM.