Алексей Кунгуров - Вертикаль. Как работает система Путина

Чтобы абсолютно точно ответить на этот вопрос, достаточно выяснить, кто у кого сидит в приемной. Если в США кандидаты в члены конгресса, пусть они даже и действующие конгрессмены, не чураются лично обивать пороги шикарных офисов транснациональных корпораций, прося сделать скромный взносик в их избирательный фонд, то где вы видели подобную картину в РФ? Зато у нас даже к второстепенному замминистра всегда целая очередь из членов правления РСПП, и никак не наоборот. Что же касается взносов в избирательные фонды, то этот мелкий вопрос решается по телефону путем доведения до соответствующих лиц утвержденной разнарядки.

Вы все еще горите желанием совершить антибуржуазную революцию? Ну, тогда рекомендую изготовить пояс шахида и могу дать адреса офисов самых крупных корпораций РФ. Ваша смерть будет бесполезной, зато красивой. Реальная власть в РФ принадлежит именно бюрократии, причем эта ситуация характерна для большинства стран бывшего соцлагеря. В Центральной Европе данная тенденция выражена менее ярко, а в среднеазиатских республиках приобретает порой гротескные формы.

Однако всякая власть жизнеспособна лишь до тех пор, пока обладает легитимностью. В словаре «Политология» под редакцией В. Н. Коновалова так раскрывается это понятие: «ЛЕГИТИМНОСТЬ ПОЛИТИЧЕСКОЙ ВЛАСТИ (лат. legitimus — законный) — признание народом и политическими силами правомерности, законности политической власти, ее инструментов, механизмов деятельности, а также способов ее избрания. Не является правовым процессом, поэтому с политологической точки зрения не обладает юридическими функциями. Она фиксирует факт признания народом, а, следовательно, наделяется правом предписывать нормы поведения людям. Легитимная власть взаимодоверительна: народ доверяет власти осуществление определенных функций, а власть обязуется их выполнять, используя многообразные механизмы и способы».

Многие путают понятие законности и легитимности власти, но это совершенно разные понятия. Могу привести историческую аналогию. Приход к власти большевиков строго говоря был противоправен, ибо они захватили ее силой оружия. Но приняв знаменитый Декрет о Земле, они получили поддержку подавляющего большинства населения России, что сделало их власть легитимной, хотя формально единственным полномочным органом власти республики являлось Учредительное собрание, выборы в которое прошли в декабре 1917 г. Но депутаты отказались ратифицировать аграрный декрет советского правительства, после чего фракция большевиков покинула этот балаган, лишив его кворума, а потом и «караул устал». Разгон учредилки был с формальной точки зрения неправомочен. Но за депутатов Учредительного собрания, когда они начали создавать свои «комучи» и «правительства», народ воевать не пошел, а «преступное» большевистское правительство народ защищал с оружием в руках. На самом деле, конечно, хлопцы бились не за правительство как таковое, а за землю, но ведь именно красные дали им землю, а белые хотели ее отобрать обратно. Поэтому красные победили, а белые отплыли на пароходах из Крыма, чтобы работать в Париже таксистами.

Всякий революционер стремится к делегитимизации существующей власти, ибо любая политическая революция возможна лишь тогда, когда массы утрачивают доверие к правителям и не связывают с ними никаких надежд на улучшение жизни. Не будет преувеличением сказать, что легитимность кремлевского режима полностью зависит от его способности поддерживать преемлемый уровень жизни у основной массы населения. Но мало кто задумывается, каким способом это достигается. Да, поедание нефтяной ренты еще может продлить господство медвепутов, но ее явно недостаточно уже сегодня. Другая статья поддержания неадекватного возможностям экономики уровня потребления — разворовывание фондов накопления.

В РСФСР даже в период последней, «закатной» пятилетки 1986–1990 гг. инвестировалось в экономику 30–35 % национального дохода. В «благополучные» годы «процветания» экспортной путиномики в 2000-е по официальным данным на валовое накопление тратилось около 20 % ВВП. Но это, разумеется, мифические цифры. Учитывая, что уровень откатов-распилов на крупных инфраструктурных проектах превышает 50 %, то оперировать следует не количеством инвестированных средств, а натуральными показателями результатов этих инвестиций. И тут все выглядит очень грустно.

Вот что пишет в «Ведомостях» директор Центра исследований постиндустриального общества, главный редактор журнала «Свободная мысль» Владислав Иноземцев: «В 1985–1987 гг. в РСФСР строилось в среднем по 6200 км автомобильных и 700 км железных дорог в год — в 2009-м их было введено в строй соответственно 1400 и 60 (!) км. За постсоветский период в стране не построено ни одного нового нефтеперерабатывающего или цементного завода. С 1992 по 2010 г. введено в строй пять новых атомных реакторов, тогда как в 1981–1990 гг. — 15. Про расходы на оборону я и не говорю. Практически полностью свернуто производство гражданской авиационной техники, грузовых судов, тракторов и сельскохозяйственных машин. Инвестиции в аграрный сектор в сопоставимых ценах снизились более чем втрое. Из 755 000 объектов незавершенного строительства, насчитывавшихся в РСФСР по состоянию на 1 января 1991 г., были закончены менее 11 %. И неудивительно, что средний срок службы оборудования в промышленности сегодня достигает 17 лет (в 1987 г. в РСФСР — 10,7 года), а коэффициент износа превышает 48,8 %, а в ряде отраслей достигает 75 % (в 1987 г. — в среднем 36 %). В 2000-е гг. мы привыкли жить не за счет дорогих нефти и газа — мы привыкли прожирать собственное будущее, жить в долг, занимая у детей и внуков.

Кризис, с которым российская экономика столкнулась в 2008–2009 гг., подтверждает эту тенденцию. В 2009 г. доля расходов на конечное потребление домохозяйств в ВВП выросла с 48 до 53,6 %, а органов государственного управления — с 17,2 до 20 % (в совокупности на 8,4 процентного пункта), тогда как доля накопления сократилась на 6,6 процентного пункта. Падение цен на нефть только ускорило проедание остатков производственного потенциала страны. И даже несмотря на все большие «инвестиционные» расходы бюджетов всех уровней, реальные показатели обновления основных фондов и реализации инфраструктурных объектов не растут. И это значит, что деньги распиливаются и вновь отправляются на потребление, в том числе и правящей бюрократии, а страна продолжает жить по инерции, черпая источники краткосрочной радости в устойчивой и долговременной демодернизации…»

До каких пор можно воровать у будущего? Лишь до тех пор, пока это будущее не наступит. И чем интенсивнее происходит разворовывание, тем быстрее это нищее будущее придет. Вы еще не видите его? А оно уже за углом…