Галина Кожевникова - Цена ненависти

Перевод с английского Елены Сивуды

Полагаю необходимым предупредить читателя, что, несмотря на всю привлекательность случая Набережных Челнов как наиболее чистого примера поведения скинхедов в условиях внешнего давления, изучение и даже простое описание данного случая оказывается сопряжено с большими трудностями.

Во–первых, Татарстан — это регион с заметно бóльшим уровнем авторитаризма, чем в среднем по Российской Федерации. Режим Шаймиева отличает очень высокий уровень контроля над СМИ — и чем дальше от Казани, тем этот контроль жестче. Общая правительственная установка направлена на сведение к минимуму «очернительской» (то есть выставляющей в неблагоприятном виде ситуацию в республике) информации. Особые усилия прилагаются для сокрытия, затушевывания и приуменьшения сложностей и проблем в межнациональных и межконфессиональных отношениях — тем более если речь идет не о титульной нации. Поэтому в контролируемых прямо или косвенно режимом Шаймиева СМИ просто невозможно найти сведения о скинхедах на территории республики (молчаливо предполагается, что их нет и быть не может). По причине «закрытости» темы центральные СМИ также не состоянии заполнить эту лакуну.

Во–вторых, специфические условия Набережных Челнов (о них будет рассказано ниже) не дают возможности опереться на независимые печатные (электронные) источники в связи с отсутствием таких источников.

В–третьих, казанские социологи из Центра аналитических исследований и разработок, которые известны рядом пионерских работ, посвященных молодежным группировкам 80–х годов в республике, не занимались и не занимаются специально изучением молодежных политизированных субкультур и взаимоотношений между ними в Набережных Челнах, сосредоточившись на других темах (криминальные группировки, гендерные исследования и т. п.).

Таким образом, единственным источником для изучения случая Набережных Челнов оказались информаторы из местной молодежной среды, преимущественно принадлежащие (или близкие) к тем или иным субкультурам. Это ограничивает возможность всестороннего изучения феномена, увеличивает уровень субъективности информации и в целом сказывается на валидности исследования. Необходимо учитывать также, что информаторы, предположительно сами вовлеченные вряд действий, выходящих за пределы правового поля (по ст. ст. 111–115 и, возможно, 213 УК РФ), даже при сохранении анонимности, вероятнее всего, склонны утаивать определенную часть информации.

Поэтому данная работа неизбежно должна страдать некоторой неполнотой и носить, во–первых, пилотный, а во–вторых, несколько схематичный характер.

Набережные Челны следует признать городом, неблагоприятным для развития субкультуры скинхедов, во всяком случае в ее ультраправом изводе. Трудно предположить, что руководство Татарстана может испытывать какие–либо симпатии и оказывать если не открытое, то скрытое покровительство сторонникам «арийской нации» и ненавистникам тюркских и мусульманских народов. Непосредственно в Набережных Челнах традиционно главой администрации города избирается татарин, а председателем горсовета — русский (или наоборот; в советский период такой парой были первый секретарь горкома и председатель горисполкома). Русские и татары являются двумя преобладающими национальными группами в городе, по численности почти равными друг другу (русских чуть больше) и дающими в сумме свыше 90% населения. Крупнейшие национальные группы за пределами этих двух — башкиры и украинцы. Достаточно высок (по сравнению с другими городами Татарстана) процент смешанных браков.

Поскольку Набережные Челны в современном их виде формировались вокруг Камского автозавода и в основном по оргнабору и по «комсомольским путевкам», традиционные родственно–соседские отношения выстраивались заново в кварталах массовой застройки и с очень небольшим учетом национального признака. Подавляющее большинство челнинцев связано с КамАЗом, объединено общей судьбой, производственными связями (поколение сегодняшних «отцов»), идеологией «ударной комсомольской стройки» и т. п. К моменту приезда в город это были и основном молодые люди, получившие советское воспитание, зачастую отобранные комитетами комсомолов и заведомо мало озабоченные национальными проблемами. Как правило, в течение первых 10–12 лет они обеспечивались достаточно комфортабельным (по советским меркам) жильем, что в сочетании со стабильными высокими заработками гарантировало высокую рождаемость (средний возраст населения в Набережных Челнах и сегодня — 33 года).

Говоря иначе, лишь незначительный процент челнинской молодежи мог получить в семье воспитание националистического толка и то почти сплошь это могла быть не русская, а татарская молодежь в «старом городе». Впрочем, численность даже такой молодежи невелика, судя по тому, что Татарский общественный центр (ТОЦ) в Набережных Челнах способен мобилизовать лишь около 800 человек, значительная часть которых — женщины старшего возраста. Набережные Челны — русскоязычный город; попытки ТОЦ в 90–е годы добиться изменения ситуации на волне «борьбы за язык» и навербовать себе больше членов и сочувствующих в Набережных Челнах не нашли понимания у местного татарского населения.

Подобная ненапряженность межнациональных отношений также не способствовала зарождению и развитию наци–скин–движения в городе.

Еще одним неблагоприятным для наци–скинов фактором является то, что с начала 90–х годов Набережные Челны стали одним из центров российского хип–хопа. Число приверженцев хип–хоп–культуры в Челнах к настоящему моменту оценивается в несколько тысяч человек. В Набережных Челнах проводятся региональные хип–хоп–фестивали «ТюБиТей–ка». Расцвет такой молодежной субкультуры, как хип–хоп — «сниженной», «дворовой», происходящей из гетто — представляется вполне органичным для города рабочей молодежи с незначительным процентом студенчества, узкой культурной базой и т. п. В 80–е годы не менее популярны в Челнах были «моталки» — местный аналог «казанских команд» и «люберов». В этом смысле увлечение молодежи хип–хоп–субкультурой в Набережных Челнах можно считать явным прогрессом.

В рамках хип–хопа в городе расцвели рэперские группы, которых насчитывается три десятка и которые пользуются большой популярностью (некоторые и за пределами Набережных Челнов, и даже за пределами Татарстана вообще). Наиболее известными рэп–группами города являются: «Big Race», «Блок», «Б.M.В.», «Spiders», «P. S.», «Пиратские копии», «В. Trad.», «Сила слов», «Карьера», «Белая нация», «Каратели P. C.». При этом «Spiders» являются девичьей рэп–группой, что для российской рэп–сцены нехарактерно.