Пирс Рид - Женатый мужчина

— А заключенным известно, кто вы?

— Пошли слухи.

Она поставила стаканы на поднос и подняла его.

— Идемте наверх.

— Разрешите, я понесу.

— Пожалуйста.

Она передала поднос Джону, взяла из ящика кухонного стола пачку «Голуаз». Джон следовал за ней, так что на крутой винтовой лестнице глаза его невольно оказались на одном уровне с ее обтянутыми джинсами бедрами; с лестницы они словно вынырнули прямо в гостиную. Это было просторное помещение, занимавшее чуть не весь этаж. У камина, в котором за решеткой потрескивал огонь, стояли три низких, обитых бежевой тканью дивана. На полу — восточный ковер, по стенам несколько картин современных художников и полки с самыми разными книгами — тут были и фолианты в коже, и дешевые издания в бумажных обложках.

Паула подошла к столику и показала, куда поставить поднос; здесь уже стояла дюжина бутылок, но ни одной с потеками на этикетке или захватанной пальцами, как у них в доме в Холланд-Парке.

— Не церемоньтесь, — сказала Паула.

— Что вам налить?

— Я выпью виски с водой. Ах ты… — Она выругалась. — Воду забыла.

— Принести?

— Я сама.

Она вскочила с дивана, подошла к двери, за которой, как он подумал, была ее спальня, и тут же вернулась с расписным кувшинчиком.

— Спускаться, подыматься — лень.

Джон налил ей виски с водой, растерянно размышляя, чего бы выпить самому, наконец взял джин с тоником и уселся напротив Паулы.

— Ну, и чем вы теперь заняты? — спросил он.

— Ничем. — Она насупилась, явно не одобряя такое начало.

— Не скучаете? — осведомился он.

— Нет. — Она снова нахмурилась, и Джон решил, что не следует больше задавать личных вопросов.

— Я посмотрел бумаги по делу Терри, — сказал он, — и, конечно, готов взять на себя его защиту, хотя особых надежд на то, что его удастся вытащить, не возлагаю.

— Но вы же видите, как это все несправедливо. — В ее голосе звучало скорее раздражение, чем тревога. — Полиция ведь подбросила улики.

— Так говорит Терри.

— Он не стал бы мне лгать.

— Он отрицает свое участие? Она ответила не сразу.

— Нет. Я уже вам говорила, он, видимо, имел какое-то отношение к грабежу, но самое косвенное. И уж конечно, не он оглушил водителя. Он не из таких. — Она отпила виски, закурила.

— И каким же образом, по-вашему, его втянули? — спросил Джон.

— Он познакомился с Джимми в тюрьме, — сказала Паула.

— Это со Стоттом?

— Джимми был под следствием за какие-то пустяки, его, собственно, оправдали…

— За что именно, не помните?

— Кажется, за ограбление кондитерской.

— Продолжайте

— Их освободили одновременно, и они вместе сняли квартиру. Джимми знал, что планируется ограбление почтового фургона, в котором повезут жалованье, ну оба и ввязались.

— Это Джимми втянул Терри?

— Да.

— А у Джимми уже были судимости?

— Не думаю. А что?

— Потом объясню.

— Кто-то определенно навел полицию, — сказала Паула, — причем кто-то из банды, иначе полиция ничего бы не узнала про Джимми и Терри.

— Выдал кто-нибудь из сообщников?

— Нет. Не осмелились бы.

— Терри говорит, будто полиция подбросила им дубинку, чулки и деньги, правильно?

— Да. И я ему верю. Не настолько же он глуп, чтобы оставлять такие улики.

— А Джимми?

— Не знаю. Я его в глаза не видела.

— Терри, значит, не устраивал вечеринку, чтобы познакомить вас со своими друзьями?

Она покраснела:

— Нет.

— Извините, но могу я вас спросить… а ваши чувства здесь не примешаны?

Она поднялась, чтобы налить себе еще.

— Что вы подразумеваете под чувствами?

— Вы не состоите с ним в интимных отношениях?

— Нет. Конечно, нет. Он же на семь лет моложе меня. Но если вы хотите знать о моих чувствах, то я действительно не хочу, чтобы он зачах за решеткой.

— Даже если он ограбил этот фургон?

— Я не думаю, что он действительно… грабил. — Она снова села на диван и подобрала под себя ноги.

Джон вздохнул:

— Не сомневаюсь, что полиция, особенно Летучие отряды [35] Отделение департамента уголовной полиции; используется в особо важных и экстренных случаях. , способна подбросить улики. Но Джимми и Терри — мелкая рыбешка, это во-первых.

— Понятно.

— А во-вторых, не представляю себе, откуда у полиции могли оказаться похищенные банкноты, чтобы их подбросить, — тогда ведь и банки должны участвовать в сговоре…

— Они же взяли не все деньги.

— Кто — они?

— Воры.

— Почему?

— В спешке они что-то оставили.

— Но, согласно данным следствия, похищено все.

— Еще бы. Просто остальное прибрала к рукам полиция. Не думаете же вы, что они откажутся от нескольких тысяч наличными?

— Вот как… То есть, по-вашему, полиция украла то, что оставили воры, но подбросила четыреста пятьдесят фунтов в качестве улики против Джимми и Терри?

— И всех остальных.

— Многовато для улики, — сказал Джон. — Пятидесяти фунтов или даже десяти было бы вполне достаточно.

— Ясно. — Паула вдруг разрыдалась. — Извините, — сказала она, размазывая по щекам слезы, и тут же громко и зло выкрикнула: — Ненавижу себя такой.

Джон поднялся, но, будучи истым англичанином, смутился не зная, как себя вести. Пауле следовало самой взять себя в руки. И хотя ему хотелось утешить ее, он не решался до нее дотронуться.

— Не отчаивайтесь, — сказал он.

— Ох, все так запуталось. Я так старалась помочь Терри; я ведь думала, он доверяет мне и говорит правду, а теперь просто не знаю… не знаю, чему верить, но все равно не хочу, чтобы его посадили в тюрьму.

— Выход один, — сказал Джон.

— Какой? — Она шмыгнула носом и перестала плакать, а Джон тем временем поднялся и пошел налить себе еще джина с тоником.

— В сложившейся ситуации любые присяжные поверят полиции, а не Джимми и Терри. Они будут осуждены, и лучшее, что им можно посоветовать, — это признать себя виновными.

— Как в прошлый раз, — сказала Паула. Джон вспыхнул:

— Признание обычно смягчает наказание.

— Это и есть выход?

— Нет. Выход состоит в том, чтобы Терри убедил Джимми взять все на себя. Если Джимми признает вину сейчас или изменит свои показания на суде, а затем выступит в качестве свидетеля и признает в ходе моего допроса, что дубинка, чулки и деньги — все принадлежало ему, тогда, поскольку это его первая судимость, он получит меньший срок, чем получил бы Терри, а Терри, по всей вероятности, будет и вовсе оправдан.

Паула закусила нижнюю губу.

— Но как убедить Джимми сделать это?

— Это уж забота Терри. Пусть попытается усовестить своего дружка, который втянул его в эту безнадежную затею, либо подкупит, предложив свою долю из сорока тысяч.

— Я могу заплатить за него, — сказала Паула.

— Нет, на вашем месте я бы этого не делал.