Владимир Большаков - Антивыборы 2012. Технология дестабилизации России

Интеллигенция в массе своей сдвинулась с левого фланга к левому центру, к социал-демократии. Прежде всего, потому, что при правительствах социалистов и социал-демократов борьба за права человека, за восьмичасовой рабочий день, за сокращенную рабочую неделю стала делом государства, профсоюзов, неполитических правозащитных организаций, Совета Европы, Европейского парламента, различных международных институтов, прежде всего структур ООН, и т. д. Коммунисты в этой борьбе перестали играть ведущую роль. Их опередили. Социализм — в виде социального государства — был построен на Западе, причем в лучшем виде, чем в странах «реального социализма», включая СССР.

Идеологическое оружие коммунистов устарело, а нового — они не нашли. Уже в силу того, что партийные иерархи слишком долго претендовали на монополию на истину. В этих условиях компартии не увидели иного приложения своих сил, иного метода завоевания власти, кроме парламентской борьбы. Но на этом поле социал-демократы оказались, однако, куда опытнее их и сильнее поддержкой капитала. Если они и предлагали коммунистам посты в своих правительствах после победы на выборах в благодарность за поддержку коммунистического электората, то это не было властью, а лишь приобщением к власти все той же буржуазии, т. е. интеграцией в систему буржуазного парламентаризма. В результате — произошла неизбежная социал-демократизация компартий Западной и Восточной Европы, что сопровождалось и потерей их влияния: западный потребитель всегда предпочитает оригинал суррогату. Странно, что Зюганов, который, даже в публичных дебатах, уже не отрицает, что КПРФ ближе к социал-демократии, чем когда-либо, этого так и не понял. Итог такой политики один — потеря исторической перспективы и возврат к основным установкам социал-демократии начала ХХ века.

Патриотические силы, которые с самого начала объединялись в России вокруг КПРФ, объективно мешают осуществлению зловещих сценариев «глобализации», даже, несмотря на то, что в последние годы многие прежние союзники компартии из числа этих сил, от зюгановцев отошли и стали действовать самостоятельно. На Западе это учли. Учли и то, что массовое обнищание населения в странах реставрированного капитализма не позволит быстро добиться ликвидации компартий. С ними приходилось считаться, хотя в период с 1991 по 2000 гг. в России и на Украине, практически во всех других странах СНГ, неоднократно принимались попытки их запрета под тем или иным предлогом. Победа коммунистов в Молдавии на президентских выборах тут скорее исключение из правил, чем закономерность. Да и не долго побыл Воронин в президентском кресле — очередная «оранжевая» революция заставила его отступить даже после победы на выборах и объявить пересчет голосов. Ну, а там дальше все пошло по сценарию украинского майдана.

Такие же сценарии заготовлены для каждой страны, где может произойти реставрация коммунизма, а вероятность такого поворота не исключена при условии резкого обострения экономического кризиса. Готовы ли к этому коммунисты РФ и других стран СНГ? Компартии, возрожденные средним партийным звеном после предательского самороспуска КПСС ее бывшими лидерами, получили поддержку не только ветеранов, военнослужащих, бедствующих слоев населения и патриотической интеллигенции, но и со стороны, казалось бы, вовсе «неподходящих» союзников. В РФ вместе с коммунистами выступали представители казачества, ряд православных иерархов, националистические лидеры, сторонники панславизма. События октября 1993 года в России показали, что на постсоветском пространстве все еще существует риск гражданской войны. Архитекторы глобализации не могли допустить такого рода социальных катаклизмов. После 1993 года был взят курс на постепенную маргинализацию компартий путем их дробления, дискредитации, финансового удушения, информационной изоляции и др. Акценты были смещены. Началась вторая «холодная война». Массированная информационная и идеологическая обработка населения с помощью подконтрольных реформаторам и олигархам СМИ, использование жульнических технологий в ходе президентских и парламентских выборов позволили к 2000 году оттеснить коммунистов и их союзников в национальных парламентах в парламентское меньшинство. В немалой степени дискредитации коммунистических идей способствовали сами новые партийные номенклатурщики, интегрировавшись во власть. Чего стоит один только флирт руководства КПРФ с олигархами! И только бы это! Выше говорилось о том, как бывший первый секретарь Орловского обкома КПСС Егор Строев, став Председателем Совета Федерации, а затем губернатором Орловщины, превратил этот край в свою криминальную вотчину, где правили воровские авторитеты и коррупционеры. И он не одинок. О том, чем «прославили» КПРФ бывшие партийные бонзы вроде Тулеева и Максюты еще будут вспоминать не раз. Антикоммунисты активно используют такие «показательные примеры». Кстати не случайно, что и после победы Медведева, несмотря даже на его призывы уважать историю России, в том числе достижения советского периода и победу в Великой отечественной рассматривать, как победу во имя России и ее величия, антисоветская пропаганда по всем каналам российского телевидения лишь усилилась. Направлено все это в первую очередь на обработку молодежи, чтобы предотвратить ее увлечение левыми идеями. И само собой — на изоляцию компартии. Где теперь «красные губернаторы» и их «красный пояс», которым потрясал Г.Зюганов? Где боевая красная фракция в Думе, составлявшая едва ли не большинство нижней палаты? Где массовая поддержка коммунистов на выборах во все органы власти? Лидеры КПРФ растеряли все эти позиции за какие-то шесть-семь лет — с 1993 по 2000 г.

Техника раскола сработала. Распался Народно-патриотический союз России (НПСР), в котором КПРФ играла ведущую роль. Расколота была аграрная партия, прежде поддерживавшая коммунистов. Отошло от партии Движение в поддержку армии. На президентских выборах 2000 года у лидера КПРФ отобрали голоса не только правые, но и его бывшие ближайшие соратники по НПСР и КПРФ — Тулеев и Подберезкин. По второму разу противники коммунистов победили на президентских выборах по всему СНГ в 1999–2000 гг. Сказался и фактор прихода к избирательным урнам нового поколения деидеологизированной молодежи — уже голосовали те, кому в 1991 году было всего 9 лет.

В России искусственно созданный ура-патриотический угар в связи с войной в Чечне сыграл на руку правым и заставил часть электората «красного пояса» поддержать Путина. После победы на выборах в Думу и президентских выборов 2000 года правые силы России получили внушительную монополию на власть. На Западе сразу же после избрания Владимира Путина на пост Президента РФ с надеждой заговорили о том, что он станет «российским Пиночетом». Но Россия — не Чили. Население в массе своей, хотя и не поддерживает активно компартию, все же придерживается левых взглядов и ностальгирует по советским временам. Вот почему еще до избрания Путина его политические стратеги предложили коммунистам своеобразное партнерство — создание якобы «двухпартийной» системы по американскому образцу, в которой сформируется более широкий, чем нынешний СПС, союз правых сил и столь же многоликий союз левых сил (КПРФ, аграрии, ДПА, социал-демократы во главе с Горбачевым, российские социалисты всех мастей, а там, чем черт не шутит, и Ампилов, и Лимонов, и др.). По-своему воссоздавалась ситуация, существовавшая в РСДРП до революции 1917-го, когда Ленин был вынужден, чтобы спасти партию, заявить, что необходимо «прежде, чем объединиться, решительно разъединиться». Зондировалась даже возможность вхождения КПРФ в пропутинский блок «Единство». Совместные действия КПРФ и этого блока при выборах Селезнева на пост спикера и при распределении думских руководящих должностей вызвали немедленные обвинения правых и центристов в сговоре КПРФ с Путиным. В Кремле, однако, сценарий такого сговора понравился. Началось повсеместное переманивание сначала «красных губернаторов», а затем и менее сановных коммунистов в «Единство», а затем в созданную на его базе «Единую Россию». Щедро раздавались обещания ввести коммунистов в новое правительство Путина. По сути, для КПРФ был заготовлен тот же вариант, который был во Франции применен для ФКП — вхождение в правительство левых сил и «разделение ответственности» за его политику укрепления буржуазного государства. Для коммунистов России такой вариант уже был опробован с вхождением Маслюкова в правительство Е.Примакова при Ельцине. Они составили, как говорят специалисты, «самый либеральный бюджет за всю историю РФ». Это привело коммунистов только к «потере лица». К еще большей потере лица привело разоблачение связей КПРФ с олигархами — включение их в партийный список, зондаж Березовского в попытке получить от него финансовую поддержку и т. д. КПРФ вырастила в своих рядах собственных олигархов, таких, как русско-кипрский предприниматель Видьманов, как содержатель игорного дома Владимир Семаго, впуталась в связи с криминалом. Да и авторитет Зюганова не растет, когда он нахваливает Медведева с Путиным, а его фракция голосует в Госдуме за антинародные законы, представленные правительством. Но — такова цена интеграции оппозиции, вхождения КПРФ во власть.