Рауль де Ренне - Тайный смысл нынешних и грядущих событий

Неизбежность столкновения с Англией, или ради Англии с какой либо другой державой, прежде всего и лучше всего сознавали сами творцы Германской Империи.

Немедленно же после своего триумфа 1871 г. они начали готовиться к этому столкновению. Всем теперь известно, как постепенно вся Германия превращалась как бы в военный лагерь и в фабрику военных орудий и военных припасов. Вся промышленность была постепенно милитаризована, т.е. организована так, чтобы с момента объявления войны она могла быть немедленно использована для военных потребностей. Народное настроение также милитаризовывалось, т.е. во всем народе создавалось воодушевление к вооруженной борьбе ради защиты своих национальных задач.

Для того, чтобы не остаться одинокой в предстоящем ей столкновении с Англией и с жаждущей реванша Францией, Германия ищет союзников и находит их в лице АвстроВенгрии и России. К ее несчастью, однако, ея неумеренно личная политика в отношении

России вынудила Русского Царя Александра III порвать с ней союз и принять меры к ому, чтобы сбросить с России экономическое иго ея политики. В этих видах она порывает с

Германией и заключает союз с Францией, вследствие чего Германия попадает как бы между зубцами клещей. С течением времени она понимает ошибочность своей политики, старается ее исправить и ищет союза с Россией. Однако влияние интернациональных

Лож, членами которых были все более или менее видные русские дипломатические чины, мешает ей этого достигнуть. Даже когда при личном свидании Императора Вильгельма II и

Николая II в Бьерке (в Финском заливе) обоими монархами был уже подписан договор, взаимно обеспечивающий обе державы на случай войны с третьей силой, то даже тогда, благодаря вмешательству и давлению враждебной Германии англо-прусской дипломатии, договор этот был уничтожен. (Договор этот, подписанный обоими Монархами, был с русской стороны скреплен генерал-адъютантом Бирюлевым. Когда он попал в руки

Министра Иностранных дел Извольского, тот этот последний сообщил содержание его

Английскому послу. Благодаря последующему затем давлению английской дипломатии договор был уничтожен).

Настал, наконец, день сведения счетов. Германия, по только что изложенным причинам, оказалась в одиночестве. Ибо нельзя же было считать серьезным союзником лоскутные войска лоскутной Австро-Венгерской Империи среди которых можно было положиться только на незначительные по численности чисто венгерские военные дисциплины. Остальные же части, составлявшие смесь всевозможных народностей с преобладанием враждебно настроенного славянского элемента, с военной точки зрения представляли только отрицательную ценностью Еще менее можно было принимать в расчет небоеспособность румынских войск с их неустойчивым командным составом.

Таким образом, в решительную минуту Германия была предоставлена сама себе.

Тем не менее, она в сущности говоря, сама спровоцировала войну, понадеявшись на свой военную мощь и патриотическую сплоченность всего своего населения. Ея трагедия в том, что она не видела, что на провоцирование этой войны она в свою очередь была спровоцирована интернациональной силой, в интересах которой было вызвать эту мировую бойню, результатом которой должно было быть не только уничтожение одних и ослабление других из стоявших на ея дороге государств, но и внесение хаоса в мировую политическую и экономическую жизнь. Впрочем этого провоцирования не заметили ее даже и Англия, несомненно заранее знавшая о готовящейся войне, но обольщавшаяся мыслью, что именно она, и только в своих интересах, готовит при посредстве своих Лож ловушку Германии и остальным континентальным державам.

Разразилась мировая война. Для лиц, знавших действительный смысл событий и знакомых с тайными движущими силами мировой политики, было с самого начала ясно, что победить должна та сторона, на которой стояла Англия, а следовательно и та тайная мировая сила, которая пользовалась Англией в качестве своего авангарда.

Когда же Германия была разгромлена и понесла уже возмездие за свою измену, то мировая сила, почти уже не скрываясь, взяла в свои руки бразды дальнейших судеб европейских держав-победительниц и побежденных.

Естественно, что та сила, которая спровоцировала войну и которая ею втайне руководила, должна была играть доминирующую роль при зафиксировании и ея результатов. Ибо эти результаты должны были вылиться именно в те формы, которые были ей нужны и которые должны были быть ничем иным, как новым звеном в цепи выковываемой ею для порабощения мира.

И действительно, мы видим, что главную, почти диктаторскую роль при выработке мирных условий играл президент Северо-Американских Соединенных Штатов

ВИЛЬСОН, чья фигура, как одного из виднейших представителей этой оккультной силы, выяснена уже с достаточной полнотой не только неосторожными откровениями его ближайших сотрудников, но и всей сущностью и смыслом вызванных им в политической жизни явлений. Правда, почти и все остальные участники мирной конференции были более или менее крупными функционерами Лож, за спиной которых стоял и стоит

Великий Интернационал, но несомненно, что Вильсон был много глубже посвящен в тайные замыслы и цели мирового сверхправительства, чем кто-либо из его сотрудников, выкраивавших вместе в ним новую географическую карту и диктовавших миру новые политические и экономические условия жизни. Общность же идеологических основ, которыми были проникнуты все действующие лица Версальской конференции и подготовленность их к восприятию директив, исходивших из общего для всех Лож невидимого центра, облегчали Вильсону его задачу. Задача же эта заключалась в том, чтобы создать из Европы кипящий котел политических, национальных и иных страстей и подготовить ее к хаосу, который должен наступить, как очередной этап на победном пути

Великого Интернационала.

В частности, Германия в этой тактической задаче предназначена была совершенно особая, чрезвычайно сложная роль, ни разу еще не встречавшаяся в мировой истории.

В предыдущих главах был уже раскрыт и объяснен тайный замысел

Интернационала. Ему для торжества его империализма надо было сначала разрушить все основы существующего государственного порядка и народного быта и затем уже на развалинах их создать нужную ему государственную форму. К подобной работе уже приступили на территории несчастной России. Она уже была под властью

Интернационала, надевшего там на своих агентов маску коммунизма и большевизма, и на ней уже производилась первая, разрушительная часть программы. Но остальные народы

Европы не были еще достаточно подготовлены к зарождению их большевизмом, т.е. к превращению их в взбесившееся стадо двуногих животных, истребляющих и друг друга и все вокруг себя по методам и указке III интернационала. Хотя к тому времени помешательство умов `культурных` народов достигло уже высокого предела и самое понятие `культурности` измерялось степенью, до которой доведена уже смута в умах народов и их правителей, тем не менее почва для пан-европейского большевизма не достаточно еще созрела. Необходимо было ее сначала как следует удобрить и обработать