Сергей Комков - Тень Большого брата над Москвой (сборник)

Но большую часть региональных вузов вообще ждет полная трагедия. Ринувшаяся в центральные города молодежь, даже после того, как ее «попросят» из престижных вузов, назад уже не вернется. И многие региональные вузы окажутся на грани банкротства по причине отсутствия студентов. А, следовательно, — и финансирования.

Эти апокалиптические картины могут показаться сегодня кому-то не реальными. Но, история — вещь упрямая. И Россия неоднократно проигрывала от того, что не желала учитывать уже имевший место исторический опыт.

Много раз и на разных уровнях мне приходилось рассказывать о событиях 1967-68 годов во Франции. Именно там впервые родилась идея проведения, так называемого, единого тестового экзамена. Для того, чтобы, как заверяли его создатели, уравнять шансы на получение высшего профессионального образования молодежи из Метрополии и бывших колониальных территорий. Закончилось это массовыми выступлениями молодежи и студентов осени 1968-го года, которые привели, в конечном итоге, к отставке правительства генерала Де Голля. И уже в 1970-м году Общественная Палата Франции предложила руководству страны незамедлительно отменить этот самый «тестовый экзамен». Иначе, как утверждали члены Общественной Палаты, через три-четыре года системе высшего профессионального образования Франции придет конец.

Похоже, что мы наступаем на те же грабли. И делаем это осознанно. Кому-то очень не терпится окончательно похоронить всю систему высшего профессионального образования великой страны под названием Россия.

Заказчики этого преступного плана, как всегда, находятся в тени. А вот исполнители известны. Это бывший министр образования России Владимир Филиппов, давший старт преступному «эксперименту» под названием «ЕГЭ». Это бывший руководитель Рособрнадзора Виктор Болотов, ловко спрятавшийся сегодня в Российской академии образования. И, конечно же, нынешний министр образования и науки Андрей Фурсенко. Именно он несет сегодня всю полноту ответственности за шабаш, разразившийся в системе российского образования.

Но Россия, в отличие от ведущих развитых стран мира, имеет одну уникальную особенность: ни один из высокопоставленных российских чиновников пока еще не понес реальной ответственности за свои «реформы», доведшие страну до полного социального и экономического коллапса. Ни один из них не пустил себе пулю в лоб и не накинул себе на шею петлю, как это сделала год назад несчастная учительница, похоронившая под развалинами своей школы пятерых школьниц-красавиц. Нет, они этого не сделают. Потому что для этого нужно иметь честь и совесть. А с этим у наших чиновников явный дефицит.

Но, зато совесть сохранилась у нас. И мы должны сделать все возможное для того, чтобы твердо указать им на дверь. И сохранить, пока еще не поздно, остатки нашего некогда самого лучшего в мире образования.

Сегодня еще такая возможность имеется. Завтра будет поздно».

1

Сегодня Вера Александровна проснулась очень рано. Всю ночь ее мучили неясные предчувствия. А под утро вдруг явился образ Божьей Матери с младенцем Иисусом на руках.

Божья Матерь почему-то очень грустно взирала на окружающий ее мир, и в глазах ее стояли слезы.

Доковыляв своей старческой походкой до умывальника, Вера Александровна долго спускала застоявшуюся за ночь воду. Затем несколькими большими пригоршнями ополоснула себе лицо, аккуратно растерлась мягким вафельным полотенцем и направилась в свою маленькую импровизированную кухоньку.

Там долго пыталась заваривать себе кофе.

Но образ Богородицы никак не покидал ее. И она, едва допив горячий обжигающий внутренности напиток, засобиралась в дорогу.

Дорога от дома до мастерской всегда занимала у Троицкой много времени. Но сегодня она показалась вообще нестерпимо долгой.

Едва выбравшись из павильона станции метро «Смоленская», она быстро, насколько ей позволяли больные ноги и предательски непослушная палка, зашагала по Арбату.

Местные арбатские художники и уличные продавцы уже развешивали на своих импровизированных витринах-стеллажах картины, шапки-ушанки, всевозможные побрякушки и дешевые разрисованные ситцевые платочки с традиционными русскими мотивами. А рядом нестройными рядами расставляли матрешек, имеющих обличие ряженных российских красавиц или российских политиков.

Веру Александровну всегда удивляло, что иностранцам больше всего по душе приходятся именно эти матрешки с бывшими советскими или российскими политиками: Лениным, Сталиным, Брежневым, Горбачевым, Ельциным. А в последнее время здесь даже появились матрешки с изображением Путина и Медведева.

Это было весьма забавно и наводило на странные мысли. Потому что сам смысл этой куклы с пустым нутром, в котором могло прятаться все что угодно, был весьма символичен. Любая из матрешек в облике политического деятеля чем-то напоминала знаменитого Троянского коня. И не понимать этого мог только полный идиот. Поэтому Троицкая каждый раз ненадолго останавливалась напротив лотков, торгующих этими политическими персонажами, чтобы понаблюдать за реакцией подходящих к ним иностранцев.

Впрочем, сегодня матрешки волновали ее меньше всего.

Быстро проковыляв мимо всего этого политического парада, она привычно кивнула бронзовому Булату Окуджаве, стоящему почти напротив ее заветной арки, и зашла во двор.

Возле здания арбатской управы несколько человек о чем-то оживленно переговаривались. Среди них Вера Александровна сразу же узнала заместителя главы управы — даму средних лет с ярко накрашенными губами и потухшим нагловатым взглядом. Та, завидев ковыляющую по двору художницу, кому-то кивнула в ее сторону, отдала несколько отрывистых указаний и скрылась внутри здания. На улице остались лишь несколько рабочих китайского типа и тележка с газовыми баллонами.

Почему-то именно эта самая тележка сразу насторожила Веру Александровну, и она ускорила шаг.

Как обычно говорят в подобных случаях, предчувствия ее не обманули. Внутренний замок на металлической двери, ведущей в ее мастерскую, был аккуратно вырезан. На ней красовались свежие, недавно приваренные петли с огромным амбарным замком.

Кроме того, вся она была облеплена бумажными полосками.

Подойдя поближе, Вера Александровна попыталась прочесть то, что было на них написано: «Опечатано. Не вскрывать! МУП «Наш Арбат».

Художница еще некоторое время в растерянности постояла напротив своей наглухо запечатанной студии. Затем полезла в старенькую дамскую сумочку, с трудом извлекла из нее мобильный телефон и начала трясущимися от волнения руками набирать номер.