Кирилл Танаев - Война и мир Дмитрия Медведева

Казахстан – особая статья. Мы стараемся проводить многовекторную политику. Но Казахстан, по большому счету, единственный большой союзник России в Центральной Азии. Об остальных этого сказать нельзя. С другой стороны, безусловно, на особом положении находится Китай. Это можно проследить по Посланиям президента Назарбаева. В последних Посланиях Россия и Китай находятся рядом. Либо через «и», либо через тире. Насколько это правильно – большой вопрос. Но, к примеру, Айдос Саримов заявляет, что русское культурное поле сокращается и Россия вроде как здесь уже никому не нужна, что мы теперь будем учить английский и китайский. А есть еще и Нурлан Еримбетов, который заявляет о прямо противоположных вещах.

Тем не менее факт есть факт – на уровне элит опасений в отношении Китая нет. Наоборот, Китай рассматривается как достаточно весомая альтернатива России и Западу, причем не только в экономике, но и в вопросах обеспечения региональной безопасности. Я люблю эту страну, но подобная политика – абсолютное непонимание того, что такое Китай, и абсолютное непонимание его политики. К Китаю, к любому китайскому предложению надо относиться с определенной долей скепсиса. Все, что делает Китай, он делает исключительно в интересах Китая. Именно Китая, а не Казахстана или Центральной Азии.

Все инициативы Китая направлены на интересы собственной национальной безопасности, и никак иначе. Конечно, прогнозы алармистов о том, что китайские войска могут однажды оказаться на территории Казахстана, исключены. Есть концепция использования Вооруженных сил Китая. ШОС в этом смысле – единственное исключение. Концептуально Китай не воюет за пределами своей территории и не посылает собственные войска за пределы собственной страны. Концептуально Китай не состоит ни в каких блоках. Это абсолютно самостоятельное государство, самодостаточное. Появление китайских вооруженных сил на территории Центральной Азии исключено. Этого не допустят ни Россия, ни Америка – в этом вопросе они будут солидарны.

Проблема талибов, вектор которых, как считается, будет направлен в сторону севера, тоже преувеличена. Всем надо уйти оттуда, создать вокруг Афганистана пояс безопасности и дать возможность самим афганцам разобраться. Будет гражданская война, но они разберутся. Пусть лучше будет гражданская война, чем война с оккупантами. За пределы Афганистана эти разборки не выйдут, если в них не будут вмешиваться. Но через границу ничто не должно идти – ни оружие, ни наркотики. Когда же афганцы разберутся и выдвинут собственное руководство, им надо оказать экономическую помощь – не вливая деньги, а строя дороги, заводы, фабрики.

Изменение картины региональной безопасности произошло и после инцидента в СУАР. Изменение в том смысле, что этот конфликт – впервые после тридцатых годов – приобрел яркую этническую окраску. Били уйгуров и били ханьцев. Это четкая этническая проблема. Поскольку этот конфликт приобрел отчетливое этническое звучание, он, так или иначе, оказывает влияние на безопасность в Азии. Уйгуры живут и у нас, и они тоже недовольны своим положением. Это нормальный этнический вопрос – стремление большого этноса поучаствовать, занять свое место во власти. Но, с образованием независимых государств на территории Центральной Азии, мы развиваемся в этнократическом ключе. В Казахстане во власти преобладают казахи, в Узбекистане – узбеки. Идет вытеснение остальных этнических групп. Корейцев, уйгуров, русских. Это факт, это жизнь, с этим надо считаться.

То же самое происходит в Синьцзяне. Но особенность в том, что раньше эти разборки имели характер уйгурско-властных. То есть уйгуры выступали против власти. Не против ханьцев, а против власти. Теперь же чисто этническая разборка. И это опасно – ведь дурной пример заразителен.

Еще пример – недавно было опубликовано интервью, в комментариях к которому кто-то сказал: в Казахстане завтра ОМОН начнет бить русских. Как себя русские поведут? Как поведет себя Россия? А ОМОН у нас казахский. Все может быть.

Сейчас стало модным понятие soft power – «мягкая сила». У России мало возможностей, чтобы двигаться в рамках этой системы. Ведь что такое «мягкая сила» в американском понимании? Это Голливуд, он на первом месте. Второе – это экономика, которая тянет инвестиции, вклады. Третье – это американская поп-культура, образ жизни. Чем может похвастаться Россия в этом отношении? Сериалами, которые никто не смотрит? Хороших фильмов мало, уровень образования катастрофически падает, оно становится недоступным. Послать своего ребенка учиться в МГУ – довольно проблематично, это дорогое удовольствие. Культурное влияние на постсоветском пространстве утрачивается. России нечего предложить. Поэтому возможности России в плане soft power ограничены.

Нет главного – идеологии.

Если бы Россия предложила геополитический проект, во имя которого можно было бы бороться, если бы было понимание, что нас защищает евразийское пространство, можно было бы что-то сделать. Но Россия ничего такого не предлагает.

Нет даже более или менее озвученной политики в отношении Центральной Азии. Да и в отношении СНГ тоже. Есть декларации о российских приоритетах, но это все – голые декларации.

Надежда Кеворкова –специальный корреспондент газеты «Газета»

Побывать в Иране и не заинтересоваться им невозможно. Даже те несколько десятков путешественников из числа активных блогеров и агностиков, кто изливает в Сети яд в связи с нынешними событиями, нет-нет, а вспомнят сердечно каких-нибудь иранцев, мечеть, ряды медников, поворот дороги, гладь пустыни, вид с горы или что-то из рукотворной красоты, производимой здесь в немыслимых количествах.

Вот, пожалуйста: девушка осталась равнодушной к Персеполю и Ширазу, слыхом не слыхивала о Саади и Хафизе, но затрепетала при виде сосуда для слез на базаре.

Что же касается понимания политического момента, то мне придется несколько отойти от клише «кровавый режим», который довлеет над большинством перьев, скрипящих в СМИ и Сети.

Соседи по судьбе

Иран и Россия, будучи соседями, бесконечно далеки друг от друга. При этом обе страны являются объектами все возрастающей ненависти западных правящих слоев, которые по недоразумению называют элитами. Эта ненависть имеет разные формы и поводы для Ирана и для России. Но все очевиднее, что обе страны станут рано или поздно объектами военной атаки Запада.

Специально для прагматиков: в совокупности Иран и Россия обладают более чем половиной мировых запасов газа. И обе страны активно работают на то, чтобы у Китая был доступ к их нефти, что любой ценой хотят предотвратить США.