Елена Обичкина - Франция в поисках внешнеполитических ориентиров в постбиполярном мире

232 Le Monde, 5 mai 1999.

233 Ibidem.

234 Известия, 6 апреля, 8 мая 1999.

235 Известия, 6 апреля 1999. Le Monde, 23 avril 1999.

306

к быстрой капитуляции Белграда, ни к радикализации сербской оппозиции

против Милошевича. Но они повлекли за собой патриотическое сплочение

сербов, наращивание этнических чисток и в итоге, из-за огромного скопления

беженцев, угрозу гуманитарной катастрофы, которая угрожала сопредельным

с Косово странам, и без того переживающим серьёзные экономические и

политические трудности. США, европейские страны, Канада и Турция решили

открыть свои двери 100 тыс. беженцев, продолжая оказывать тем, кто нашёл

приют в балканских странах, гуманитарную помощь. Франция выделила на

эти цели 75 млн.франков236, однако заявила о том, что не намерена принять

«массу» беженцев. Она предпочитала их пребывание в соседних с Косово

странах и посылку туда гуманитарной помощи. «Крайне важно, чтобы

беженцы могли возвратиться домой», - так пояснил французскую позицию

Л.Жоспен237.

В то же время, для восстановления справедливости в отношении

косовских албанцев страны НАТО впервые использовали бомбардировки

суверенного европейского государства, что привело к лишениям и жертвам

среди мирного сербского населения. Через месяц после начала операции

французский президент заявил: «Надо решительно продолжить начатую

операцию, делая всё для того, чтобы она не затронула гражданское

население»238.

Это заявление президента было сделано в связи с решением

С.Милошевича об одностороннем прекращении огня в Косово. НАТО решила

не прекращать бомбардировок, пока Милошевич не выполнил её условий из

пяти пунктов:

- прекращение наступления югославской армии и полиции и репрессий в

Косово,

236 Le Monde, 5 avril 1999.

237 Германия и Австрия, например, заявили о готовности принять 10 тыс. беженцев каждая: La Libйration, 5

avril 1999. На деле во Франции оказались 2 354 косовара, в то время, как в Великобритании – 330: Известия, 8

апреля 1999.

238 Le Monde, 5 mai 1999.

307

- отвод оттуда всех военных и полицейских сил,

- обеспечения права беженцев вернуться в Косово,

- возвращение к политическим рамкам косовского урегулирования на

основе соглашений в Рамбуйе (автономии Косово),

- ввод в Косово международных сил безопасности (KFOR)239. Позже

Ж.Ширак озвучил другой вариант – ввод сил по поддержанию мира под

эгидой СБ ООН240.

Однако, с этого момента вновь, как и в преддверие переговоров в

Рамбуйе, обнаружилось расхождение между позицией США и некоторых

европейских стран, в первую очередь Франции, по вопросу о перспективах и

путях косовского урегулирования. США делали ставку исключительно на

силовое давление, в данном случае – на наращивание бомбовых ударов, чтобы

вынудить Белград к капитуляции. Европейцы хотели вернуться к

первоначальной стратегии, которую во Францию называли “стратегией

двойного пути”: военная угроза и поиски дипломатического разрешения

конфликта241.

За этими расхождениями стояло разное видение будущего европейской

безопасности. Американцы представляли её организацию в виде “трезубой

короны”, каждая вершина которой соответствует определённой задаче, и

модель её действия должно было опробовать Косово: НАТО обеспечивает

безопасность и оборону, ЕС – дипломатию и экономическое развитие, ОБСЕ –защиту прав человека242. В косовском кризисе ЕС был инициатором

переговоров в Рамбуйе, ОБСЕ посылал в Югославию гражданских

наблюдателей, НАТО руководила военной операцией против Белграда. Выше

было сказано, чем европейцы мотивировали необходимость силового нажима

на С.Милошевича. Американцы же были заинтересованы в начале военной

239 Le Monde, 8 avril 1999.

240 Вариант, предложенный Ж.Шираком в теле-радио-обращении 3 мая: Le Monde, 5 mai 1999.

241 Le Monde, 25 mars 1999.

242 Le Monde, 23 avril 1999. Р.3.

308

операции, потому что она должна была продемонстрировать преимущества

новой американской стратегической концепции (предложенной взамен

прежней 1991 г.). Эта операция позволила опробовать в Европе сценарий

«войны высоких технологий». В более общем плане, её успех снял бы все

вопросы относительно необходимости существования НАТО и американского

присутствия в Европе после окончания холодной войны. То, что война не

закончилась, как это, видимо, предполагалось, к 23 апреля, т.е. к юбилейному

вашингтонскому саммиту НАТО, приуроченному к его пятидесятой

годовщине, несколько омрачило юбилейные торжества.

Сразу после начала бомбардировок политический обозреватель газеты

“Монд” А.Фрашон писал: “Вмешательство европейцев в Косово необходимо и

Европе – дабы подтвердить реальность Единой оборонной политики и

политики безопасности ( PESC –фр.) и европейской обороны, и американцам, поскольку в США далеко не все готовы к роли единственного мирового

жандарма»243. В начале апреля министр обороны А.Ришар, как бы отвечая на

тот же вопрос ( а именно он стоит за всеми французскими комментариями к

событиям), объяснял единодушие президента и премьер-министра в косовском

вопросе тем, что “они исходят из общего подхода к проблеме. Оба имеют

идентичное и очень реалистичное видение Европы – видение, в котором

доминирует стремление создать противовес американской мощи”244.

Здесь мы возвращаемся к вопросу о разрыве и преемственности

дипломатической традиции голлизма в связи с участием Франции в натовской

операции против Югославии. Французские дипломаты были не согласны с

обвинениями в том, что Франция поддалась влиянию США. Для них значение

участия европейцев в операции состояло скорее в том, что « впервые в нём

проявилась единая европейская внешняя политика, инициаторами

которой были Франция и Великобритания. Впервые речь шла о совпадении

243 L’Amйrique et le besoin de l’Europe // Le Monde. – 1999. - 25 mars.

244 Le Monde, 9 avril 1999. Р.16.

309

взглядов европейцев (начиная с заседаний контактной группы, в которой

участвовали также Германия и Италия), отличных от линии США /…/.

Однако, чтобы обрести истинную реальность, этот знак должен

сопровождаться волей европейцев к созданию средств проведения их

собственной политики, как об этом заявили Франция и Великобритания в Сен-

Мало»245.

Интересно, что, поддерживая бомбардировки, французы были

настроены антиамерикански. Он считали, что основой мотив США в

Балканской войне – удовлетворение собственных амбиций и военных

интересов, а не защита прав человека и что основную роль в системе

европейской безопасности должна играть Европа, а не США. Для американцев

речь шла о вмешательстве в Европейские дела, в то время как для европейцев