Евгений Примаков - Конфиденциально. Ближний Восток на сцене и за кулисами

Определенность выбора, сделанного израильским руководством, была подтверждена событиями, которые не заставили себя ждать. Вернувшись в правительство, Бен-Гурион с помощью Даяна стал готовить операцию против египетского армейского подразделения в Газе, которая по соглашению о перемирии 1949 года была отдана под административный контроль Египта. Ровно через неделю после возвращения Бен-Гуриона из кибуца в пустыне Негев массированная атака на Газу была осуществлена. Штаб египетского подразделения был разрушен, убито 38 и ранено 30 египетских солдат и офицеров. Шарет, убедившись, что не в состоянии оказывать реальное воздействие на ход событий, ушел в отставку.

Операцию в Газе некоторые авторы, описывающие этот период развития ближневосточного конфликта, справедливо называют открытым объявлением войны Насеру и его направлению национализма. Это, естественно, было понято и самим Насером.

И все-таки неправильно было бы представлять новое египетское руководство в качестве однозначно ориентирующегося, вплоть до операции в Газе, на замирение с Израилем. Даже взяв курс на снятие напряженности с Тель-Авивом, Насер ужесточил блокаду Тианского пролива, заперев таким образом залив Акаба, где находится израильский порт Эйлат. Однако это делалось в условиях, когда он убеждался, что линия Шарета не находила поддержки в самом Израиле. Те, кто выступал за мир с арабами, стремился отойти от воинственной линии расширения территории Израиля за счет соседних арабских стран, оставались в меньшинстве. В то же время Насер не хотел идти на сепаратное соглашение с Израилем, особенно в условиях своего становления в качестве общеарабского лидера. Но вступить на путь, ведущий к урегулированию, он стремился.

Нельзя отрицать, что изоляция Шарета и широкая поддержка ястребов в Израиле — Бен-Гуриона, Моше Даяна, Лавона и других — была во многом предопределена угрозами ликвидировать Государство Израиль. Вслух об этом говорил бывший лидер Организации освобождения Палестины Ахмед Шукейри. В 60-х годах бездумно и, как выяснилось, во вред себе использовали этот лозунг Арафат и его окружение. Однако уже в марте 1977 года на сессии Национального совета Палестины в Каире было принято официальное решение о цели борьбы — создании палестинского государства не вместо Израиля, а фактически наряду с ним, на Западном берегу реки Иордан и в секторе Газа. А из моих встреч с Арафатом я узнал о такой идее за шесть лет до этого решения. Но об этом далее.

Экстремистские призывы нанесли большой ущерб арабам. Но смею утверждать, что и руководители «прифронтовых» арабских государств цели уничтожения Израиля перед собой не ставили даже во время войны в 1973 году, начатой Египтом и Сирией. Я мог сделать этот вывод из ряда откровенных бесед с Анваром Садатом, Хафезом Асадом, королем Хусейном.

Разногласия между Великобританией и Францией, с одной стороны, и Соединенными Штатами — с другой, по поводу Ближнего Востока существовали. Это были не антагонистические противоречия, а именно разногласия. Традиционные колониальные державы к этому времени уже начинали понимать, что ни старыми методами, ни противодействуя американской экспансии они не смогут вернуть свои позиции. Париж, возможно, пришел к такому выводу несколько позже, чем Лондон, пытаясь силой сохранить свое господство над Северной Африкой.

Но при всех разногласиях общая политическая линия США, Великобритании и Франции в отношении арабского мира образовывалась на базе стремления втянуть суверенные арабские государства в военные блоки, руководимые Западом. Это стремление подогревалось опасением, что ряд независимых арабских стран примкнет к советскому лагерю. Набирала силу холодная война…

Вашингтон упорно хотел втянуть Египет в военный блок, намеренно затягивая вопрос о сделке по продаже оружия. Не вышло с «исламским союзом», тогда США выступили инициаторами двустороннего турецко-пакистанского блока, рассчитывая превратить его в «ось» широкого военного союза с обязательным участием в нем арабских государств. Но насеровский Египет оставался в стороне. Его не расположил к военному союзу отказ США от первоначального стремления подключить к нему и Израиль.

24 февраля 1955 года Вашингтону и Лондону удалось оформить турецко-иракский военный союз, получивший название Багдадского пакта (впоследствии СЕНТО). К нему официально присоединилась Великобритания, а затем Пакистан и Иран. США формально оставались за пределами СЕНТО.

Египет выступил против Багдадского пакта. Главным мотивом резко отрицательного отношения к Багдадскому пакту была уже не неудача с закупкой американского современного оружия. В Каире не могли не видеть, что, вступив в пакт, Ирак обрел военную помощь со стороны США. Но Ирак, находившийся в то время под руководством проанглийских короля Фейсала и премьер-министра Нури Саида, не мог стать и не стал примером для насеровского Египта. А прямая оппозиция к Багдадскому пакту возникла по той причине, что с его помощью Египет попытались изолировать от других арабских стран.

После свержения в Сирии проамериканского режима Шишекли и формирования правительства во главе с лидером Национальной партии Сабри Асали особой заботой Вашингтона стало не допустить создания египетско-сирийского противовеса Багдадскому пакту. 26 февраля 1955 года посол США в Дамаске вручил сирийскому правительству памятную записку, в которой было предложено Сирии отказаться от подписания оборонительного союза с Египтом. Когда Сирия отвергла эту рекомендацию, началась кампания давления на эту страну, которая проявилась в резком обострении отношений с Сирией Турции и Ирака, атаках Израиля, наконец, убийстве патриотично настроенного помощника начальника Генерального штаба сирийской армии Аднана Малики. Вашингтон предпочел действовать в тот период чужими руками.

Так было и тогда, когда Антони Иден, перед назначением премьер-министром в апреле 1955 года, предложил Насеру «пряник»: направил ему секретное послание, в котором в обмен на прекращение насеровской кампании против Багдадского пакта обещал не принимать в него ни одну арабскую страну, кроме уже вступившего в пакт Ирака. Это послание свидетельствовало, насколько действенной становилась египетская пропаганда, особенно когда из Каира начала вещать радиостанция «Голос арабов», которую слушал весь арабский мир. 20 октября 1955 года оборонительный египетско-сирийский союз был подписан.

По-видимому, для американцев было неожиданным, что к союзу присоединилась и Саудовская Аравия. Дело в том, что саудовская династия была в традиционной вражде с династией Хашимитов в Ираке. Немалое значение, очевидно, имел и тот факт, что именно в этот момент обострились отношения Саудовской Аравии не только с Ираком, но и с английским ставленником султаном Маската, который заявил свои претензии на оазис Бурайми. Султана открыто поддержала Англия.