Анатолий Уткин - Месть за победу — новая война

При этом ни одна страна в мире, кроме России, не может заменить Саудовскую Аравию в процессе насыщения Америки энергией; инвестируя в этот бизнес, Америка создает необходимую взаимозависимость. Вполне вероятно, что США отчасти заинтересованы, чтобы Россия развивала Тимон — Печорский регион, гигантские нефтяные месторождения Западной Сибири, Север Каспия и Дальнего Востока. Для России развивать эти регионы жизненно важно.

Ахиллесова пята Соединенных Штатов заключается в распространении ядерного оружия. Ни одна страна, кроме России, не имеет потенциала вооружить страны–изгои средствами массового поражения. Упор делается на последнем, остаточном элементе, оставшемся у Москвы от недавнего статуса сверхдержавы. Главный аргумент сторонников подписания СНВ‑3 — это единственный способ заставить американский ядерно–ракетный арсенал сокращаться параллельно со стареющим российским. И хотя американская сторона открыто заявляет, что не собирается уничтожать ни носители, ни боезаряды, задействованные российские структуры предпочли действовать в трансе, слыша лишь то, что им мнится. Они добились своего в мае 2002 г., когда было подписано Соглашение о сокращении стратегических потенциалов, предполагающее низведение численности брзарядов стратегического назначения до 2200–1700 единиц. Но, что примечательно, подписанный маленький документ (в отличие от крупных договорных текстов СНВ‑1 и СНВ‑2) вовсе не предполагает уничтожения ядерных боезарядов, они складируются, могут быть перемещены и восстановлены в функции сдерживающего средства за относительно небольшое время. Но ощущают ли американцы комфорт от того, что способное поразить их техногенную цивилизацию оружие не уничтожено, а покоится на складах?

Эффективным средством воздействия США на ядерный потенциал России является выработанная в начале 1990‑х годов т. н. «программа Нанна — Лугара». Вкупе с соглашениями СНВ‑1 и СНВ‑2 она привела к сокращению российского военного потенциала на 5 тыс. боеголовок, к полному уничтожению ядерного оружия Украиной, Казахстаном и Беларусью. Америка может (и влияет) на политику России в области строительства атомных электростанций. Речь в данном случае идет прежде всего об Иране. Иран при этом является очень значительным рынком сбыта российского оружия. Обе страны весьма тесно сотрудничают в реализации проектов создания нефте– и газопроводов через Пакистан на юг, в порты Индийского океана. Имеет место и ядерное сотрудничество Москвы и Тегерана в Бушире. Для России, потерявшей рынки ядерной технологии в Восточной Европе и (под американским давлением) в КНДР, уход из Ирана означает конец атомной промышленности, чего Россия позволить себе не может.

В общем и целом Америке более страшна слабая Россия, сопровождающая свой упадок ядерным распространением. «Сдерживание, изоляция и пренебрежение институциональным развитием в России является политикой, способной трансформировать русскую революцию в угрозу американской безопасности» [538] McFaul M. Op. cit., p. 312. . Программа Нанна — Лугара не покрывает всех аспектов замороженного военно–экономического наследия Советского Союза. Химическое и биологическое оружие, «грязные» ядерные отходы, квалификация многих тысяч специалистов — все это в случае похолодания в американо–российских отношениях немедленно станет предметом обхаживания международных террористов, равно как и заинтересованных государств. Да и сама Москва, согласно циркулирующему в США мнению, в случае разочарованности попыток мирными, дипломатическими средствами пробиться в ряды Запада может поддаться чувствам разочарованного отвергнутого партнера: «Россия тоже может обратиться за стратегическим решением к международным преступникам, ведущим необъявленную войну» [539] Kaplan R. The World of Achilles. Ancient Soldiers, Modern Warners («National Interest», Winter 2001/02, p. 40). . Такие авторитеты, как Г. Киссинджер, напоминают о связях России с «государствами–изгоями»: «Соединенные Штаты должны осудить поддержку Россией иранской ядерной программы, систематические нападки на политику Америки в Персидском заливе, особенно в отношении Ирака, осудить нападки России на то, что она называет американской гегемонией» [540] Kissinger H. Does America Need a Foreign Policy? Toward a Diplomacy for the 21 st Century. New York: Simon and Schuster, 2001, p. 77. .

ФАКТОР ОБЩЕГО ВРАГА

В сентябре 2001 г. трагические события в американских городах создали подлинное основание союзнического сближения: у РФ и США появился общий противник — исламский фундаментализм. В новом мире после сентября 2001 г. Россия находится в сложном положении. 145‑миллионная страна оказалась изолированной между миллиардными Западом, Китаем и исламским миром. Но отрадным стало казаться то обстоятельство, что Россия на Северном Кавказе и Америка между Гиндукушем и Евфратом вместе сражаются против мирового терроризма. Вот что писал лондонский «Нью стейтсмен»: «Враждующие лагери и нации мира объединились против общего врага — глобального терроризма. Приоритеты американской внешней политики изменились с захватывающей дух скоростью. Озабоченность национальной ракетной обороной ушла на второй план. Как оказалось, американская безопасность лежит не в одиноком пути по высокой дороге технологии, а в высокой политике глобального союза. Старые распри с Москвой забыты по мере того, как американцы начали свою кампанию в Афганистане для своей «защиты», потребовавшую сотрудничества с Россией. Равным образом США понимают, что они нуждаются в арабской и мусульманской поддержке, и поэтому будут стремиться к реальному перемирию между Израилем и палестинцами. Во время, когда вера в Бога, класс, нацию и правительство в значительной мере исчезла, общий страх человечества оказался последним средством создания единых уз, нового сплава национальной и международной политики. Страх перед глобальным терроризмом создал почти революционную ситуацию» [541] Веек U. The Fight for a cosmopolitan future («New Statesman», November 5, 2001, p. 33). .

В условиях глобального смещения угроз для Америки Россия, пожалуй, могла бы войти в Североатлантическую организацию не как некая периодически консультируемая величина, а как интегральная часть новой системы безопасности в Европе. Вот как писала американская газета «Крисчен сайенс монитор»: «Вступление России в НАТО завершит процесс создания такой структуры взаимоотношений европейских государств, которая в конечном итоге принесет постоянный мир. Неопределенность же с принятием России в альянс не только будет большой прорехой в мозаике, но также может возродить традиционную российскую ксенофобию… У Запада есть второй шанс навсегда закончить «холодную войну», покончить с разделением Европы а сделать Россию полноценным партнером НАТО в борьбе с терроризмом и в деятельности по предотвращению распространения оружия массового поражения» [542] «Christian Science Monitor», April 8, 2002. .