Олег Глазунов - Государственный переворот. Стратегия и технология

Культурные революции — это не изобретение XX века. Они сотрясали античный мир и средневековую Европу. Густав Лебон писал в своей классической работе «Психология толп»: «Истинная причина великих потрясений, которые предшествуют смене цивилизаций — например, падению Римской империи и возвышению арабов, есть кардинальное обновление образа мыслей… Все сколько — нибудь значительные исторические события — видимые результаты невидимых сдвигов в человеческом мышлении… Настоящее время — один из тех критических моментов, когда человеческая мысль претерпевает трансформацию». Процесс смены социокультурных ориентиров в Восточной Европе непосредственно предшествовал серии «бархатных» революций в 1989–1992 годах и получил название «революции сознания». Культурная революция в СССР привела сначала к «кардинальному обновлению мыслей», а затем к распаду государства. Английский психиатр Уильям Саргант в книге «Битва за умы» писал: «В будущем завоевание и удержание власти над умами станет для нас гораздо важнее развития самых мощных, самых совершенных систем ядерного оружия; поэтому очень важно по возможности изучить, как работает мозг и как можно оказывать психологическое давление на людей…» Время показало, что в современном мире победы и поражения зарождаются вовсе не на полях сражений. Они зарождаются прежде всего в культурном самосознании нации.

Академик — социолог Т И. Заславский писал; «Предстоящее преобразование общественных отношений действительно трудно назвать иначе, как относительно бескровной и мирной социальной революцией. Речь идет о разработке стратегии управления не обычным, пусть сложным, эволюционным процессом, а революцией, в корне меняющей основные общественно — политические структуры, ведущей к резкому перераспределению власти, прав, обязанностей и свобод между классами, слоями, группами».

Технология захвата власти нацистами в Германии весной 1933 года и методы их влияния на немецкий народ и до сих пор глубоко не изучены. Для этого необходимо сначала поднять суть нацистской революции. Из документов следует, что культура занимала в нацистской схеме захвата власти центральное место. И задачи ее были определены четко: поддержка и распространение идеологии, в духе которой довершалась фашистская революция. Нацистское мировоззрение должно было проникать в умы каждого жителя страны. Не случайно министр пропаганды Третьего рейха Йозеф Геббельс придавал большое значение культуре. По его инициативе была создана Имперская палата культуры, перед которой была поставлена задача контроля «всех форм искусства и общественной деятельности». В результате эта палата превратилась в инструмент контроля за культурной к жизнью Германии со стороны министерства, пропаганды, тем более что Геббельс стал ее президентом. Культурный контроль препятствовал появлению оппозиционных и содержащих критику нацизма произведений. А недопустимость критики нацистской литературы и искусства Геббельс неоднократно подчеркивал в ряде своих выступлений и неуклонно придерживался этой линии в дальнейшем. Он даже запретил «критику искусства прошлых времен». Вместо любой критики должны были публиковаться «репортерские статьи об искусстве».

Наиболее важные детали плана ликвидации СССР касались культуры. Наряду с экономической блокадой и общим ослаблением России задумывалась ее культурная изоляция. Составители плана полагали, что, находясь одновременно в экономической и культурной блокаде, Россия настолько отстанет от остального мира, что рано или поздно вынуждена будет безоговорочно капитулировать перед Западом даже без военного воздействия, поскольку не сможет противостоять культурной и экономической экспансии. Прошло каких — то три десятка лет, и им все — таки удалось достичь поставленных целей.

Сегодня разработчики культурной революции имеют в своем арсенале такие возможности психологической и идеологической обработки людей, которые позволяют манипулировать массами людей любое длительное время, пока есть смысл и средства для этого. Используя идеологически — психологическое и экономическое оружие в течение некоторого времени, можно полностью деморализовать общество, и, прежде всего — его правящие и привилегированные слои, а также интеллигенцию. Если кризис не материальный, а духовный, то никакая политика не способна вывести государство из кризиса. Против идей танки бессмысленны. Отказ от общечеловеческих ценностей, принятие обществом гедонизма и материализма — всего этого не исправить никакими законами. Культурная революция завершится лишь тогда, когда она покончит со старым обществом.

Ханна Аренд, американский политолог, во времена холодной войны как — то сказала примерно следующее: в противостоянии между США и СССР победит тот, кто скорее и адекватнее усвоит механизм, а в итоге и овладеет революцией. Последующие события в Европе, на постсоветском пространстве показали, насколько она была права.

Исследование теории и практики культурных революций в отличие от исторического, базирующегося на источниках, основано на сумме различнйх фактов, почерпнутых из множества монографий, средств массовой информации, где источники порой невозможно подтвердить или опровергнуть. Избыток первичной информации и слабая разработанность систематизации в значительной мере затрудняет исследование революционных процессов. Особенно это касается терминов. Поэтому для начала необходимо условиться о назначении терминов и границ исследования проблемы.

Во — первых, данная книга не ставит задачу создания новых и пересмотра всех существующих ранее теоретических взглядов на революцию. Это просто практически невозможно. Каждая революция по — своему уникальна и ее невозможно подвести под одну универсальную теорию. Есть какие — то общие закономерности, но не более. Мы ограничим нашу задачу только исследованием схем ненасильственных революций, активно применяемых в современном мире. В качестве примера рассмотрим теорию и практику проведения культурных революций, осуществляемых через «революции сверху». Интерес вызван тем, что подобный тип революций некоторые исследователи выделяют в особый класс, а он недостаточно изучен.

Во — вторых, мы попробуем путем всестороннего анализа на опыте ранее совершенных революций показать основные этапы культурных и социальных изменений в обществе, способных создать, без насильственных действий и принуждения, нового человека и новое, управляемое, подконтрольное организаторам революции общество.

Итак. Что такое революция? Однозначный ответ на этот вопрос дать очень сложно. Специалисты до сих пор не могут договориться об определении понятая «революция», не говоря уже о таком узком термине, как культурно — социальная революция. Одних определений около 200. Исследователи теории революции П. Сорокин, Л. Эдвардс, Б. Адамс считали, что революция — это политический переворот. С ними солидарны другие специалисты — революциологи: Джордж Питти — «революция есть изменение Конституционных установлений незаконными средствами» и Пауль Шрекер — «революция, есть незаконное изменение условий законности». Такое определение представляется не совсем точным. Более полное определение принадлежит другим исследователям революционных процессов — Г. Лебону, Ч. Эллвуду, К. Бринтону, которые полагали, что революция, помимо политических, включает социальные, технические, культурные, религиозные изменения. Если точнее выразить их мысль, то революция — это внезапное, резкое, насильственное всестороннее преобразование общества.