Михаил Кривоносов - История гражданского общества России от Рюрика до наших дней

Этот Земский собор выбрал общерусское правительство под руководством «бояр и воевод» Ляпунова, Трубецкого и Заруцкого, которым вручалась гражданская («земская»), военная и судебная власть: триумвират должен был «земским и всяким ратным делом промышляти» и «чинить между людьми расправу вправду».

Но при этом Земский собор оставлял за собой право отправить руководителей правительства в отставку, если из-за их некомпетенции или недобросовестности «всякие земские дела постановятся, или которые воеводы бояр во всяких делах слушати не учнут… всею землею вольно бояр и воевод переменити, и в то место выбрати иных, поговоря со всею землею, кто будет болию к земскому делу пригодится». [170]

Более того, правительство было подотчетно Земскому собору как высшей государственной власти во всех делах, гражданских, военных и судебных.Вопросы административного управления решаются «бояроми и всей землей» совместно. Следствие, суд и вынесение приговоров также находятся в общем ведении правительства и собора: «По сыску наказанье и смертную казнь… чинити… поговоря со всею землею…; а не объявя всей земле, смертные казни никому не делать и по городом не ссылать». [171]

Из этого видно, что практически любое мало-мальски важное решение правительства подлежит утверждению Земским собором.

Земский собор в июле 1611 г. не просто воссоздал общерусское правительство по образцу того, что действовало при последних Рюриковичах (с организацией приказов Разрядного, Поместного, Разбойного, Земского, Дворца, Большого прихода, Четвертей – «как было преж сего на Москве»), но и, как указывает В. Л. Черепнин, «…устанавливался контроль «земли»: в Поместный приказ решено «посадити дворянина… а с ним дьяков, выбрав всею землею»». [172]Как знак высшей власти, собор утвердил государственную печать «к грамотам о всяких делах». [173]

Как высшая государственная власть, собор решал вопросы наделения поместьями и жалованьем служилого дворянства и чиновничества, а так же церковного землевладения.

Железной рукой собор пытался навести порядок в охваченной Смутой стране, пресекая «воровство» (разбой и антигосударственные выступления) любыми мерами вплоть до смертной казни. Однако, с другой стороны, собор сулил тем казакам и «атаманам», которые зарекомендовали себя как сторонники Русского государства, поместья и жалованье.

В целом решения этого Земского собора однозначно свидетельствуют о том, что и он сам, и население оставшихся свободными от оккупации территорий Российского государства воспринимают его как высшую государственную власть. В период междуцарствия Земский собор стал не только институтом, утверждавшим право на престол того или иного наследника, как это было в апреле 1584 г., но и органом, принявшим на себя непосредственное управление страной; не только источником высшей власти, но и самой властью, назначая правительство и контролируя его деятельность во всех основных аспектах.

Выше уже упоминалось, что Земский собор при народном ополчении Минина и Пожарского не признавал легитимными царями Бориса Годунова и Василия Шуйского, о чем свидетельствует, в том числе, и чеканка им денег от имени последнего «правильного» царя Федора Ивановича. То, что Земский собор считал себя вправе решать вопрос о легитимности того или иного монарха подтверждается и другим фактом: собор июня 1611 г. уравнял в правах в отношении обеспечения земельными поместьями тех, кто служил Тушинскому «царику» и тех, кто служил царю Василию Шуйскому. [174]Т. е., в глазах собора, служба «самовыдвиженцу» Шуйскому мало чем отличалась от службы самозванцу Лжедмитрию II. Во всяком случае, не настолько, чтобы обделять служивших последнему земельным и иным жалованьем и рисковать потерять их поддержку в борьбе с польскими оккупантами и засевшей в Москве Семибоярщиной.

В отношении собора июня 1611 г. многие известные историки высказывают то мнение, что он не являлся «нормальным Земским собором», а был чем-то вроде «временного правительства» или даже «походной думы», т. к. представительство на нем «не было полным и нормальным» (С. Ф. Платонов, Н. И. Костомаров, В. Н. Латкин и некоторые другие). Однако здесь надо вспомнить, что само ополчение, из недр которого были выдвинуты участники этого Земского собора, было сформировано решением многочисленных местных земских собраний Северо-Восточной Руси, которые де-факто делегировали свои полномочия, через своих ополченцев, общеземскому собору под Москвой. На это указывает и С. Ф. Платонов, который пишет, что, если «ратное совещание и усвоило себе право думать за всю землю», то только потому, что соединило «в своем приговоре представителей очень многих местных всесословных советов, от которых пошли под Москву городские и волостные рати… Односословный по составу ратный совет отражал собою всесословные городские миры». [175]

Еще более подробно останавливается на этом вопросе Л. В. Черепнин, который видит в деятельности Земского собора июня 1611 г. «заметное расширение роли Земского собора в общественно-политической жизни»: «Конечно, собрание 30 июня 1611 г. происходило в походных, необычных для мирного строительства условиях, что не могло не наложить отпечатка на его характер, и прежде всего на состав: определило преобладание в нем военно-служилого элемента. Но такое обстоятельство нельзя рассматривать как отступление от «нормы», ибо в соборах XVI в. посадское население вообще еще не заняло достаточно заметного места. Гораздо важнее то, что отмечено Платоновым: за участниками собрания стояло население 25 городов, в ряде которых были местные советы, организовавшие общерусское ополчение. В этом смысле совет, созданный ополчением, был «советом всей земли», т. е. земским собором. Назвать его «походной думой» или «подвижной столицей» – значит упростить его суть. А именно в это время, когда в стране и даже в ее столице Москве завели свои порядки враги, когда Россия по существу осталась без правительства, в общественных кругах Первого ополчения была сделана попытка (нашедшая выражение в «приговоре» 30 июня) поднять значение земского собора, превратив его в постоянный верховный орган» (выделено мной – В. М .). [176]

Неудача Первого ополчения не заставила патриотов России опустить руки. В конце 1611 г. в Нижнем Новгороде началось новое движение за освобождение страны под руководством Кузьмы Минина и Дмитрия Пожарского. Вскоре там же был создан Совет всея земли, который включал не только нижегородских общественных деятелей. В «Новом летописце» отмечено, что в других городах, где слышали о создании Совета, «были рады» и посылали в Нижний своих представителей.