Валентина Скляренко - Окружение Гитлера

Журнал «Штерн» в 1964 году напечатал цикл статей, посвященных Мюллеру. В статьях (со ссылкой на неофициальные источники) утверждалось, что первые десять лет после войны группенфюрер провел в Москве, раскрывая Берии секреты нацистов, а позже был переправлен в Албанию под новым именем – Абедин Бекир Накошири. Журналист был убежден, что этот человек занимался разработкой зарубежных операций албанской разведки. В 1967 году информацию о том, что Мюллер вышел на пенсию и живет в Тиране на вилле «Горис», напечатала газета Neue Ruhrzeitung, а позже те же сведения появились в научно-популярной «Иллюстрированной истории движения сопротивления в Германии и Европе». Эта версия долгое время была популярна, однако сложно представить, что результаты журналистского расследования не перепроверили профессионалы из «Моссад», ЦРУ или КГБ.

В разные годы следы Мюллера пытались отыскать почти во всех частях света: Европе и Азии, обеих Америках, Антарктиде. Но возможно, он перехитрил всех и скрылся там, где его никто не стал бы искать? Например, на одном из островов Тихого океана, в Австралии или одной из арабских стран?

Арабский Восток долгое время был предметом пристального внимания нацистской Германии. Парижский адвокат Серж Класерфельд, получивший известность благодаря поискам Бруннера в Сирии, сумел найти немало доказательств тесных контактов Третьего рейха с видными деятелями Сирии, Ирака, Саудовской Аравии, Египта. Одним из активных сторонников Гитлера в еврейском вопросе был великий муфтий Иерусалима Хадж Амин аль-Хуссейни, еще в 1933 году установивший контакт с Берлином. Известно, что муфтий получил от Германии военную и финансовую поддержку при осуществлении еврейских погромов в Палестине в 1936 году, позже побывал в немецких концлагерях. Хадж Амин аль-Хуссейни был внесен в список нацистских преступников, поскольку занимался созданием мусульманских формирований в составе СС.

Представители правящих кругов Германии также совершали поездки в арабские страны. В частности, в 1937 году на Восток отправился руководитель гитлерюгенда Бальдур фон Ширах, двумя годами спустя в Каир прилетел Йозеф Геббельс, а перед самым началом войны – Адольф Эйхман. На внедрение гитлеровской агентуры в арабских странах ежемесячно выделялось 75 000 марок, и к моменту окончания войны пронацистские настроения там были очень сильны.

В конце 40-х – начале 50-х годов бывшие нацисты переправлялись в арабские страны с помощью «Арабо-германского центра по вопросам эмиграции». Центр, о котором Мюллер был наверняка осведомлен, осуществлял вербовку офицеров вермахта на службу в армиях арабских государств. Наибольшим спросом пользовались летчики, инженеры, конструкторы. Через центр, по приблизительным данным, было отправлено в Египет, Сирию и Саудовскую Аравию около восьми тысяч офицеров. В 1958 году в германской газете «Ди Вельт» была напечатана статья, в которой Каир называли эльдорадо для беглых нацистов. В 1951 году в этом городе неофициально работала военная миссия под руководством генерала Фармбахера, а его заместителем был генерал Мунцель. Бывшие нацисты получали немалое жалованье за подготовку египетской армии, обучение диверсантов для внедрения в Израиль. Не меньше бывших гитлеровцев было и в Сирии: здесь нашел пристанище бывший полковник генерального штаба Крибль и офицер гестапо Рапп.

Многие нацисты принимали ислам и получали арабские имена. Разведывательная и диверсионная деятельность была им хорошо знакома, так что они могли не беспокоиться о возможной выдаче. Мог ли Генрих Мюллер отправиться на Восток и осесть в одной из арабских стран? С одной стороны, он наверняка имел отношение к организации каналов, ведущих в этом направлении, и без труда при желании воспользовался бы одним из них. С другой стороны, основной точкой соприкосновения бывших нацистов и арабов был антисемитизм – идеология, совершенно чуждая Мюллеру. Он едва ли нашел бы общий язык с офицерами вермахта, да и безопасность в неспокойном арабском регионе вызывала сильные сомнения. Еще одним препятствием, несомненно, стало бы принятие мусульманства. Даже не являясь ревностным католиком, Мюллер все же вырос на христианских идеалах и христианском мировоззрении.

Еще одной страной, принимавшей нацистов, была Канада. Частному детективу Стиву Рамбаму удалось выйти на след 170 нацистских преступников. Значительная их часть была полицаями, членами расстрельных команд и охранниками лагерей. По словам детектива, на территории Канады после войны оказались тысячи военных преступников, и многие дожили до глубокой старости, даже не меняя фамилий и не принимая никаких особых мер конспирации. Мюллер мог бы добраться до Канады, но сделал бы это только в том случае, если бы собирался полностью отказаться от прошлого и вести тихую, ничем не примечательную жизнь обывателя.

Изучая всевозможные версии, предлагаемые журналистами и историками, сложно избавиться от впечатления, что имя Мюллера окутано завесой молчания. Информация об этом человеке настолько обрывочна, что не позволяет составить полноценную картину ни его личности, ни его биографии. Многочисленные «белые пятна», которые присутствуют даже в исследованиях немецких историков, имеющих доступ к архивам, заставляют предположить, что многие сведения были попросту скрыты или уничтожены.

О Мюллере то и дело «забывают» упомянуть свидетели, находившиеся в бункере в последние дни перед капитуляцией Германии. В советских архивных документах именно напротив его фамилии отсутствуют какие-либо данные. Наконец, историки постоянно натыкаются на противоречия в описаниях событий. Например, не сходится количество останков, извлеченных из могилы, где предположительно был захоронен Мюллер. Эксперты едва ли могли перепутать останки трех и шести человек. Даже если первоначально была допущена ошибка, ее впоследствии должны были исправить.

Не существует единого мнения о характере бывшего шефа гестапо. Трудно представить себе, чтобы один и тот же человек обладал полным отсутствием умения дружить, но, в то же время, имел немало друзей; был фанатичным карьеристом, но порой действовал вопреки своим интересам; не умел получать удовольствие от жизни, но с наслаждением музицировал, играл в шахматы и ходил в горы. Возможно, лучшие стороны личности Мюллера раскрывались только перед близкими людьми, а их было совсем немного. А может быть, дело совсем в другом: в уникальной способности баварца проявлять разные грани своей личности в зависимости от обстоятельств. В официальной обстановке это был живой компьютер, хранивший в памяти огромное количество данных, и опытный руководитель. В неофициальной – приятный в общении образованный человек, с которым можно было поговорить о музыке и литературе. И никто не сумел определить, какая из этих двух личин была настоящей.