Игорь Овсяный - Тайна, в которой война рождалась… (Как империалисты подготовили и развязали вторую мировую войну)

Так было положено начало практической подготовке разбойничьего нападения на Эфиопию.

Трагедия Эфиопии, ставшей жертвой итало-фашистской агрессии, имеет свою полную драматизма предысторию. С конца XIX века Эфиопия оказалась окруженной стаей империалистических хищников, поделивших между собой африканский континент. Вскоре большая, хорошо вооруженная итальянская армия двинулась к сердцу страны. Но мужественный народ, поднявшийся на защиту своей независимости, нанес сокрушительное поражение агрессорам. В 1896 г. в битве при Адуа итальянская армия была наголову разбита. В один день она потеряла столько же солдат, сколько за все войны Рисорджименто [39], вместе взятые. После этой победы Эфиопия «появилась» на политической карте мира.

В последующие десятилетия жизнь страны протекала в узком и полном опасностей русле, созданном борьбой и соперничеством империалистических держав. В 1919 г. Италия предложила Англии совместно разделить Эфиопию. В 1921 г. англичане попытались получить крупную концессию на строительство плотины у озера Тана. Франция парировала их попытки. В 1923 г. Италия добилась принятия Эфиопии в Лигу наций. Новое секретное соглашение О. Чемберлена и Муссолини в декабре 1925 г. о разделе страны было разоблачено французской печатью и потерпело провал. Италия стала изыскивать иные пути для реализации своих замыслов. В 1928 г. она заключила с Эфиопией договор о «дружбе».

Тем временем в Эфиопию «мирно» проникали французские, итальянские, английские, американские и прочие фирмы. В 1930 г. в Аддис-Абебу для «упорядочения» ее финансов прибыл американский советник Колсон. «Цезарь в Абиссинии» – так назвал его один из биографов.

Казалось бы, мало связанное с Эфиопией событие – крушение биржи в Нью-Йорке осенью 1929 г. – открыло еще одну черную страницу в судьбе далекого от США африканского государства. Борьба за рынки и сферы влияния в Эфиопии резко усилилась в годы мирового экономического кризиса. Каждая из империалистических держав стремилась вытеснить конкурентов и обеспечить себе преимущественные права. Необычайную активность развила Япония. Ее товары составляли 60% импорта страны, а ввоз текстиля – 80%.

Первые удары кризиса начали сотрясать экономику Италии еще в 1926—1927 гг. Обнищание трудящихся, миллионная армия безработных, массовое разорение мелких и средних предпринимателей, даже крупнейшие банки и тресты находились на грани банкротства, – таковы внешние рамки катастрофы, постигшей страну. Внутри этих рамок – страдания, отчаяние и гнев миллионов людей, широкое распространение антифашистских настроений. Итальянская компартия направляла борьбу рабочих против антинародного режима.

Спасая власть буржуазии, фашистское правительство прибегло к жестоким репрессиям против коммунистов. Рабочие были насильственно объединены в «корпорации» [40]. Огромные средства расходовались на приобретение акций и облигаций кредитных и промышленных предприятий, избавляя их от петли банкротства, Фашистское государство становилось акционером или собственником многих предприятий в ряде отраслей, занимавших ведущее положение. Кучка крупных монополистов, действуя за его спиной, фактически сосредоточивала в своих руках управление всей экономикой страны.

Большой мастер спектаклей «для толпы», Муссолини для укрепления личного престижа разыграл очередной фарс с «плебисцитом». В конце 1933 г. парламент был распущен. Новые выборы были назначены на март 1934 г. Техника проведения «тайного голосования» обеспечивала фашистам успех. Избиратели получали два бюллетеня: один – с зеленой, белой и красной полосами (цвета государственного флага) и словом «да», другой – чистый лист бумаги означал «нет». Избиратель мог зайти в кабину и там опустить в урну тот или иной листок. На этом «тайна» голосования кончалась. Неиспользованный бюллетень надлежало сдать офицеру фашистской милиции, стоявшему у выхода. Но даже в таких условиях рабочие Милана – столицы промышленного севера – бросили «дуче» свыше 5 тыс. бюллетеней с безмолвным, но решительным «нет!»

В годы кризиса все явственнее проступали агрессивные устремления итальянского империализма, «обиженного» в Версале и требовавшего нового передела мира.

«Италия является больше островом, чем полуостровом… она вытянута в направлении к берегам и сердцу Африки… Исторические цели Италии имеют два имени: Азия и Африка… – говорил Муссолини в одной из речей. – Италия скорее, чем какая-либо иная страна, способна более полно ввести Африку в круг цивилизованного мира. Позиция Италии в Средиземном море, которое снова приобрело свою историческую функцию соединения Запада и Востока, делает выполнение этой задачи ее правом и долгом. Мы не добиваемся привилегий или монопольного положения, но мы желаем и требуем, чтобы те, кто „успел“, кто насытился и настроен консервативно, воздержались от попыток преградить эту культурную, политическую и экономическую экспансию фашистской Италии».

Относительная слабость экономики и необеспеченность некоторыми важными видами стратегического сырья удерживали фашистскую Италию от единоборства со своими соперниками. Приход гитлеровцев к власти был воспринят Муссолини с радостью. Муссолини видел в этом укрепление «престижа» фашистского режима, родоначальником которого он считал себя. Правда, возникала угроза столкновения интересов в Центральной Европе и на Балканах. Но, с другой стороны, появление реваншистской Германии связывало руки Франции, главному конкуренту Италии на Средиземном море. Острые экономические и внутриполитические трудности толкали Италию искать выход на путях военных авантюр. Новая расстановка сил в Европе, отказ западных держав от коллективной безопасности и заигрывание с фашистскими государствами открывали благоприятные возможности для их осуществления. «Дуче» решил, что приближается время для претворения в жизнь давнего плана захватить Эфиопию.

Осенью 1933 г. Италия стала готовиться к агрессии. В начале 1934 г. командующего итальянским королевским корпусом в Эритрее и одновременно военного атташе в Аддис-Абебе (весьма любопытное сочетание должностей!) полковника Витторио Руджеро вызвали в Рим для «консультаций». Содержание этих бесед стало известно намного позже. Ему поручили приступить к проведению программы политических подрывных действий в Эфиопии. Он должен был по сигналу из Рима обеспечить повод для открытия военных действий.

Примерно в то же время генерал Байстрокки, заместитель военного министра, получил указание Муссолини разработать план быстрого захвата Эфиопии. Генерал высказывал опасения: подобная операция вдали от Италии, когда войска и вооружение надо перебрасывать через Суэцкий канал, ключи от которого находились у Англии, создаст слишком рискованную ситуацию. «Дуче» возразил: приказ о наступлении будет дан лишь тогда, когда в результате предпринятых политических акций «ни демократии с зависимыми от них странами – Малой Антантой, ни Германия не смогут создать ни малейшей помехи».