Александр Дугин - Основы геополитики

Окончательная формула, которая резюмирует геополитические взгляды доктора Террачано, такова:

Россия (heartland) + Ислам против США (атлантизм, мондиализм) (22)

Европу Террачано видит как плацдарм русско-исламско го антимондиалистского блока. С его точки зрения, только такая радикальная постановка вопроса может объективно привести к подлинному европейскому возрожде нию.

Сходных с Террачано взглядов придерживаются и другие сотрудники "Ориона" и интеллектуального центра, работающего на его базе (проф. Клаудио Мутти, Мауриццио Мурелли, социолог Алессандра Колла, Марко Баттарра и т.д.) К этому национал-большевистскому направлению тяготеют и некоторые левые, социал-демократические, коммунистические и анархистские круги Италии газета "Уманита", журнал "Нуови Ангулациони" и т.д.

6.1 Евразийская пассионарность Лев Гумилев

Самым ярким учеником евразийца Савицкого был знаменитый русский ученый историк Лев Николаевич Гумилев. Собственно геополитические темы он в своих трудах не затрагивал, но его теория этногенеза и этнических циклов явно продолжает линию "органицистско го" подхода и отчасти "географического детерминизма", которые составляют сущность геополитики уже у Ратцеля, Челлена, Хаусхофера и т.д.

Особенно важны исследования Гумилева в отношении древних периодов этнической карты Евразии, степи, кочевых народов и их цивилизаций. Из его трудов складывается совершенно новое видение политической истории, в которой евразийский Восток выступает не просто как варварские земли на периферии цивилизации (приравненной к западной цивилизации), но как самостоятельный и динамичный центр этногенеза, культуры, политической истории, государственного и техниче ского развития. Запад и его история релятивизируются, евразийская культура и созвездие евразийских этносов обнаруживаются как многомерный и совершенно не изученный мир со своими шкалой ценностей, религиоз ными проблемами, историческими закономерностями и т.д.

Гумилев развивает и доводит до логического предела общеевразийскую идею о том, что этнически великороссы, русские представляют собой не просто ветвь восточных славян, но особый этнос, сложившийся на основе тюркско-славянского слияния. Отсюда косвенно вытекает обоснованность русского контроля над теми евразийскими землями, которые населены тюркскими этносами. Великорусская цивилизация сложилась на основе тюркско-славянского этногенеза, который реализовался на географическом плане как исторический альянс Леса и Степи. Именно геополитическое сочетание Леса и Степи составляет историческую сущность России, предопреде ляя характер ее культуры, цивилизации, идеологии, политической судьбы.

Гумилев, вслед за Шпенглером и Тойнби, выделяет циклы цивилизаций и культур, а также соответствую щих этносов. С его точки зрения, этно-культурные образования нации, государства, религиозные общины во всем подобны живым организмам. Они проходят периоды рождения, юности, зрелости и старения, а потом исчезают или превращаются в т.н. "реликты". В этом снова явно заметно влияние "органицистской философии", общей для всех континенталистских геополитических школ.

В высшей степени интересны теории Гумилева относительно причин этногенеза, т.е. рождения народа или государства. Для описания этого процесса он вводит термин "пассионарности" или " пассионарного толчка " (23). Это необъяснимый синхронный всплеск биологической и духовной энергии, который внезапно приводит в движение вялотекущее историческое существование "старых" народов и культур, захватывая различные сложившиеся этнические и религиозные группы в динамическом порыве пространственной, духовной и технической экспансии, что приводит к завоеваниям и сплавлению разнородных остаточных этносов в новые активные и жизнеспособные формы. Высокая и полноценная пассионарность и динамический процесс этногенеза ведут в нормальном случае к возникновению особого суперэтноса, который соответствует не столько национально-государ ственной форме политической организации, сколько империи.

Пассионарность постепенно убывает. На смену "пассеизму" (для Гумилева это позитивная категория, которую он приравнивает к "героизму", к этическому стремлению к бескорыстному созиданию во имя верности национальной традиции) приходит "актуализм", т.е. озабоченность лишь настоящим моментом в отрыве от традиции и без оглядки на судьбу будущих поколений. В этой фазе происходит "пассионарный надлом" и этногенез входит в отрицательную стадию консервация и начала распада. Далее следует "футуристическая" фаза, в которой доминирует тип бессильных "мечтателей", "фантазеров", "религиозных эскапистов", которые утрачивают веру в окружающее бытие и стремятся уйти в "потустороннее". Гумилев считает это признаком окончательного упадка. Этнос деградирует, суперэтносы распадаются на составляющие, империи рушатся.

Такая ситуация продолжается вплоть до нового "пассионарного толчка", когда появляется новый свежий этнос и провоцирует новый этногенез, в котором переплав ляются остатки старых конструкций. Причем некоторые этносы сохраняются в "реликтовом" состоянии (Гумилев называет их "химерами"), а другие исчезают в динамике нового этногенетического процесса.

Особенно важно утверждение Гумилева относительно того, что великороссы являются относительно "свежим" и "молодым" этносом, сплотившим вокруг себя "суперэтнос" России-Евразии или евразийской Империи.

Из евразийства Гумилева напрашиваются следующие геополитические выводы (которые он сам не делал по понятным политическим соображениям, предпочитая оставаться строго в рамках исторической науки).

1) Евразия представляет собой полноценное "месторазвитие", плодородную богатейшую почву этногенеза и культурогене за . Следовательно, надо научиться рассматривать мировую историю не в однополярной оптике "Запад и все остальные" (как это свойственно атлантистской историографии), а в многополярной, причем северная и восточная Евразия представляют собой особый интерес, так как являются альтерна тивным Западу источником важнейших планетарных цивилизационных процессов. В своих трудах Гумилев дает развернутую картину тезиса Макиндера о "географической оси истории" и наделяет эту ось конкретным историческим и этническим содержанием.

2) Геополитический синтез Леса и Степи, лежащий в основе великоросской государственности, является ключевой реальностью для культурно-стратегического контроля над Азией и Восточной Европой . Причем такой контроль способствовал бы гармоничному балансу Востока и Запада, тогда как культурная ограниченность западной цивилизаций (Лес) при ее стремлении к доминации, сопровождающейся полнейшим непониманием культуры Востока (Степи), ведет лишь к конфликтам и потрясениям.