Мартин Модер - Генный апгрейд. Почему мы пользуемся устаревшей моделью тела в новой модели мира и как это исправить

В некоторых местах до 95 % населения умирало от новых эпидемий, ранее не известных на континенте. В качестве компенсации аборигены подарили Европе сифилис.

На самом деле эволюция достаточно хорошо подготовила нас к таким встречам. Большинству возбудителей заболеваний не удается проникнуть в организм через нашу многослойную кожу, до отказа заполненную иммунными клетками, которые так и ждут, когда неосторожные захватчики решат попытать счастье. Привлекательные для патогенов входные ворота, такие как глаза и нос, выделяют жидкости, чтобы разоружить нежелательных гостей и безжалостно выставить их за дверь. Внутренняя поверхность легких производит вещество, убивающее бактерии. Вирусы, у которых получается заразить клетки, разлагаются на белки до генетического конфетти. Возбудителей заболеваний, которые преодолевают все эти препятствия, встречает армия иммунных клеток и белков, которые их съедят, растопчут, изрешетят и покромсают. Если бы наше тело было фильмом – Квентин Тарантино был бы режиссером. Но зачастую всех жестких мер тела оказывается недостаточно. Между людьми и их заразой существует постоянная, длящаяся тысячелетиями гонка вооружений. Иммунной системе европейцев пришлось очень долго вооружаться против гриппа, кори и других заболеваний. А вот защитные силы аборигенов Америки, например, были совершенно не готовы к этим завезенным инфекциям. В результате контакта с незнакомцами погибло несколько миллионов человек.

Внутренняя поверхность легких производит вещество, убивающее бактерии.

Бессознательный страх перед инфекциями

Длиннейший период времени в истории человечества инфекционные заболевания были причиной смерти номер один. Поэтому эволюция старалась всеми правдами и неправдами защитить нас от этого. При этом успех одной только иммунной системы явно ограничен. Все больше ученых высказывают предположение, что миллионы лет битвы с микробами не только изменили защитные силы нашего тела, но и оставили неизгладимый отпечаток на нашей психике. Они называют это «Behavioral Immune System» – поведенческой иммунной системой. В ней описан ряд психологических механизмов, которые часто незаметно влияют на наше поведение – из-за постоянной скрытой опасности заражения инфекцией. Термин был введен Марком Шаллером, профессором психологии из Университета Британской Колумбии. Он и его коллеги провели многочисленные эксперименты, чтобы изучить работу поведенческой иммунной системы. При этом они обнаружили эффекты, которые влияют не только на сосуществование отдельных людей, но и на все культурное пространство мира.

В некоторых областях существование поведенческой иммунной системы очевидно. Когда вы в последний раз ели экскременты животных? Или, по крайней мере, тыкали в них пальцем, а потом ковырялись им в носу? Как вы реагируете на рвоту? С интригующей заинтересованностью или все-таки стараетесь держаться от нее подальше?

Рвота, экскременты, гной и другие вещи, которые мы считаем отвратительными, как правило, нашпигованы всевозможными возбудителями заболеваний. Наше интуитивно возникающее отвращение, с другой стороны, свидетельствует о прагматическом понимании микробиологии, без необходимости вообще знать, что такое микробы.

Предположительно еще до развития микробной теории дети предпочитали плескаться в чистой воде, а не в яме с навозной жижей. Даже коровы и овцы неохотно пасутся возле своих фекалий, что помогает им избежать заражения червями.

Поскольку непосредственно возбудителя заболевания мы увидеть не можем, эволюция не может снабдить нас прямой неприязнью к микроорганизмам. Вместо этого она сделала все возможное и одарила нас отвращением к вещам и поведению, от которых зачастую исходит риск заражения. И эта ситуация не сильно поменяется, даже если опасности не существует с точки зрения современного молекулярного биолога. Предположу, что вы не захотите намазать сгусток гноя на свой хлеб, даже если его как следует прокипятили и там однозначно не осталось живых микробов. Если участникам исследования предложить кусочек шоколадного кремового торта, который был испечен в форме собачьей какашки, вероятнее всего, они от него откажутся, даже если будут знать, что это вкусное лакомство.

Задача поведенческой иммунной системы заключается, прежде всего, в том, чтобы держать нас подальше от вещей, которые могут представлять повышенный риск заражения. Пока речь идет об экскрементах и рвоте, никаких спорных моментов не возникает. Сложнее становится, когда те же соображения переносятся на другой крупный источник инфекций – на нас самих. Большую часть всех инфекций мы встречаем при прямом контакте с другими людьми. Поэтому было бы удивительно, если бы поведенческая иммунная система не влияла на наши межличностные отношения.

Большую часть всех инфекций мы встречаем при прямом контакте с другими людьми.

Мы предпочитаем людей, по внешним признакам вызывающих доверие, людям, которые кажутся нам чужими. Вы – нет? Отлично, вы – святой, живущий без греха. В общем, это так. Нравится кому-то или нет, но это выясняется в ходе исследований. Если вы хотите изменить это, потому что находите неприязнь к иностранцам, иррациональную стигматизацию и тому подобное глупым, вы должны попытаться понять как можно больше вовлеченных факторов, в том числе биологических. Но даже если вы принадлежите к фракции «Да, круто, расизм», потому что на уроке истории предпочитали смотреть в телефон, а не на доску, вам следует внимательно читать дальше. Когда кто-то спрашивает о причинах авторитарного мышления и неприятия людей, находящихся за пределами своей группы, он обычно слышит причины, отсылающие к воспитанию, средствам массовой информации и т. д. Это, несомненно, правильно, но ответ может быть неполным. В то же время бессознательный страх перед инфекцией редко упоминается, хотя все большее число исследований указывают на его наличие. Ненависть к чужакам и паразиты

Один только вид больного человека или даже общее чувство отвращения могут подготовить нашу иммунную систему реагировать особенно агрессивно. По крайней мере, к такому выводу привели несколько небольших исследований последних лет. Правда, нужно все же убедиться в том, могут ли результаты быть воспроизведены. Неудивительно, что мы избегаем контакта с людьми, которые выглядят так, как будто в любой момент могут закашлять нам в лицо, в том числе мокротой. Джейн Гудолл смогла показать, что даже ее любимые шимпанзе стараются не иметь дел с больными сородичами и изолируют их от группы. Однако мы, люди, пошли еще дальше и применяем эту меру предосторожности в отношении целых групп населения, на которых лежит клеймо повышенного риска заражения: чужаки. Говорят, что они не только способны передавать экзотические заболевания и паразитов, но также и то, что они менее строго придерживаются социальных стандартов, которые, помимо прочего, служат для соблюдения стандартов гигиены, позволяющих избежать инфекций.