Николай Смирнов—Сокольский - Рассказы о книгах

Именно это издательство и приступило к изданию собрания сочинений А. Н. Радищева в двух томах, включая и «Путешествие из Петербурга в Москву». Редактор издания П. А. Ефремов, не слишком доверяя «высочайшему повелению» о легализации Радищева, на всякий случай сделал кое–какие смягчения и пропуски, однако и они не спасли издание от когтей цензуры.

Начальником Главного управления по делам печати был в то время только что назначен тоже известный библиофил и библиограф М. Н. Лонгинов, автор книги «Новиков и московские мартинисты».

Один из наивных друзей, узнав о назначении Лонгинова на эту должность, поспешил поздравить Ефремова словами:

«Теперь–то уж, благодаря Михаилу Николаевичу, ваше издание несомненно увидит свет…»

На что более проницательный Ефремов, знавший крайнюю реакционность Лонгинова, ответил: «По–моему, оно увидит не только свет, но и дым…», — намекая этим на «свет и дым» того костра, на котором, по предчувствию редактора, будут гореть сочинения Радищева 33.

Предчувствие не обмануло Ефремова: 27‑го апреля 1872 года на издание был наложен арест и 23‑го мая Цензурный комитет просил прокурора возбудить судебное преследование против Н. П. Полякова, как лица, ответственного за издание.

Официальное «представление» министра внутренних дел Тимашева по поводу этого издания мной приведено в главе о первопечатном «Путешествии» 1790 года. «Представление» датировано 21 апреля 1873 года, а уже 9‑го мая того же года состоялось постановление комитета министров о полном уничтожении всего издания, арестованного в типографии.

Протокол от 11‑го июня 1873 года гласит, что «полицмейстер 3 отделения Спб. полиции полковник Львов, приняв из типографии, бывшей Неклюдова, хранившуюся в оной книгу под заглавием «Сочинения Александра Николаевича Радищева, тт. 1 и 2, редакция П. А Ефремова, изд. кн. маг. Черкесова», отпечатанную 25 апреля 1872 года в количестве 1985 экземпляров, доставил таковую на картонную фабрику Крылова, где означенная книга, в присутствии ст. инспектора типографий, надв. советника Малоземова–уничтожена посредством обращения в массу сего 11‑го июня в количестве 1960 экземпляров. Пять экземпляров оставлены не уничтоженными для представления в Главн. управление по делам печати, а двадцать были препровождены в оное в апреле сего года» 34.

Таково официальное свидетельство об уничтожении «ефремовского Радищева».

Предчувствуя гибель издания, П. А. Ефремов ошибся только в способе его уничтожения, хотя ходили упорные слухи, что оно, вопреки протоколу, было все–таки сожжено на стеклянном заводе. Но это — уже деталь. Такой же деталью является и то обстоятельство, что кроме 25 экземпляров, не уничтоженных официально, еще 15 экземпляров было выкрадено из типографии буквально под носом городовых букинистом–книгоношей, шутливо прозванным библиофилами «Гумбольдтом».

Эти пятнадцать экземпляров купил у него по высокой цене сам Ефремов.

Разумеется, «ефремовский Радищев» стал большой библиографической редкостью. Особенно редки экземпляры с обложками, выходным листом, портретом Радищева, предисловием Ефремова и его библиографическими примечаниями, помещенными в конце второго тома. В большинстве случаев, все это в попадающихся экземплярах отсутствует. Можно предположить, что такие неполные экземпляры идут не из числа оставленных цензурой 25-ти экземпляров, а именно из тех пятнадцати, которые выкрал из типографии букинист–книгоноша и продал Ефремову. Это подтверждается и тем, что я видел экземпляр издания, к которому подклеены рукописный выходной лист, предисловие редактора и его же библиографические заметки. Сделано все это рукой самого Ефремова, вынужденного, очевидно, таким именно образом пополнять доставшиеся ему неполные экземпляры.

Впрочем, отсутствие на некоторых книгах подобного же «опасного» заглавного листа и вообще каких бы то ни было указаний на автора, происходит, иногда, и по другим причинам. Мне довелось видеть экземпляр «ефремовского Радищева» тоже без выходного листа, портрета и прочего, но взамен этого был вклеен специально отпечатанный лист с заглавием: «Жития святых апостолов».

Это же заглавие было тиснуто на кожаном корешке книги и на верхней крышке ее переплета. Подобная «маскировка» делалась владельцами нелегальных книг в расчете на то, что в случае обыска такая «загримированная» книга не привлечет внимания полиции.

Кстати, абсолютно во всех уцелевших экземплярах «ефремовского Радищева» отсутствует анонсированная на заглавном листе первого тома статья А. П. Пятковского «О жизни и сочинениях Радищева». Она к моменту ареста издания не была даже еще и написана, чему у меня имеются документальные доказательства, на которых стоит остановиться.

Дело в том, что мне с «ефремовским Радищевым» особенно посчастливилось. Кроме давно имевшегося у меня прекрасного и абсолютно полного экземпляра, мне довелось набрести на личный экземпляр самого редактора сочинений Радищева — П. А. Ефремова. По присущей ему манере, он «наростил» такой же полный экземпляр сочинений Радищева не только вырезанными из различных журналов и газет статьями о Радищеве, всеми появившимися в виде брошюр его биографиями, но и рядом документов, вроде повесток редактору из цензуры с приглашением явиться «для объяснений», писем и записок от издательства Н. П. Полякова по поводу различных технических вопросов, связанных с редакцией и печатанием сочинений Радищева, писем А. Н. Пыпина, принимавшего некоторое участие в издании и т. д. и т. п.

Из этой переписки видно, что статья о Радищеве, которая Должна была быть приложена к сочинениям, заказывалась помимо Пятковского еще В. Я. Стоюнину и А. Н. Пыпину, но оба они от написания ее категорически отказались.

Согласившийся писать статью А. П. Пятковский безнадежно подводил со сроками. По–видимому, издательство решило, ча-о статью можно будет приложить уже после окончания верстки и печати книги, однако, статья до самого ареста, наложенного на издание, так и не была написана.

Кроме переписки по этому и другим вопросам, связанным с изданием, к экземпляру приложена также переписка Ефремова с Министерством юстиции, в котором ему с трудом удалось получить на некоторое время хранившееся там подлинное «Дело Спб–ской Уголовной палаты о суде над Александром Радищевым». На основании этого «дела» к напечатанному Ефремовым «Путешествию» дано было особое приложение, в котором изложены документы допроса Радищева, замечания Екатерины II и прочее.

Внешне описываемый экземпляр представляет из себя два толстенных тома, замечательно переплетенных в красивые полукожаные переплеты. Трудно переоценить богатство приложений, сделанных Ефремовым к своему экземпляру. Смело можно сказать, что все напечатанное о Радищеве, примерно, до 1880 года в газетах, журналах, в отдельных, всеми давно забытых брошюрах, — все это приложено к ефремовскому экземпляру. Здесь собрано и множество ценнейших мелочей: объявление о предложении 1500 рублей за подлинный экземпляр «Путешествия», объявление о самом ефремовском издании, газетные заметки о наложении на издание ареста.