Вадим Каргалов - Полководцы XVII в

И того же года пришли к боярину ко князю Михаилу Васильевичу в сход боярин Федор Иванович Шереметев с понизовыми людьми».

С приходом войска Шереметева под командованием Скопина-Шуйского объединились все освободительные силы, рать стала поистине общерусской. Заново была проведена «роспись» полкам и назначены воеводы.

Разрядная книга продолжает: «И как поход, и быть в росписи на три полка: в большом полку бояре князь Михайло Васильевич Шуйский да князь Борис Михайлович Лыков, в передовом полку боярин князь Иван Семенович Куракин да Семен Васильевич Головин, в сторожевом полку боярин Федор Иванович Шереметев да князь Яков Петрович Борятинский…»

Но до самого похода было еще далеко. Предстояло раньше отбить отчаянную попытку гетманов Сапеги и Ружинского восстановить положение, вернуть стратегически важную Александровскую слободу.

Михаил Скопин-Шуйский простоял в Александровской слободе около трех месяцев.

Вернемся к записи разрядной книги, в которой четко обозначена задача воеводы Григория Валуева, посланного с передовым отрядом в. Александровскую слободу — «острог ставить». Только после того, «как острог поставили», двинулся вперед с главными силами войска Михаил Васильевич Скопин-Шуйский и наемники Якова Делагарди.

Налицо уже известная нам по прошлым военным операциям тактика: передовые отряды русского войска выбивают интервентов из стратегически важных пунктов, возводят остроги и другие полевые укрепления (рогатки, надолбы, засеки), и только после этого укрепления занимают главные силы русского войска. В упорных оборонительных сражениях они истощают атакующих интервентов, а затем наносят им встречные удары и вынуждают отступить, окончательно закрепляя за собой освобожденную территорию. И так — шаг за шагом, уверенно и надежно идут к конечной цели похода, к Москве.

Конрад Буссов, автор «Московской хроники», именно так и представляет действия Скопина-Шуйского в октябре 1609 года: «Скопин и Понтус (Делагарди) пошли со всем войском в Александровскую слободу, сделали там новое укрепление из досок или деревянные шанцы, укрылись в них и стояли там осенним лагерем до тех пор, пока не подмерзло и не установился санный путь. Поляки хотя и навещали их, но всякий раз их заставляли убраться восвояси».

Здесь Буссов допускает две существенные неточности. Во-первых, русские войска не просто «укрылись» за укреплениями, а вели активные военные действия, расширяя освобожденную территорию. Во-вторых, поляки не просто «навещали» русский лагерь, но вели ожесточенные бои, в которых терпели поражения.

Действительно, уже через два дня после прибытия Скопина-Шуйского в Александровскую слободу, 11 октября 1609 года, русский отряд ходил под Дмитров и сжег посады.

12 октября русская конница неожиданно появилась всего в двадцати верстах от Троице-Сергиева монастыря, и в осадном войске гетмана Сапеги была объявлена тревога.

16 октября, прорвав кольцо блокады, в монастырь проник отряд русской конницы, насчитывавший триста человек.

23 октября около села Хребтова, что в двадцати верстах от Троице-Сергиева монастыря, встала лагерем большая русская рать, насчитывавшая несколько тысяч всадников. Для прикрытия своего осадного войска с этой стороны гетман Сапега вынужден был поставить сильные заслоны.

Непрерывная активность под Троице-Сергиевым монастырем имела важное тактическое значение. Она вынуждала гетмана, готовившегося к походу на Александровскую слободу, оставить у монастыря значительные силы. Михаил Скопин-Шуйский заранее создавал благоприятные условия для сражений под Александровской слободой, «все силы» интервенты двинуть на него не могли.

Успешные действия воеводы в корне изменили политическую обстановку в самой Москве. Летописец сообщал, что раньше в столице были волнения, «приходили миром к царю Василию и шумели, и начали мыслить опять к тушинскому вору», но после «вестей» об успешном продвижении Скопина-Шуйского была «на Москве радость велия и все люди на Москве укрепишася».

Но впереди ждали тяжелые бои, от исхода которых зависела вся зимняя кампания — гетман Сапега двинулся к Александровской слободе. К нему присоединились гетман Ружинский из Тушина с двумя тысячами гусаров и конница пана Стравинского из Суздаля. Общая численность конного войска интервентов достигала десяти тысяч человек; численность пехотинцев, сопровождавших обозы, неизвестна.

27 октября 1609 года интервенты появились под Александровской слободой.

28 октября передовые конные сотни под селом Коринским столкнулись с многочисленной конницей гетмана Сапеги и после короткой неравной схватки были опрокинуты. «Литовские же люди русских столкнуша и топташа до самых надолб», — повествует летописец. Но это был первый и последний успех воинства гетмана Сапеги под Александровской слободой. Далее сражение проходило по сценарию, разработанному Скопиным-Шуйским.

Перед надолбами польско-литовская конница вынуждена была остановиться и сразу попала под убийственный огонь русских «огненных стрельцов». Вслед отходившим под огнем отрядам интервентов кидались конные дворяне и «дети боярские», вырубали припоздавших и вновь укрывались за надолбами. Весь день под слободой продолжались ожесточенные схватки. Интервенты несли потери. Гетман Сапега так и не сумел, организовать общего штурма русских укреплений, и к вечеру отступил. «Был бой велик, — повествует русский летописец. — И литовских людей побили и от слободы отогнали, они же отошли опять под Троицу». (Можно уточнить, что под Троице-Сергиев монастырь возвратился со своими полками только гетман Сапега, полки же гетмана Ружинского ушли обратно в Тушино.)

О событиях под Александровской слободой подробно рассказывает неизвестный автор «Повести о победах Московского государства». Хотелось бы обратить внимание на два важных момента, отмеченных в повести. Во-первых, по словам автора, Михаил Скопин-Шуйский непосредственно руководил боем, расставляя полки в боевой порядок, оперативно вмешиваясь в ход боя, лично возглавляя полки в атаках, и, во-вторых, автор особо отмечает то психологическое воздействие, которое оказала на воинство интервентов неудача: «И пришли под Александрову слободу польские и литовские воины, из всех польских и литовских полков собравшись в большое войско, и был бой жестокий и сеча злая у государевых людей с поляками и бились долго.

Князь же Михаил Васильевич все полки свои умно и быстро расставил, везде за полками сам наблюдал, и сам огромную свою силу и мудрую храбрость показал, впереди полков выступая.

Люди же государевы стойко сражались и многие польские и литовские полки разбили. И поляки и литовцы ужаснулись и устрашились, затрепетали и пали, побитые государевыми людьми, и побежали, и словно дым исчезли.