Фердинанд Опль - Фридрих Барбаросса

В последние годы правления Конрада III герцог Штауфен все чаще появляется при дворе. В последние недели жизни дяди, когда тот был тяжело болен, Фридрих не отходил от него ни на шаг. На фоне невыясненных отношений с неизбежно усиливавшейся оппозицией Вельфов Конрад должен был ясно понимать значение своего племянника как наиболее перспективного кандидата в наследники Империи, а также, с очевидностью, единственного гаранта замирения на политической сцене. Исходя из этих соображений, король, не колеблясь, принял решение передать судьбу своего дома и, по возможности, Империи в руки Фридриха. Ни передача герцогу Швабии императорских инсигний, ни определенная поддержка Конрадом племянника не могли, однако, привести к тому, чтобы последовавшее после смерти государя (15 февраля 1152 года в Бамберге) избрание Барбаросы королем (4 марта 1152 года во Франкфурте) можно было рассматривать как передачу Империи по наследству [79] Об избрании Барбароссы см.: Engels О. Beiträge. S. 399 ff.; и последнюю работу: Schmidt U Op. cit. S. 123 ff. . Конрад объявил свой план, свое желание. Однако элемент свободного выбора, право окончательного решения, закрепленное за избирающими имперскими князьями, в результате этого еще не были устранены или каким-то образом предрешены в правовом смысле.

Напротив, ясно осознавая ситуацию, Фридрих сразу после кончины дяди вступил в предвыборные переговоры с князьями и вел себя точно так же, как это делал Конрад III в 1138 году, находясь, однако, при этом в более критической ситуации. Об этих переговорах можно судить не только по ряду привилегий и мероприятий, которые государь раздал и провел в течение нескольких первых месяцев своего правления. Их освещают еще два свидетельства, восходящие непосредственно к неделям, предшествовавшим выборам, и демонстрирующие его переговоры и контакты с самыми значительными князьями Империи. Уже через четыре дня после смерти своего дяди он имел беседу с епископами Гебхардом Вюрцбургским и Эберхардом Бамбергским «на берегу Майна» о новом порядке в Империи (colloquium … de reformando et componendo regni statu) — ясное указание на хлопоты о наследовании короны [80] BOM 61. . К этим переговорам был также, по всей вероятности, привлечен наиболее значительный государственный деятель своего времени Вибальд, аббат Ставло и Корвея [81] BOM 62; о Вибальде см.: Stephan-Kuhn F Wibald als Abt von Stablo und Corvey und im Dienste Konrads III.: Phil. Diss. Köln, 1973. . Затем мы решительным образом расширяем наши знания о круге участников этих совещаний, обнаружив Барбароссу в эти дни в обществе архиепископов Генриха Майнцского и Арнольда Кёльнского, епископов Гебхарда Вюрцбургского и Гунтера Шпайерского, герцога Генриха Льва, пфальцграфа Рейнского Германа, нескольких графов и ряда других духовных лиц в качестве свидетелей в грамоте монастырю Альтебург, выданной в декабре 1152 года, в соответствии с ходом делопроизводства, но датируемой, без сомнения, февралем-мартом, то есть временем непосредственно перед королевскими выборами [82] BOM 63. . Таким образом, Барбаросса предпринимал значительные меры предосторожности ввиду предстоявших во Франкфурте избирательных дебатов.

4 марта 1152 года, собравшись в старинном дворце на Майне, князья начали споры о выборах нового короля. Лишь очень немногие имена участников этих выборов известны напрямую. Кроме архиепископов Генриха Майнцского, Арнольда Кёльнского и Хиллина Трирского других выборщиков следует искать среди участников предварительных переговоров, ведшихся в феврале. Слишком гармоничная картина выборов, которую рисует нам Оттон Фрейзингенский, острейшим образом контрастирует, прежде всего, с рассказом Гислеберта Монсского. Источник этот, правда, относится лишь к концу XII века. Следуя его описанию, из-за несогласия среди выборщиков и трех других могущественных князей — в них, прежде всего, можно предполагать Генриха Льва, Вельфа VI и, с меньшей вероятностью, Генриха Язомирготта — право вести выборы досталось швабскому герцогу. И он хитростью сумел исключить из них конкурентов. Каждому из своих противников во время тайных переговоров он обещал, что выберет его, если ему будет передано проведение выборов, но затем выбрал самого себя, подкрепив этот акт тремя тысячами приведенных с собой вооруженных рыцарей [83] Engels O. Beiträge. S. 412 ff. . Ввиду резкого несоответствия обычному ходу королевского избрания — кандидат не мог «выбирать» сам себя, напротив, процедурой выборов руководил епископ Майнцский, — а также на основании новых исследований, которые ясно свидетельствуют о том, что Генрих Лев ни в коем случае не выступал во Франкфурте в качестве альтернативного кандидата, суждения Гислеберта следует считать, по меньшей мере, весьма сомнительными [84] См. об этом: Schmidt U. Op. cit. S. 123 ff. . Подобный насильственный образ действий со стороны Барбароссы можно с полным правом поставить под вопрос. Правда, и к «классической» картине Оттона Фрейзингенского следует сделать некоторые дополнения.

Прежде всего, отметим интенсивную подготовку собственного избрания — проведенные швабским герцогом в феврале, после смерти Конрада III, переговоры, которые вновь демонстрируют большой политический талант Штауфена. Только благодаря этой динамичной прелюдии, этой подготовке поля битвы, ему удалось стать к 4 марта 1152 года наиболее выгодным кандидатом на императорский престол. Засвидетельствованное современниками сопротивление Генриха Майнцского избранию Барбароссы во Франкфурте не стало — ввиду широкой поддержки последнего — серьезным препятствием. Что действительно сыграло роль — и в этом Оттон Фрейзингенский совершенно прав, — так это родственные связи Барбароссы с двумя крупнейшими знатными домами Империи: Штауфенами и Вельфами. Его позиция определялась политикой компромисса, которую он демонстрировал уже в сороковые годы XII века и которая впервые после многих лет смуты вновь давала обоснованную надежду на всеобщий мир, на столь долго ожидаемый порядок.

При рассмотрении столь решающего события в жизни Фридриха Барбароссы вновь возникает исторический интерес к проблеме личности, сущности и характера теперь уже ставшего королем Штауфена. Избрание королем не только завершило собой его молодость — оно поместило его в рамки совершенно новых отношений и поставило перед решением новых задач огромного масштаба и сложности. Прежде мы уже имели случай привести свидетельство, восходящее к весне 1152 года, — известное письмо Вибальда, аббата Ставло, к папе Евгению III, которое содержит краткую характеристику Барбароссы [85] BOM 73. . В связи с этим исчерпывающие описания дошли до нас в продолжении «Деяний Фридриха» Оттона Фрейзингенского, написанном Рагевином, и в историческом сочинении уроженца Лоди Ачербо Морены. Пусть отчасти и ориентированные на античные и каролингские образцы, но в высшей степени реалистичные, эти характеристики монарха из рода Штауфенов дают нам объемное и многоплановое изображение его личности.