Уильям Стирнс Дэвис - История Франции. С древнейших времен до Версальского договора

Автор этой статьи был отдан под суд и признан виновным, но на это решение была подана апелляция, и в итоге его оправдали.

Царь Николай I, крайний абсолютист, советовал королю быть осторожным, поскольку никто не хотел новой революции во Франции. Но Карл X упрямо заявил в ответ: «Уступки погубили Людовика XVI».

Некоторые парижские улицы были очень изогнутыми и труднопроходимыми.

Достойно упоминания мнение на этот счет английской королевы Виктории. В 1836 г. она писала в письме королю Бельгии Леопольду I, что Карл Х «из-за своих деспотизма и грубости разрушил все, что создал тот [Людовик XVIII], и утратил трон».

Французы, как читатель уже, конечно, заметил, очень любят называть политические учреждения и т. д. по дате их возникновения. Июльская монархия, разумеется, началась с Июльской революции 1830 г.

Это раболепство перед толпой не принесло ему уважения более почтенных якобинцев. Один из них заявил, что будет голосовать за оправдание Людовика XVI, а не за его осуждение (как был намерен сделать вначале), «чтобы не следовать примеру того, кто голосовал передо мной».

Однако обратите внимание на то, что в это время по французским законам не нужно было единогласия присяжных для вынесения обвинительного приговора: достаточно было голосов восьми человек из двенадцати.

Однако его знаменитая «История консульства и империи» была издана лишь после его увольнения с должности в 1840 г.

Его напечатанные лекции по «Истории цивилизации» открыли новую эпоху в том молодом направлении исторической науки, которое развилось в XIX веке.

Луи-Филипп и его супруга, королева Мария-Амелия, кажется, были верны всем своим буржуазным добродетелям до самого конца. Незадолго до начала 1848 г. одна американская дама, находясь в Париже, зашла к известной портнихе, увидела платье из черного шелка, висевшее на одном из кресел, и сказала: «Я не знала, что вы чините старые платья». «Я делаю это только для королевы» , – быстро ответила портниха.

Стационарные паровые двигатели внедрялись во Франции гораздо медленнее, чем в Англии. До 1815 г. они почти не использовались во французской промышленности. В 1810 г. их было всего 15 или 16 и они применялись только для насосов. В 1830 г. их по-прежнему было мало – всего 625. Но в 1850 г. их стало уже 5322.

Он также сказал: «Этот мир – не место для всеобщего голосования, нелепой системы , когда всех живых существ призывают осуществлять политические права». И это говорил лидер, который сильно пострадал за либерализм при монархии Бурбонов!

Абд аль-Кадир был (в нарушение условий капитуляции) отправлен во Францию, где находился в плену, пока к власти не пришел Луи Наполеон. Новый правитель назначил эмиру содержание и позволил ему уехать в сирийский город Дамаск. Там, в уютном изгнании, эмир и умер в 1883 г. Кажется, в 1914 г. один из его внуков служил офицером во французской армии.

Здесь незачем обсуждать подробности этой семейной интриги, достаточно мерзкой и порожденной корыстью. Основной ее смысл в том, что Луи-Филипп договорился о женитьбе одного из своих сыновей на испанской принцессе, вероятной наследнице престола Испании. Эта свадьба разгневала англичан, решивших, что король нарушил обещание, которое дал им по этому поводу, и не принесла совершенно никакой пользы Франции. Луи-Филипп просто обеспечил будущее неженатого члена своей семьи, а из-за этого испортил отношения с великой державой.

Современные читатели не могут не заметить сходство этих событий с соглашением между «большинством» и «независимыми социалиста ми» в Берлине в 1918 г., когда был свергнут монархический режим в Германии.

Гизо, премьер-министр Луи-Филиппа, надолго пережил его. В 1848 г. Гизо бежал в Лондон. В 1849 г. он вернулся во Францию, но вскоре понял, что восстановить Орлеанскую монархию невозможно. Тогда он окончательно ушел из политики и посвятил себя литературе. Его литературный труд был достойным и успешным. В конце жизни Гизо считался «мудрецом» французского народа и этой старостью с избытком возместил зло, причиненное ошибками его министерства. Он был набожным протестантом и занимал высокое положение в обществе как глава французских некатоликов. Умер он в Нормандии в 1874 г.

Симон Жюль– известный французский философ, публицист и политик. В 1848 г. был избран членом Национального собрания, где примкнул к умеренным республиканцам. В 1870-х гг. был министром народного просвещения, затем премьер-министром и министром внутренних дел. ( Примеч. пер. )

Рамбо.

Шоссе д’Антен– квартал, где жили богатые буржуа и известные артисты. ( Примеч. пер. )

Сент-Оноре– квартал либеральной аристократии, многие его жители в свое время поддержали Наполеона. ( Примеч. пер. )

Сен-Жерменское предместье– квартал аристократов-легитимистов, один из самых аристократических. ( Примеч. пер. )

Павильон Марсан– одна из частей дворца Лувр. ( Примеч. пер. )

В Авиньоне маршал Брюн был самым подлым и трусливым образом убит толпой роялистов, в Тулузе другой такой же толпой был убит генерал Рамель. Ужасы «белого террора» напоминают террор 1793 г.

В это время официальными союзниками Франции были ее враги, а не друзья. Беранже иронизировал по этому поводу: «Да здравствуют наши друзья-враги!» Один капитан на половинном окладе был арестован за то, что дал своему коню имя Казак. Чиновник, который допрашивал капитана, спросил его, как тот посмел назвать свою лошадь именем, которое дорого всем хорошим французам!

В это имущество входили земли церкви и поместья дворян, конфискованные во время революции.

Существовали и другие подобные братства, например «Дети отца Субиза» и «Добрые кузены», но два, упомянутые выше, были самыми крупными.

Вероятно, до этого количество его жителей долго не изменялось. До изобретения современных способов перевозки грузов было очень трудно прокормить крупный город, который не находится у моря.

Луи-Филипп, которого называли скупым за то, что он был очень бережливым, пожертвовал из денег, которые государство выдавало по «цивильному листу» на содержание его самого, его семьи и его двора, 30 миллионов франков. Эти деньги он употребил на реставрацию замков Версаля, Фонтенбло и По, в которых его двор тогда не жил, а потом великодушно открыл их для публики.