Кэрол Либерман - Плохие девочки. Почему их любят мужчины и как хорошим девочкам узнать их секреты

Но страх перед обязательствами сковал его точно так же, как и Келли.

На следующий год кто-то оставил мне сообщение на автоответчике по случаю моего дня рождения. Голос звучал с грубоватым шотландским акцентом. Мне хотелось бы думать, что это Келли.

Визуальная прелюдия — вот что привлекло Стэна в Андреа. Она задержалась еще на минуту, снова посмотрела ему в глаза, создавая напряжение взаимной интриги, и вот он уже влюблен в нее. Стэн просто вышел из отеля купить носки, так как забыл захватить их в поездку на конференцию по вопросам здравоохранения. Эта встреча в лифте, когда он возвращался в свой номер, изменила его жизнь.

Манеры Андреа, ее осанка, лучезарная улыбка, темные волосы, нежная загорелая кожа, стройная фигурка и стильная одежда — весь ее облик притягивал и манил. Когда она немного позже задавала вопросы на семинаре, ему понравилось, как она держалась.

В тот вечер мы отлично провели время вместе. Был банкет, потом мы потанцевали и пошли к бассейну, посидеть и поболтать. Думаю, Андреа боялась, что я сорву с нее одежду, потому что она убежала, даже не пожелав мне спокойной ночи.

Стэн и Андреа начали встречаться и весело проводить время. Они жили в городах Среднего Запада, примерно в двух часах езды друг от друга. Через год Андреа нашла работу в городе Стэна. Он подобрал для нее отличную угловую квартиру с камином за весьма умеренную плату.

Андреа сняла квартиру, и я переехал к ней. Мы решили это мимоходом, а не в ходе долгих и мучительных переговоров. «Хочешь я перееду к тебе?» — как-то бросил я между прочим. «Давай, — ответила она. — Только я не хочу, чтобы родители узнали».

Примерно через три года после их знакомства, когда им было уже под тридцать, Стэн заговорил о браке.

В этих отношениях все было замечательно. Встреча с Андреа перевернула мою жизнь. Я заговорил о браке, потому что хотел иметь семью, я любил ее, она любила меня — мне казалось, что мы могли провести остаток жизни вместе. Я поднял эту тему вскользь, без романтического ужина и кольца. Мы говорили о планах на будущее, но она сказала, что не готова остепениться и завести детей, что у нее хорошая работа, а я слишком мало зарабатываю, и карьера у меня так себе.

До этого момента мы всякий раз легко принимали совместные решения. Она впервые дала задний ход. Я решил дать ей больше свободы, а себе сказал, что все в порядке, ведь мы еще так молоды. Я старался не воспринимать ее ответ как отказ. Но со временем ситуация становилась все более неприятной. Я сказал ей: «В жизни бывают белые и черные полосы. Давайте пройдем этот путь вместе».

После того как Стэн впервые упомянул о браке, они заговаривали на эту тему еще пару раз. Но Андреа каждый раз приводила одни и те же доводы, повторяя, что это неудачная идея. При этом никогда не добавляла, что они смогут пожениться хоть при каких-то условиях.

Она любила меня, но не безоглядно. И она не собиралась замуж, не хотела чувствовать, что ее жизнь не полностью принадлежит ей, отказываться от части себя в браке. До тех пор пока она не приняла предложения, она продолжает управлять своей жизнью и всегда может сказать «нет».

Как типичная Боящаяся обязательств, Андреа держала Стэна в подвешенном состоянии. Она не была готова принять ответственное решение и пойти к алтарю. Лет через восемь терпение у Стэна закончилось.

Мне нужно было жениться на ней или пойти своей дорогой: навалить полный горшок или уступить место другому. Но выразился я мягче: «Хочу жениться на тебе и завести детей. Если ты будешь ждать, когда ситуация станет идеальной, мы вообще никогда не поженимся. Прими, наконец, решение! Если ты это не сделаешь, мне придется самому позаботиться о своей жизни». Я впервые заговорил с ней в таком тоне.

Мы отправились в одно романтичное местечко. Там мы хотели отметить наши дни рождения. За ужином я как бы случайно и ненавязчиво поднял эту тему. Реакция Андреа на мои слова была очень милой. Она сказала: «Давай сделаем это». У меня не было никаких предчувствий. Я был так наивен.

Оглядываясь назад, я понимаю, что она не была так уж увлечена мной. На самом деле она просто не хотела замуж. Мое чувство собственного достоинства было уязвлено. Моего такта хватило для того, чтобы не сказать: «Боже мой, если это так трудно…»

Стэн завел этот разговор без кольца, потому что боялся, что Андреа снова скажет «нет» — из-за собственных неосознанных страхов перед обязательствами. Через несколько недель он купил Андреа кольцо, которое ей очень понравилось. Через три месяца они поженились.

Я заставил ее принять решение, заявив, что иначе пойду дальше своей дорогой. Величайшая ошибка. Мы поженились, хотя я должен был уйти.

Следующей задачей Стэна было уговорить Андреа завести ребенка.

Я сказал: «Андреа, тебе скоро сорок. Тянуть больше нельзя».

Спустя четыре года у них родился сын.

Свою беременность она приняла без особого энтузиазма. Но когда у нас родился сын, она радовалась. Андреа не могла налюбоваться на него. Вот только после его рождения наш брак пошел по нисходящей. До рождения ребенка у меня оставалось мало времени, а после его почти не осталось. Это было похоже на такую сценку: «Мы еще любим друг друга?» — «Нет, поищи себе кого-нибудь другого». Мы не чувствовали себя любимыми.

После десяти лет брака Андреа и Стэн разъехались, а вскоре и вовсе разошлись.

Андреа начала встречаться с коллегой по работе. Она говорила о нем еще до того, как мы расстались. Они были помолвлены по меньшей мере лет пять. Я и думать о нем забыл. Когда они впервые обручились, то собирались пожениться через два года. Теперь они обручились повторно. Сейчас, через три года, он почти ее супруг. И он счастлив, потому что ему кажется, будто она связана с ним обязательствами. И она тоже счастлива, потому что понимает, что она не обязана выходить за него замуж.

Андреа навсегда запомнила, что делает с женщиной брак, потому что видела, как ее мать подчиняется мужу — жертвует своими мечтами и здоровьем, чтобы готовить еду, выгребать за всеми, держать дом в полном порядке и обо всех заботиться, лишь бы угодить мужу. Андреа не хотела для себя такой же участи, как у ее матери.

Отец Стэна был еще более суровым человеком.

Отец никогда не любил меня. Он был этаким крутым парнем, такую уж манеру он себе избрал. Я служил в подразделении барабанов и горнов. Это был отличный способ вырваться из дома, объехать всю страну и завести друзей. Мой отец был против, он хотел, чтобы я выбрал другую стезю. Считал, что я веду себя глупо. Вот если бы я занялся гольфом, тогда он был бы очень доволен мной. Он всегда приговаривал: «Гольф — игра аристократов».