Римма Ефимкина - Косяки начинающих психоконсультантов

А вот и типичный диалог с жизнерадостной кандидаткой в студенты:

– Скажите, что вас привело поступать именно в психологи?

– Хочу помогать людям. Я и так всем даю советы. Вы не поверите, все, кому нужна помощь, обращаются ко мне!

Отчего же не поверю, я сегодня выслушала уже шесть таких признаний, ты седьмая. И это только первый день. А всего около ста пятидесяти человек, из которых надо отобрать сорок пять. Возьму тех, кто поднимется до осознания того, что сам нуждается в помощи, а не люди. А женщина все продолжает радостно щебетать:

– Все мои друзья говорят мне: ты прирожденный психолог! Вот я и пошла к вам.

– А с чего вы взяли, что люди нуждаются в вашей помощи?

– Ну, может, с того, что я сама в ней нуждаюсь?..

И глаза абитуриентки уже наполняются слезами, а я смотрю на часы – нужно, чтобы она успела отреагировать чувство в отведенные полчаса, а то следующий кандидат будет дожидаться в коридоре.

Некоторые мои выпускники уже после получения диплома признавались, что помнят те полчаса собеседования со мной. Я понимаю, почему: для многих это был первый в жизни разговор по существу, первое соприкосновение с собственными подавленными чувствами, выпущенными, наконец, на свободу. И сладко, и больно.

– Ну и как, все еще не передумали идти в психологи? Это то, чем вы будете заниматься остаток жизни.

Да, готова! Как в фильме «Бойцовский клуб», честное слово! Триста баксов на похороны принес? – Да, сэр! Ну, заходи, что с тобой делать…

Первый свой тренинг личностного роста на факультете психологии я провела в 1997 году вместе с коллегой, Мариной Горловой, с которой мы вместе учились у Нифонта. Это было такое волнующее событие, что мы не спали ночами, вели дневник, а потом, чтобы отреагировать собственные эмоции (тогда нам не приходило в голову делиться ими с членами группы), написали и издали психотерапевтические пародии. В одной из них нам удалось так точно отразить стадии терапевтического процесса, что я и до сих пор пользуюсь этим текстом как учебным, чтобы продемонстрировать участникам групп предсказуемость их поведения. Но главное, знаю сама, чего ожидать от участников тренингов.

1. Стадия знакомства

Члены группы говорят: «Мы очень коммуникативные, у нас столько друзей!» Еще они говорят: «Как здорово, что все мы здесь сегодня собрались». А еще они говорят: «Нам повезло с тренерами. Я знал одного человека из Новосибирска, новосибирцы – отличные люди, лучше их нет на всем белом свете».

2. Стадия прояснения целей

Тренеры спрашивают членов группы: «Зачем пришли?» Члены группы отвечают: «Это вы нам скажите». «Наша цель – ваша цель». «Ваша цель – наша цель». «Должен же быть какой-то у вас план?!»

3. Продолжение прояснения целей

Риммочка Мариночке: «Мариночка, огласим наш план?» Мариночка: «Да, конечно. Сейчас только что по нашему плану самый недалекий из вас должен был спросить о том, есть ли у нас какой-нибудь план. А где-то между 16.00 и 16.30 мы расскажем анекдот про слабоумную девочку, которая никак не могла понять, что это было».

4. Стадия агрессии

Члены группы: «Вы не матери, а ехидны!» «Держите нас семеро, пятеро не удержат!» «Щас как уйдем!» Мариночка и Риммочка: «Вас тут никто не держит. Деньги-то заплочены!»

5. Стадия пробуксовки

Все члены группы приходят как миленькие, потому что денег все-таки жалко. Мариночка и Риммочка: «Что-то скучновато с вами, взбодрите тренеров. Хотим быть султанами, а вы чтобы с нами возились». Группа пучится в потугах удовлетворить тренеров. Тренеры: «Все не то! Это все помои. Дайте золота!» Группа в изумлении: «Какого золота, настоящего?» – «А какого же еще?» Группа принимает все за чистую монету и отдает монеты тренерам. Также тренеры принимают цепочки, кольца, коронки, часы и другие ценные предметы. Тренеры заметно веселеют.

6. Стадия осознания

Группа чувствует вкус к жизни и к тренингу. Отдельные реплики: «Наконец-то я начинаю понимать, чем мы тут занимаемся». Мариночка и Риммочка: «Так скажи уже». Группа неожиданно сплачивается в едином порыве вернуть свое барахлишко обратно. В результате поцарапанных, с кровоподтеками под глазом тренеров осеняет: в группе идет борьба за власть.

7. Рабочая стадия

Мариночка и Риммочка: «Мы тут главные. Конфликт исчерпан».

8. Стадия сплоченности

Члены группы говорят: «Мы очень коммуникативные, у нас столько друзей!» Еще они говорят: «Как здорово, что все мы здесь сегодня собрались». А еще они говорят: «Нам повезло с тренерами. Я знал одного человека из Новосибирска, новосибирцы – отличные люди, лучше их нет на всем белом свете».

9. Стадия рефлексии

Риммочка Мариночке: «Конечно, против закономерностей не попрешь, но все же тяжелая у нас работа». Мариночка Риммочке: «На этот раз легко отделались».

Ефимкина Р., Горлова М. Излечение неминуемо. Психотерапевтические пародии. Новосибирск, 1999.

«Чебурашки» уже сидят в кругу, хотя до начала занятий еще 7 минут, можно выпить чаю или подышать осенним воздухом, выйдя на крыльцо аудиторного комплекса факультета психологии. Низкое солнце все еще пригревает, куст боярышника почти уже облетел, но спелые ягоды птицы еще не обнаружили – начало октября, корма достаточно. Сейчас сделаю еще пару вдохов – и в аудиторию! Впереди – шесть дней тренинга личностного роста.

Итак, на этот раз «Чебурашки»… Стулья расставил один из трех мужчин, пересчитал их и выставил аккуратным кружком. Все как всегда – мужчина демонстрирует силу и заботу, как будто женщина не в состоянии сама поставить себе стул. Гендерные нормы до такой степени бессознательно транслируются человеком, что он действует как автомат, даже не осознавая своего поведения: за заботой таятся контроль и власть. С завтрашнего дня стулья уже никто не будет выставлять заранее – каждый, зайдя в аудиторию, позаботится о себе сам.

Еще одна типичная деталь – рядом со мной справа и слева пустые стулья. Их вынуждены будут занять те, кто придет последним. Почему это всегда повторяется всюду, где бы я ни проводила тренинг? Меня как ведущего наделяют особыми «божественными» функциями, которые, надо сказать, тяготят, и вот почему. Сначала участники ждут, что я буду «справедливым судьей», «волшебницей», «доброй мамой», «доктором», «авторитетом» или просто «хорошим человеком». Ясно, что сесть так близко к «Богу» страшно, лучше держаться от него на безопасном расстоянии и контролировать его издалека. Потом я их неизбежно разочарую, и они понизят меня до роли «козла отпущения». Все это до боли знакомая, не раз описанная хоть тем же Берном игра в «жертву-тирана-спасателя», где участники сначала «жертвы» («О, помоги, добрый волшебник!»), потом «тираны» («Ах вот ты как? Ну, получай!»), а потом «спасатели» («Ладно, давай мириться!»)