Ганс Айзенк - Эксперимент. Самые жестокие исследования в психологии

Люди, знающие физиологическую основу детектора лжи, иногда могут использовать другой трюк для того, чтобы сделать обнаружение невозможным. Следует помнить, что обнаружение лжи очень сильно зависит от сравнения релевантных и нерелевантных вопросов. Если субъект способен вызывать физиологические реакции на нерелевантные вопросы, то сравнение становится бесполезным и из записи будет невозможно извлечь разоблачающую информацию. Формирование физиологических реакций на «невиновные» вопросы можно осуществить различными способами. Один субъект (физиолог), столкнувший свою жену в Большой Каньон, вызывал реакции самонастраивающейся системы на нерелевантные вопросы, наступая каблуком своего ботинка на левую ногу. Вызываемая боль продуцировала реакцию, совершенно подобную той, которая возникает при лживом ответе, что делало запись бесполезной. Известно, что другие люди во время ответов на «невиновные» вопросы мысленно удовлетворяли свои сексуальные фантазии, вызывая таким образом физиологические реакции, которые исследователь приписывал следующему вопросу. Невозможно категорически утверждать, что такие трюки время от времени не срабатывают, но в большинстве случаев опытный эксперт заметит, что делает обвиняемый, и сможет извлечь из этого собственные выводы.

Теперь мы в состоянии определить практическую пользу проверок на детекторе лжи. В общем и целом трудно не согласиться с Инбау, очень опытным специалистом в этой области, когда он пишет, что «проверки на детекторе лжи, проводимые компетентными и опытными операторами, имеют очень большую практическую пользу. Во-первых, при помощи детектора лжи становится возможным обнаружить ложь с гораздо большей точностью, чем это достижимо иным способом. Во-вторых, прибор, тесты и сопутствующие процедуры оказывают несомненное воздействие, побуждая виновных к признанию и раскаянию».

К сожалению, получить достоверные данные о точности результатов детектора лжи почти невозможно. В реальной полицейской работе не всегда можно добиться подтверждающих или опровергающих доказательств, так что в некоторых случаях мы можем так и не узнать правды по делу. По этой причине многие исследователи предоставляют данные, имеющие целью продемонстрировать точность проверок на детекторе лжи, основанные на экспериментах, проводящихся в лаборатории, в которых нет действительно совершенного преступления, а задача исследователя состоит в выяснении, как в уже приводившемся примере, какую из нескольких карт видел человек или кто из нескольких индивидуумов прочел определенное письмо. В таких лабораторных экспериментах правда известна и успех проверок на детекторе лжи может быть проверен на соответствие. В опубликованных отчетах точность колеблется в пределах от 80 до 100 процентов, и, вероятно, можно утверждать, что надлежащим образом проведенные испытания точны примерно в 95 процентах случаев.

К сожалению, мы не можем экстраполировать результаты экспериментальных исследований такого рода на тот тип работы, который проводится в полицейской лаборатории. Уже выяснено, что тогда как в психологической лаборатории отклик типа кожно-гальванического рефлекса особенно эффективен, он отнюдь не так полезен при допросах реальных подозреваемых в полиции. В настоящее время не очень понятно, почему это происходит, однако необходимо признать, что точность полицейской работы нельзя в достаточной мере оценить ссылкой на работы в психологической лаборатории.

Наиболее убедительная оценка точности приемов обнаружения лжи дана Инбау. Основывается она на почти двенадцатилетнем опыте работы в Научной криминалистической лаборатории в Чикаго. Согласно его оценке, из 100 случаев при помощи эксперта можно определенно и точно обнаружить ложь примерно в 70. В двадцати случаях показания записей будут слишком неопределенными для того, чтобы позволить компетентному и осторожному эксперту дать конкретное заключение. В этих случаях сомнения могут быть обусловлены как противоречивостью, так и бурным характером откликов в записи, а также общей невосприимчивостью субъекта. Что касается оставшихся десяти случаев, то даже самый опытный эксперт, вероятно, даст определенно ошибочное заключение. В этих случаях главный источник ошибок заключается, скорее, в неспособности эксперта обнаружить ложь виновного субъекта, чем в его ошибочном толковании записи невиновного.

Это осторожная оценка, и надо сказать, что некоторые эксперты публикуют заявления о том, что их методы точны на 97, 98 или 99 процентов, или даже в одном из случаев — на 100 процентов. Несомненно, это преувеличение и в результате неизбежно разочарование, следующее за ожиданиями, основанными на таких заявлениях. Возможно, это является причиной определенного недоверия к технике обнаружения лжи, которое можно наблюдать среди некоторых сотрудников полиции.

На первый взгляд, степень точности, достигаемая детекторами лжи в умелых руках, может не впечатлить. Если отбросить 20 процентов случаев, когда эксперт не может прийти к решению, то обнаружится, что в семи случаях из восьми эксперт оказывается прав, оставляя предел погрешности около 12 процентов. Все жаждут 100-процентной точности — а эта точность должна быть целью науки. Однако большинство из того, что мы имеем на практике, не достигает желаемого значения — предел погрешности в 12 процентов может показаться обескураживающе высоким. Хотя это обстоятельство и ограничивает пригодность детектора лжи, все же определенно нельзя сказать, что оно делает его бесполезным.

Во-первых, наиболее ценным побочным продуктом технологии обнаружения лжи является то, что она помогает получить признание в тех случаях, где другие методы дают сбой и где потребовался бы большой объем работы, если признания не происходит. Предъявление объективных доказательств лжи, прочерченных на бумаге полиграфом, весьма сильно действует на большинство преступников. Опыт показывает, что во многих случаях следуют признания. В самом деле, существует бесчисленное количество таких признаний, сделанных в ответ на предложение подозреваемому пройти проверку на детекторе лжи. Часто подозреваемые признавали свою вину в ожидании проверки. Другие признавались тотчас же, после того как оператор начинал настраивать приборы, приступая к проверке.

Полученные таким образом признания должны, несомненно, проверяться объективными данными. Признание само по себе, полученное с использованием или без использования детектора лжи, большинством судов не будет рассматриваться как достаточное. Однако обычно содержащиеся в признании подробности дают возможность получить объективное подтверждение заявлений виновного субъекта. Необходимо подчеркнуть, что до настоящего времени не обнаружено ни одного случая ложного признания, вызванного психологическим эффектом от прибора или техники его использования. В этом смысле существует весьма заметная разница между способами применения детектора лжи и допроса «третьей степени» (допрос с применением пыток), который заставил многих людей, для того чтобы вырваться из невыносимого положения, признаться в преступлениях, которых они не совершали.