Мелисса Кацулис - Тайная жизнь мужей. Все, что вам нужно знать о своем главном мужчине

Возможно, это был замечательный хип-хоп коллектив The Pharcyde, но глубинный смысл этих слов, кажется, уходит корнями прямо в Вену 1930-х годов прошлого столетия: материнская фигура как вместилище и средоточие всей мужской силы и стыда. Далее по тексту у The Pharcyde: у мамы «стеклянные сиськи, наполненные газировкой для детей». Этот образ пронзает сердце своей злободневностью, ведь в нем – отсылка к тому моменту, когда грудь внезапно перестает быть для мальчиков прекрасной и начинает вызывать смущение, смех и страх.

Неудивительно, что все великие творцы – от Софокла до группы The Smiths – посвящали произведения этой женской части тела. Мать играет огромную роль и в браке. Не так давно я присутствовала на свадьбе, где сразу после обмена клятвами мать жениха наклонилась к сыну и что-то шепнула на ухо. Весь оставшийся день я гадала, что это: «Ты не обязан это делать, сынок» или «У тебя в зубах застрял шпинат»? На другой свадьбе – в деревне, в церкви, стоявшей посреди огромной поляны, – гости не переставали сокрушаться по поводу недавней кончины одной из матерей. Когда в окно влетела красивая бабочка и начала кружиться вокруг жениха и невесты, словно благословляя их брак, одна впечатлительная матрона из числа собравшихся воскликнула: «Это она!» Ну конечно же. Ведь матери – вездесущи и незримо присутствуют в нашем воображении, в мечтах и в нас самих.

Такой вот сумбурный и гротескный характер носит материнская любовь к сыну. Поэтому ничего удивительного, что, когда мальчик становится мужчиной и находит свою любовь, на горизонте возникает фигура свекрови.

Взять хотя бы Уинстона Черчилля. Каково было бы его юной невесте Клементине, узнай она, что перед самой свадьбой будущий спутник жизни попросил мать научить его, как себя вести в первую брачную ночь? А после отчитался – не только перед мамочкой, чрезвычайно романтичной леди Рэндольф, благодаря чьему мудрому совету они «испытали высшее наслаждение», но и перед матерью самой Клементины, заверив, что секс с ее дочерью был «весьма приятным занятием». Стыд-то какой! Несомненно, причина – совершенно отстраненные отношения у мальчиков из богатых семейств с матерями в старые добрые времена. При нынешнем же доверительном общении между мамой и сыном подобная переписка считалась бы чудовищным вторжением в личную жизнь.

Я знакома с одной мамой подростка, которая сочла своим долгом объяснить ему разницу между порнографией и реальным сексом – чтобы уберечь от необходимости испытывать на себе освященную веками традицию тыкать в партнера разными предметами и от смущения при отсутствии радости на лице. Уж не знаю, чем закончился разговор, но из дома он не сбежал и уши себе тоже не отрезал. Быть может, стал непревзойденным любовником, мудрым не по годам? Или же думает о своей матери всякий раз, когда оказывается в постели с девушкой? Кто знает! Суть в том, что мать готова переступить любой социальный барьер, чтобы только помочь своему мальчику.

И пусть отношения со свекровью давно стали притчей во языцех, как любовь втроем или сандвичи на пляже, все клише недалеки от истины, так что большинство людей хотя бы раз, а то и два испытывали в жизни нечто подобное. Удушающая любовь матери мужа может стать самой настоящей проблемой в современном браке, особенно если у супруги и матери разные характеры – или они сами так думают.

«Моя жена отрезала бы мне яйца, если бы я хоть раз сравнил ее со своей матерью», – рассмеялся мой друг Али, когда я спросила его об отношениях жены и мамы. «Они обе сильные женщины, и отношения между ними натянутые – смотрят друг на друга с опаской». Он боится, что жена будет недовольна, если у родителей «будут проблемы в старости и они станут зависимы от нас… но, случись подобное, придется отправить их в дом престарелых. Мне сразу приходит в голову стихотворение Джона Бетжемена».

Одна из сложнейших задач для взрослого мужчины, пытающегося примирить мать и жену, – это привыкнуть к мысли, что его мать, в свою очередь, тоже жена и вообще женщина, и у нее своя правда. Порой нелегко воспринимать ее как взрослую, независимую даму – ведь это означает не только смотреть полными восхищения глазами, как она паркует минивэн и разруливает проблемы с банковским счетом, но и осознавать, что она тоже человек, который хочет испытывать оргазм, боится смерти и других опасных и неприятных вещей.

«Иными словами, – поясняет мой друг-фрейдист Джозеф, – видеть в ней самостоятельную личность и участника отношений, которые не вертятся целиком и полностью вокруг сына. Подобное восприятие напрямую связано с классическим мужским нарциссизмом (механизмом защиты от потери, активирующимся в случае угрозы разлуки с матерью) как желанием вернуться в уютный Эдем, где есть только ты и мама, связанные неразрывной цепью, словно она и в самом деле часть вас (т. е. ваше ребро)».

О, говори, говори! Это ведь моя любимая тема.

«Что ж, влюбленность может способствовать возникновению в голове у мужчины иллюзии возврата в этот выдуманный, первозданный мир идеального союза и блаженства. Но женившись и поддавшись чарам змея (соблазняющего его познать партнера с сексуальной точки зрения), с каждым куском яблока познания (позволяющего постичь сокровенные тайны жены) он невольно оказывается в конфронтации с богоподобным образом отца, живущим у него в подсознании и яростно прогоняющим всякую иллюзию идеального слияния, возвращая в мир, полный тяжелого труда, боли (воспитание детей и уплата налогов) и смерти. В конце концов остается только ощущение стыда и потребность защититься. Тогда гараж превращается во дворец, машина – в символ власти, сад – в королевство. Задача супружества – снова избавиться от неустанной материнской опеки и научиться любить и ценить партнера как самостоятельную личность».

Мой друг Тим – живое подтверждение этих слов. Он женился очень молодым, а недавно отпраздновал двадцать пятую годовщину удачного брака (у него две кошки, множество совместных праздников и нет детей – по собственному выбору). Кроме того, по счастливому совпадению, у него еще и весьма успешная мать, являющаяся примером для него самого и для окружающих.

«Я всегда знал, что мать ведет активную жизнь за пределами семейного гнезда, что ввиду особенностей профессии ее знает огромное количество людей, и потому для меня две ее ипостаси – матери и личности – всегда шли бок о бок, я об этом даже не задумывался».

В этот момент я спрашиваю, что он думает об истории про Черчилля и просьбу к матери научить его интимным премудростям. На лице отразился ужас: «Мне всегда ужасно неловко говорить о сексе, и за сорок лет меня вызывали на разговор о нем всего пару раз. Я никогда не обсуждал с родителями подобные вещи, а жену представил как следует только после помолвки».