Юрий Антонян - Отрицание цивилизации: каннибализм, инцест, детоубийство, тоталитаризм

3. Каннибализм «экстремистский», или «истероидный», когда поедание человеческого тела выступает в качестве способа самоутверждения, демонстрации того, что «я все могу, для меня нет запретов». Не исключено, что таким путем может быть предпринята попытка поразить воображение других.

4. Каннибализм, который можно назвать корыстным. Его истоки лежат в глубокой древности. Тогда дикарь поедал других людей не столько из-за голода, сколько для того, чтобы приобрести силу, мужество и иные важные качества, которыми, как ему представлялось, обладал поедаемый. В те времена люди верили (современные дикари верят и сейчас), что вместилищем этих завидных качеств являются отдельные части человеческого тела.

5. Каннибализм мистический, или ритуальный, когда поедается тот, кого народ (племя, иная группа) наделяет сверхъестественными, сакральными качествами. Употребление в пищу его тела передает людоедам магическую силу последнего со всеми вытекающими отсюда, ни с чем не сравнимыми преимуществами.

6. Каннибализм сексопатологический, обычно наблюдаемый у лиц с сексуальными извращениями, которые в обычной жизни, как правило, являются сексуальными неудачниками. В этом случае на символическом уровне поедающий обладает телом своей жертвы. При этом акт каннибализма зачастую выступает эквивалентом полового акта.

7. Каннибализм псевдобытовой, или житейский, когда съедающий части человеческого тела людоед не видит разницы между человеческим мясом и мясом животных или другой пищей.

В поведении одного человека возможно сочетание признаков, относящихся к разным из числа названных типов. Первые три случая объяснить несложно, поэтому наше внимание будет сосредоточено на остальных четырех. Но все виды каннибализма объединяет один важнейший признак — абсолютный запрет, имманентно присущее развитию любой цивилизации табу на поедание плоти себе подобных, запрет самый строгий, несомненно даже более строгий, чем на насильственное лишение жизни, что иногда даже одобряется или не порицается (война, необходимая оборона, смертная казнь, кровная месть и т. п.). Поэтому каждый случай людоедства следует расценивать как выпадение из цивилизации, а, значит, в какой-то мере и ее крушение.

Мифологическая и символическая стороны каннибализма представляются достаточно сложными. М. Элиаде отмечает, что на первобытной стадии культуры мы встречаемся с ритуальным каннибализмом, который в конечном счете является духовно обусловленным поведением «хорошего» дикаря. Самая величайшая забота каннибала в сущности выглядит метафизической — никогда не забывать того, что произошло в «незапамятные времена». Исследования показали, что, убивая свиней и поедая их во время торжеств, а также первые плоды урожая корнеплодов, человек, по мнению М. Элиаде, поедает божественную плоть — точно так же, как и во время празднеств каннибалов. Принесение в жертву свиньи, охота за головами и каннибализм символически означают то же самое, что и сбор урожая или кокосов. Съедобное растение не предоставлено природой. По мифологическим представлениям оно является продуктом убийства, потому что именно таким образом было приобретено в начале времен. Охота за головами, человеческие жертвоприношения, каннибализм — все это человек делал для обеспечения жизни растениям.

Каннибализм является типом поведения, свойственным данной культуре и основанным на религиозном видении мира. Осуждая каннибализм, мы не должны забывать, что он был заложен божествами с целью сделать человека ответственным за Космос и поставить его в положение смотрителя за продолжением растительной жизни. Следовательно, каннибализм имел отношение к ответственности религиозного характера [2] См.: Элиаде М. Мифы. Сновидения. Мистерии. М., 1996. С. 49–50. .

Эти мысли Элиаде являются несколько спорными и, уж во всяком случае, недостаточно доказанными. Требует пояснения утверждение, что съедобное растение не предоставлено природой; если же об этом имеются мифологические данные, то автору следовало бы указать на них. Но даже если такие растения не предоставлены природой и являются продуктом убийства, то из текстов М. Элиаде все-таки непонятно, почему из-за этого надо поедать себе подобных. Тем более остается неясным, как каннибализм, согласно М. Элиаде, обеспечивает жизнь растений.

Между тем изыскания этнологов свидетельствуют о том, что человеческие жертвоприношения ради урожая или иных благ иногда действительно сопровождались каннибализмом. Но, как можно предположить, здесь заложен иной смысл и иной механизм, чем те, которые проанализировал Элиаде. Возможно, это совместная трапеза с Богами (богом), что делало их психологически ближе к человеку, а значит, доступнее; более реальной становилась их помощь в произрастании растений, приумножении скота и т. д. А возможно, поедая людей во время ритуальных жертвоприношений, древний человек одновременно элементарно удовлетворял свой голод. Такой вывод представляется обоснованным потому, что необходимость в таком жертвоприношении дикаря была бы излишней, если бы людям не грозила голодная смерть. Поиск пропитания — их актуальная забота.

Если боги, как, например, у фиджийцев, считались большими охотниками до человеческого мяса, то каннибализм позволял таким образом приблизиться к ним, приобретая новое могущество. Особенно активны боги были в начале времен, и данный период весьма свят для первобытного человека; постоянно возвращаясь к нему, такой человек черпает в нем свою силу. По этой причине людоедство тоже было вполне возможно.

Вместе с тем несомненно, что каннибализм, как отмечает М. Элиаде, является типом поведения, свойственным данной культуре и основанным на религиозном (точнее, дорелигиозном) видении мира. Однако хотелось бы уточнить, что под культурой следует понимать не только религиозное, духовное и нравственное развитие, но и состояние производительных сил.

Анализ мифов привел М. Элиаде к выводу, что в истории религии известны боги, которых уничтожают мифические предки людей. Убитое божество продолжает существовать в ритуалах, которые периодически реактуализируют это убийство. При объяснении каннибализма важно учитывать, что в некоторых случаях божество воскресает в живых формах (звери, растения), появляющихся из его тела. Убиваемые не злопамятные и не мстят за себя, напротив, они учат людей, как извлечь пользу из своей смерти. Можно сказать, что божество «скрывает» свое существование в различных формах бытия, которые оно само порождает своей насильственной смертью: в темном царстве мертвых, в мире животных и растений, выросших из его разрубленного тела, в различии полов, в смертности.