Юрий Антонян - Отрицание цивилизации: каннибализм, инцест, детоубийство, тоталитаризм

Сами немцы нужны были Гитлеру постольку, поскольку они могли побеждать, и в этом тоже заключается поражение толпы. В качестве побежденных они не представляли для него никакой ценности и обрекались им на гибель. Его страсть уничтожить и унизить как можно больше людей — это не только строительство пьедестала для собственного величия, но и обретение покоя на грудах мертвецов.

Такое же удовлетворение получал Гитлер при уничтожении евреев, Сталин — во время массовых репрессий, максимально расширяя психологическое пространство для своей личности. Следовательно, мир был для них невыносим. Массовое сеяние смерти есть тоже поражение толпы, которая, чтобы быть готовой к гибели, активно примитивизируется, как и составляющие ее отдельные люди, эти жалкие нумера.

Тоталитарное государство называется так не только потому, что пытается охватить все стороны жизни общества и все области бытия личности, но и потому, что вырабатывает нормы и ориентации, принудительно обязательные для всех. Эти коллективные представления нацелены на формирование коллективного человека, человека толпы, что необходимо тираническому режиму и рационально для него, поскольку позволяет гибко и твердо управлять обществом. Люди как бы сами по себе, внешне лишь изредка следуя прямым указаниям высших властей, тем не менее все время выполняют их волю. На самом деле автоматическое поведение, закрепленное табуизацией жизни, длительное время формируется путем воспитания, постоянной идеологической и психологической обработки, обучения и «просвещения», а также силой, в том числе самой грубой и примитивной, кровавыми репрессиями, внушающими ужас. Силовое принуждение в большинстве своем приводит к покорности и полному послушанию. На определенном этапе коллективное подавляет индивидуальное, и советский, например, человек был именно коллективным человеком, что не могло не отразиться в литературе, искусстве, идеологических штампах и, самое главное, в его поведении.

Однако это отнюдь не изобретение большевиков, нацистов и фашистов, несмотря на всю их чванливую уверенность, что лишь только они и открыли свой новый мир. Оно уже было, было давно, в глубокой древности, что еще раз дает мне основание считать тоталитаризм возвратом к примитиву.

Леви-Брюль считал, что сознание первобытного человека целиком во власти коллективных идей или коллективных представлений. Они вырабатываются не отдельной личностью, а обществом, отдельная личность получает их в готовом уже виде. Коллективные представления отличаются чрезвычайной императивностью, обладают почти принудительной силой и воспринимаются автоматически каждым лицом, так как они навязываются ему с раннего детства и, почти не поддаваясь действию критики, в неизменном виде передаются из поколения в поколение. Коллективные представления получают свое выражение в верованиях, обычаях и языке, целиком господствуя над сознанием первобытного человека, который мыслит, по мнению Л. Леви-Брюля, иначе, чем мы, поскольку его мышление целиком во власти коллективных представлений. Наши же представления настолько дифференцированны, что позволяют нам совершать сложные операции отвлечения, обобщения и логической классификации. Наше мышление — концептуальное, строящееся на понятиях, предполагающих развитую способность отвлечения и обобщения. Мы никогда не смешиваем представление об объекте с вызванными им переживаниями и порожденными им двигательными реакциями. В коллективном же представлении первобытного человека все эти три элемента слиты.

В коллективном сознании тоталитарного общества мы найдем ту важную особенность коллективных представлений первобытного человека, которую Л. Леви-Брюль усматривал в их «мистическом» характере. Всякий реальный объект окружающего мира наделен, по представлению такого человека, тайными свойствами, связывающими его со сверхъестественным миром, с миром скрытых, невидимых реальностей, причем эти свойства, тайные или явные, связаны между собой. В силу мистической ориентированности своего мышления первобытный человек в любой вещи ищет, наряду с ее реальными, явными свойствами, те или иные скрытые, тайные, мистические, в которых он готов усматривать истинные причины явления.

Объекты, обладающие тайными, мистическими свойствами, густым роем окружают коллективного человека тоталитарного общества. Ими обладают разные символы и знаки, ритуалы и манипуляции, которым придается особая, скрытая значимость и сила. Поэтому-то флаги, штандарты, значки, гербы, символические скульптуры, скульптуры и портреты вождей и иные изображения, а также шествия и парады имели такую власть над людьми при большевизме и нацизме. Эти же люди придавали особый смысл учению, свято верили в бесконечные возможности доктрины, т. е. обычного слова, в его абсолютную власть, могущую перевернуть весь мир и сделать его таким, каким они желали его видеть. Коллективные представления особым могуществом наделяли вождей, которые были для них магами. Кроме того, что очень важно подчеркнуть, сам строй тоталитарной жизни, ее нормы и ценности обладали столь же неодолимой силой.

Коллективный тоталитарный человек дологичен, как и его далекий предок, он игнорирует свидетельства повседневного опыта, не способен сделать из него адекватные выводы, кроме тех, которые угодны тому же коллективному сознанию. Он интересуется и руководствуется главным образом мистической сопричастностью между вещами и явлениями, без затруднений допускает многоаспектность, к тому же ему самому не всегда понятную, любого объекта и не видит ничего невозможного в тех случаях, когда приходит в действие вызываемая его мистическими ощущениями эмоциональная волна. Эта волна порождена всем, что имеет отношение к сверхъестественному миру, к миру тайных сил и свойств, превосходящих обычную человеческую мощь.

Невспоминаемый опыт детства, вытесненный из сознания вследствие травматичности или неактуальности, является составной частью индивидуального бессознательного. Доказано, что оно мощно стимулирует поведение, в том числе антиобщественное. Так, убийства детей могут мотивироваться бессознательным стремлением стереть в психике следы унижений и издевательств, перенесенных в собственном детстве, иными словами, на психологическом уровне покончить жизнь самоубийством. Убиваемый ребенок выступает в качестве первообраза, символа ребенка вообще, но ребенка, тяжко страдающего.

Каннибализм, инцест, убийства детей, бесчисленные тоталитарные деспоты и другие отвратительные явления современного мира убедительно говорят о том, что может возвращаться не только индивидуальный бессознательный опыт, но и коллективный, общечеловеческий, причем негативный. Теорию коллективного бессознательного впервые сформулировал и наиболее плодотворно исследовал К. Г. Юнг. При этом он отмечал, что «на первых порах понятие «бессознательного» использовалось для обозначения только таких состояний, которые характеризуются наличием вытесненных или забытых переживаний. Хотя у Фрэйда бессознательное выступает… в качестве действующего субъекта, по сути оно остается не чем иным, как местом скопления вытесненных содержаний; и только поэтому за ним признается практическое значение… С этой точки зрения бессознательное имеет исключительно личностную природу, хотя, с другой стороны, уже Фрейд понимал архаико-мифологический характер бессознательного образа мышления» [64] Юнг. К. Г. Об архетипах коллективного бессознательного // Архетип и символ. М., 1991. С. 97 .