Скотт Харрис - Приглашение в социологию эмоций

Как мы увидим в гл. 1 и 3, социологи склонны оспаривать любые строгие или, в частности, гендерные границы между мышлением или эмоциями. Понятия эмоциональных норм и когнитивного глубокого исполнения подразумевают глубокую связь между мышлением и эмоциями и в мужском, и в женском ролевом поведении. Мышление необходимо, чтобы оценивать ситуации и соблюдать соответствующие эмоциональные нормы. И суть когнитивного глубокого исполнения в том, что посредством управления собственными мыслями люди формируют свои чувства.

Глава 4 посвящена теме рациональности, которая раскрывается на примере применения теории социального обмена к изучению эмоций. Согласно теории обмена люди тщательно просчитывают свои издержки и выгоды, которые они могут получить в любой ситуации. Например, если сосед просит вас забрать его почту, когда его не будет в городе, вы можете ожидать выражения благодарности («Спасибо!») или уважения («Вы так любезны!»). Если вы считаете обмен удобным (или выгодным), вы можете повторить его, предложив помочь снова и в будущем. Однако если сосед не выражает благодарности или отказывается от взаимной услуги, когда вы отсутствуете, тогда в будущем вы с наименьшей вероятностью будете обмениваться любезностями с этим человеком.

Социологи применили это положение, наблюдая за тем, как люди самым «рациональным» способом отслеживают или подсчитывают, кто что´ и кому отдает, и кто что´ получает. Люди обмениваются товарами, услугами и чувствами (!) в формальных экономических условиях и неформальных взаимодействиях. Как показывает Хокшилд [Hochschild, 1983], люди часто действуют, как если бы они вели «мысленную бухгалтерскую книгу», в которой записывают, какие эмоции они «отдают» и какие «получают» от других. Если мы предлагаем сочувствие и поддерживаем друга после трудного разрыва отношений, то ждем «оплаты» в будущем, когда мы сами будем в этом нуждаться. Иногда мы используем эмоции для того, чтобы укрепить взаимные обмены, подобно тому, как налагаем социальные санкции на обманщиков с помощью «пристыживания» (shaming) или открытого выражения возмущения. Во всех этих примерах мы рациональны относительно наших чувств, а ведь обычно считается, что они противоположны взвешенным мыслям.

— Являются ли эмоции личными и приватными ?

– Нет, эмоции создаются, ими управляют и даже продают в публичных местах .

В знаменитой песне Том Петти повторяет грустный припев «Ты не знаешь, как это чувствовать. Ты не знаешь, что значит это чувство… быть мной» [11]. Сентиментальное настроение Петти по-разному перекликается с общими фразами, используемыми в повседневной жизни. Вы могли слышать, как люди восклицают: «Ты не можешь представить то, что я чувствую!» или «Не рассказывайте мне, что´ я переживаю!». Люди также выражают непонимание чувств других людей: «я не представляю, что´ значит чувствовать» себя матерью или «пережить» потерю ребенка, что´ можно чувствовать, когда растешь в бедности. В крайнем случае это предубеждение выражается в форме солипсизма, где каждый индивидуальный эмоциональный опыт считается уникальным, и никто и никогда не сможет его понять или представить.

Данное предубеждение проявляется, когда люди считают свои эмоциональные переживания сугубо частным делом, не связанным с большими и общими проблемами. Студенты, товарищи по команде или работники могут задавать себе вопрос: «Что со мной не так? Почему я так нервничаю, так одинок или подавлен (depressed)?», – когда они находятся в общем культурном контексте конкурентной борьбы в рамках школьного класса, своей команды или рабочего коллектива. Люди часто обращаются внутрь себя для объяснения нежелательных чувств, как если бы все эмоциональные переживания являлись следствием личных недостатков, хотя внешние факторы могут обусловливать индивидуальный эмоциональный опыт, делая его в определенной степени общим и предсказуемым.

Вместо того чтобы трактовать эмоции как исключительно приватный опыт, социологи направляют свое внимание на социальные измерения эмоций [McCarthy, 1989]. В гл. 2 я покажу, что эмоциональные нормы являются культурно разделяемыми ожиданиями, которые управляют индивидуальными чувствами и реакциями людей на эти чувства. Эмоциональный труд, как мы увидим в гл. 5, определенно является публичной деятельностью, где людям платят за производство эмоциональных состояний, нужных компании. Эмоции работника могут находиться под контролем работодателя, отслеживаться сотрудниками и клиентами для того, чтобы убедиться, что переживаются и выражаются именно те самые «подходящие» в данном контексте чувства. Работник сферы услуг, который выражает чрезмерное возмущение или гнев, недовольство или грусть, может подвергаться санкциям в виде замечаний со стороны клиентов, пренебрежительных комментариев со стороны сотрудников или извещения об увольнении от работодателя.

Разумеется, такое окружение может ошибаться в оценке выражаемых работниками чувств, однако они будут продолжать отслеживать их, вознаграждать и наказывать, оценивая их приемлемость. Поэтому в большинстве глав этой книги мы увидим, что наши эмоциональные состояния постоянно становятся публичными событиями и даже товаром, вопреки широко распространенному мнению об их приватном характере.

– Возможно ли описать эмоции?

– Да, люди активно обсуждают и обозначают чувства в своей повседневной жизни.

Пятое предубеждение заключается в том, что чувства рассматриваются как «мои и только мои, и никто не может сказать, что я чувствую». Интересно, что в основе шестого предубеждения лежит тот факт, что даже сам человек, переживающий эмоции, часто не может точно сказать, что´ же он чувствует. В американском обществе распространено убеждение, что наши наиболее важные чувства невозможно описать, – они настолько велики или ошеломляющи, что никакие слова не могут их передать. «Нет таких слов, чтобы сказать, как я люблю тебя», – может сказать влюбленный. Также люди говорят: «Я не могу передать, как это меня огорчило (или обрадовало)», – в очередной раз демонстрируя, насколько сильно их переживание и что им не хватает слов, чтобы описать его.

Один из широко растиражированных случаев, который вы, может быть, помните (его можно найти на YouTube.com), произошел в девятом сезоне телевизионного шоу «Американский кумир» [12]. Победителем года стал рокер Ли ДеВайз (Lee Dewyze). После нескольких месяцев тяжелой работы, интенсивных состязаний и публичных выступлений сезон завершился огромным успехом певца – он занял первое место и завоевал миллионы поклонников. Менее чем за год Ли ДеВайз проделал путь от полной неизвестности к всенародной славе. Когда ведущий шоу Райан Сикрест объявил его победу в финальном эпизоде, Ли ДеВайз стоял перед обожающей его толпой. Когда громоподобные аплодисменты наконец стихли, Сикрест спросил: «Что Вы почувствовали, когда я назвал Ваше имя?». Здесь уже можно назвать несколько потенциальных дескрипторов, которые мог бы использовать певец: восторг, радость, нервозность, удивление, волнение, уверенность и др. Но вместо этого Ли ДеВайз произнес: «Нет слов». Подобным образом Дженнифер Хадсон (также одна из первых участниц шоу «Американский кумир») выпустила в 2014 г. альбом, в котором была песня под названием «Я не могу описать (то, что я чувствую)». В ней она говорит своему воображаемому романтическому партнеру: «Я просто не могу сказать словами, что я чувствую к тебе».